закончил разговор, в его блокноте было заполнено две странички: модели, владельцы и адреса.
— Вэнс Коури-старший владел «Ягуаром-марк-10», седан, а также ему принадлежали «линкольн- континенталь» и «камаро».
— Значит, Джейни не ошиблась, — заметил я. — На «линкольне» ездила мать, Вэнс-старший пользовался «камаро». А когда сын хотел произвести впечатление на девушек, он брал отцовскую машину с роскошной внутренней отделкой. Чтобы они расслабились, прежде чем он отведет их в отель и вытащит веревку.
— Сейчас у Коури уйма автомобилей: на него официально зарегистрировано восемь машин, по большей части классика, в том числе несколько старинных «феррари».
— Ты говорил, что перед особняком Коссаков стоял «феррари». Быть может, «Королевская рать» не прекратила своего существования и Коури у них ночевал.
— Коури живет в Тарзане, но такой вариант исключать нельзя, — не стал спорить Майло. — И вот еще что: я ошибся, когда предположил, что Николас Дейл Хансен не оправдал возлагавшихся на него надежд. Он ездит на «БМВ-700» и живет в Беверли-Хиллз на Норт-Роксбери. Похоже, Хансен просто не хотел, чтобы его биография вошла в справочник.
— Какая скромность, — сказал я.
— Или не хочет быть на виду, — уточнил Майло. — Никогда не знаешь, к чему приведет излишнее внимание.
— А как обстоят дела у Люка Чепмена?
— Он никогда не владел машинами в Калифорнии.
— Иными словами, он уже давно не живет в Калифорнии, — сказал я. — Возможно, его семья покинула штат после того, как он окончил среднюю школу. Или Чепмен исчез добровольно, либо с чьей-то помощью. Если он был таким же глуповатым, как на фотографии, его могли посчитать слабым звеном.
— Обрубают концы, — предположил Майло.
— И это наводит на мысль о еще двух обрубленных концах, которые определены как несчастные случаи: Боуи Инголлс, врезавшийся в дерево, и Пирс Швинн, упавший со смирной лошади.
— Или это твое разыгравшееся воображение, — покачал головой Майло. — Но как мальчикам удалось убедить родителей спрятать Кэролайн?
— Она наверняка доставляла массу проблем с самого детства. Если Кэролайн отравила собаку, родители могли всерьез забеспокоиться. А если мальчики пришли к ним и с ужасом рассказали, что Кэролайн совершила нечто чудовищное, они вполне могли поверить братьям.
— Мальчики, — проворчал Майло. — Компания подонков и бойскаут. Меня интересует именно он.
— Награда за убийство, — сказал я. — Неплохая концепция.
Когда мы шли обратно к машине, Майло сказал:
— Я чувствую, что улика где-то рядом. Начинаю ощущать себя настоящим детективом, полным энтузиазма. Вопрос только в том, где ее взять. Не можем же мы войти в зал заседаний совета директоров строительной компании Коссаков и обвинить братьев в жестоком убийстве.
— Да и к Джону Дж. Брусарду не подступишься.
— Настоящий полицейский никогда не упоминает имя Джона Дж. Брусарда в приличном обществе. Ты видел статью о нем в сегодняшней газете?
— Нет.
— Мэр поддержал предложение о повышении зарплаты, но полицейский департамент наложил вето. За последние несколько недель «Тайме» напечатала несколько негативных статей относительно стиля управления Джона Дж.
— У Брусарда возникли проблемы? — поинтересовался я.
— Весьма возможно. Похоже, он умудрился наступить на мозоль не тем людям.
Когда мы подходили к парковочной площадке, ожил сотовый телефон Майло.
— Алло, как… Что? Когда? Где ты находишься? Ладно, оставайся на месте — нет, я сказал, никуда не уходи, мы с Алексом возле университета, подъедем к тебе в десять.
Он спрятал телефон и резко ускорил шаг.
— Это Рик. Кто-то украл «порше».
— Откуда? — спросил я, стараясь не отстать.
— Со стоянки возле Сидарса. Ты же знаешь, как он любит свою машину… Рик ужасно расстроен, пойдем скорее.
Я несколько раз превышал разрешенную скорость, и мы добрались до комплекса Сидарс-Синай за пятнадцать минут. Рик в длинной белой куртке ждал нас на углу бульвара Беверли и авеню Джорджа Бернса. Он стоял совершенно неподвижно, лишь длинные пальцы хирурга постоянно сгибались и разгибались.
Как только я остановил машину, Майло выскочил на тротуар и подбежал к Рику. Тот начал что-то быстро говорить. Если взглянуть со стороны, они производили впечатление двух мужчин среднего возраста, между которыми нет и намека на физическую близость, но я знал, какие отношения их связывают, — быть может, и другие могли сделать аналогичные выводы. Неожиданно мне в голову пришла новая мысль: кафе, где Пэрис Бартлет заговорил с Майло, всего в одном квартале отсюда. Сидя за столиком под открытым небом, можно наблюдать за больницей. Иногда Майло заезжал в Сидарс, чтобы поесть с Риком или немного поболтать, если у них выдавалось свободное время. Неужели за Майло ведется наблюдение? И если да, то как давно?
Потом я вспомнил о двух полицейских, болтавших в больнице «Скорой помощи» и якобы не подозревавших о том, что их слышит Рик. Возможно, фраза о зараженном СПИДом детективе, который вынужден уйти в отставку, предназначалась для ушей Рика.
Если добавить сюда представление Бартлета, звонок из ПДЛА и украденный «порше», значит, Майло объявили войну.
Пока они с Риком разговаривали, я оставался за рулем и поглядывал по сторонам. Мимо проносились машины и мелькали незнакомые лица, обычное дело в Лос-Анджелесе — один пешеход на пять сотен автомобилей.
Рик замолчал и опустил голову, Майло похлопал его по плечу и посмотрел в мою сторону. Потом Рик уселся на заднее сиденье, а Майло устроился рядом со мной.
— Привет, Алекс, — сказал Рик.
— Сожалею о «порше». Он состроил гримасу.
— Сигнализация и блокирующий замок — ничего не помогло.
Майло обернулся к нему. Взгляд стал холодным, мышцы шеи напряглись, нижняя челюсть выдвинулась вперед, как у боевого пса, рвущегося на арену.
— Когда это произошло? — спросил я.
— Я приехал на работу в пять утра, — ответил Рик, — а пропажу машины заметил только в два часа дня.
— Рик думает, что за ним следили, когда он ехал на работу, — вмешался Майло.
— Скорее всего я ошибаюсь, — сказал Рик. — Но было очень рано, в такое время на улицах совсем мало машин, однако за мной кто-то ехал с того самого момента, как я выбрался на Сан-Висенте.
— Но ты не заметил, с какого именно момента тебя вели? — спросил Майло.
Рик вздохнул:
— Я же говорил тебе, нет. В шесть часов мне предстояла срочная операция по удалению селезенки. Я старался настроиться на серьезную работу. — Рик говорил спокойно, только его пальцы продолжали жить собственной жизнью. — Мне и в голову не приходило, что это может иметь значение, Майло. Почти наверняка то была другая ранняя птичка.
— Сколько машин ты встречаешь, когда тебе приходится выезжать так рано, Рик?
— Обычно ни одной. Но иной раз попадается пара автомобилей — я уже говорил, что никогда не обращаю на них внимания. Если бы «порше» не угнали и если бы ты не спросил, я бы об этом и не вспомнил.
