дорогой туалетной водой, и все были довольны. А Эйми не знала, как это делается, и ее не удавалось научить. К ней относились хуже, чем к собаке, сэр, и Харви с Бобо этим пользовались. Они устраивали всякие безобразия, а потом все сваливали на сестру.
— Какие безобразия?
— Да все, что угодно, — воровали деньги, продавали наркотики другим богатым парням, устраивали поджоги ради развлечения. Однажды убили соседскую собаку. Бобо сказал, что она слишком громко лаяла и действовала ему на нервы. В конце концов он отравил кусок мяса и, убедившись, что соседи не смотрят, подбросил ей. А после того как собака умерла, Харви несколько раз прошелся мимо дома вместе с Кэролайн, чтобы соседи обратили на них внимание. Ну, они и решили, что во всем виновата Кэролайн. А потом хвастались мне о своих подвигах, считая себя очень крутыми и остроумными. А о сестре говорили так, словно она грязь у них под ногами. Даже не знаю, почему я начал ее жалеть, потому что тогда я от них ничуть не отличался, но так уж получилось. В ней было что-то… я всегда ее жалел, даже не знаю почему.
— Очевидно, вы были не таким, как Коссаки.
— Вы очень добры, если так говорите, но я отлично знаю, каков я на самом деле.
Уилли снял зеркальные очки, открыв черные впадины на месте глаз, почесал переносицу и вновь водрузил очки на место.
— Вы стали ее жалеть и начали за ней присматривать, — сказал я.
— Сначала за деньги, — признался Уилли. — Я сказал братьям, что готов оставаться с ней, пока их родители в отъезде, если они будут мне платить. Они посмеялись и заявили: «Если начнешь ее использовать, будешь платить деньги нам». Они думали, я собираюсь заниматься с ней сексом или намерен стать ее сутенером. Братьев такой вариант вполне устроил бы. Я стал заезжать за ней на своем «кугуаре» и возить в разные места.
— И Кэролайн соглашалась ездить с вами?
— С радостью. Она всегда была покладистой и доброй.
— Она не ходила в школу?
— Бросила после пятого класса. У нее возникли проблемы с обучением, предполагалось, что она занимается с учителем, но до этого так и не дошло. Она до сих пор очень плохо читает, да и со счетом дела обстоят неважно. Эйми умеет только готовить и печь, но тут у нее настоящий талант.
— И куда вы ее возили? — спросил я.
— Всюду. В зоопарк, на пляж, в парки, она даже сопровождала меня, когда я проворачивал свои дела. Иногда мы просто катались и слушали музыку. Сам я часто находился под кайфом, но ей больше ничего не давал — после того как увидел, что с ней сотворил ЛСД. По большей части я что-то ей рассказывал — пытался учить разным вещам. Уличные знаки, погода, животные. Жизнь. Она ничего не знала, я никогда не встречал человека, который имел такое смутное представление о мире. Я не отличаюсь особым интеллектом, а тогда и вовсе был глупым продавцом наркотиков, но мог очень многому ее научить, так что вы понимаете, в каком жалком положении она находилась. — Он склонил голову набок. — Могу я попросить вас принести еще бутылочку минеральной воды, сэр? Мне постоянно хочется пить — сахарный диабет.
Я принес новую открытую бутылку, и Уилли почти сразу ее выпил.
— Большое спасибо. Вы должны знать еще одну вещь: я не занимался с ней сексом. Ни разу, никогда. Тут нет моей заслуги. Я был наркоманом, а вы доктор и должны знать, как наркотики влияют на желание заниматься сексом. А потом за дело взялся диабет, и вопрос окончательно отпал. И все же мне хочется верить, что я поступил бы так же, даже если бы дело обстояло иначе. Я ее уважаю, понимаете? И не хочу пользоваться ее наивностью.
— Получается, вы уважали ее с самого начала.
— Я бы и сам хотел так думать. Вы говорите в точности как доктор Гаррисон. Пытаетесь сказать мне что-то хорошее… так или иначе, но такова история моих отношений с Эйми. Я сам выбрал для нее имя. Семья назвала ее довольно странно, да и относились они к ней отвратительно, поэтому она заслужила шанс начать все сначала. Эйми, кажется, по-французски значит «друг», а я всегда мечтал поехать во Францию. Эйми мой единственный настоящий друг. Кроме доктора, конечно.
Уилли положил руки на рукоятки кресла, откатился на пару дюймов и улыбнулся. Словно малейшее движение доставляло ему удовольствие.
— Я скоро умру, и меня радует, что доктор Гаррисон позаботится об Эйми.
— Не сомневаюсь. Неожиданно он перестал улыбаться.
— Конечно, он уже стар…
— Вы с ним строили какие-то планы?
— До этого еще не дошло, — ответил Билл. — Но больше нельзя тянуть… Я вас замучил своими проблемами. Вы приехали, чтобы узнать, что случилось с девушкой Инголлс?
— Да, — сказал я.
— Бедная Джейни. Я и сейчас отчетливо вижу ее лицо. — Он постучал пальцами по зеркальным линзам. — Мы не были знакомы, но я не раз ее видел, она часто прохаживалась по Сансет, останавливала машины. Гуляла вместе с подружкой, хорошенькой блондинкой. Я решил, что они подрабатывают проституцией, ведь только шлюхи ловят машины на Сансет. А оказалось, что они просто глупые девчонки. В ту ночь, когда я их подвез, я собирался на большую вечеринку, где планировал провести несколько серьезных сделок. Они стояли на Сансет и не знали, что делать. Они были совсем рядом от места, где устраивалась вечеринка, но не знали, куда идти. И я их посадил в свою машину. Я и сейчас часто об этом вспоминаю. Что бы с ними стало, если бы тогда я проехал мимо?
— Вы привезли их на вечеринку — и что было потом? Он улыбнулся:
— Ну, все как обычно. Я попытался всучить им наркоту. Джейни курила какую-то дрянь, приняла пару таблеток, пила, а блондинка только пила. Некоторое время мы провели вместе, там собралась странная компания, богатые парни и случайные люди, попавшие на вечеринку без приглашения. Большинство сильно навеселе, всем хочется одного — как следует потрахаться, чем они и занимались в огромном пустом доме. Потом появилась Эйми. И сразу же повисла на мне. Ее взяли на вечеринку только потому, что я обещал за ней присматривать. Родители отправились в Индию или еще куда-то. Они купили новый большой особняк, и братья решили устроить прощальную вечеринку. Так вот, Джейни и ее подружка — кажется, ее звали Мелисса или что-то в этом роде — вступили в игру.
— Мелинда Уотерс, — уточнил я.
Он вскинул голову, как сторожевая собака.
— Вы много знаете.
— Мне неизвестно, как все произошло.
— На Джейни обратили внимание. Один из приятелей братьев, ужасно злобный тип. Вы знаете, как его звали?
— Вэнс Коури.
— Да, он самый, — подтвердил Билл. — Законченный мерзавец. Они все ровесники, но с ним уже тогда все было ясно. Вэнс заметил Джейни — вот почему она умерла. Он уже один раз ее имел и захотел повторить.
— Как именно? — спросил я.
— Он посадил ее в свой автомобиль, когда она просила ее подвезти. Отвез в какой-то отель, которым владел его папаша, связал и позабавился. Он потом об этом хвастал.
— Вам?
— Всем. С ним были братья и двое других парней. Они подошли ко мне за добавкой, когда Коури заметил Джейни. Она танцевала одна, обнаженная по пояс, — улетела в другую страну. Коури ее заметил, ухмыльнулся по-волчьи и сказал: «Вы только посмотрите на эту суку». Остальные взглянули на Джейни и принялись кивать, поскольку знали, кто она такая, слышали про нее, но Коури принялся рассказывать снова. Как все было легко, словно он хвастался, что на сафари добыл редкую дичь. И еще он сообщил всем, что девушку поимел не только он сам, но и его папаша. И тогда другие парни признались, что их отцы также трахали Джейни. Похоже, отец Джейни был законченным негодяем, поскольку он продавал дочь с тех пор, как ей исполнилось двенадцать.
Борясь с отвращением, я спросил:
