просить помощи. Все талдычат одно и то же: в целом материалы впечатляют, но обоснования недостаточны.
— Что им нужно?
— Очевидец, неопровержимые улики, что-то материальное. Надеюсь, детектив Шталь поможет. Сегодня ранним утром он видел, как Шулль подцепил девчонку в одном баре на Сансет, отвез ее в мотель в Малибу и покинул заведение без нее. Шталь предположил наихудшее и отказался от дальнейшей слежки, чтобы проверить номер, но выяснил, что Шулль просто рано уехал. Однако, беседуя с девушкой, Эрик получил ее согласие на осмотр помещения. Помещение оставалось за ней, так что согласие сомнению не подвергается. Шталь изъял картонную воронку для употребления кокаина, бумажный носовой платок с затвердевшими соплями, а также то, что, видимо, представляет собой пятна крови, стакан, которым, по словам девушки, пользовался Шулль, и простыню. Если хотя бы что-то из этого соответствует по типу коротким рыжим волоскам из дела Армана Мехрабиана, у нас будет все на мази.
— Когда ты получишь результаты?
— Мы сделали срочный заказ, но это все равно займет несколько дней. И все же это уже кое-что. — Молодец Шталь.
— Странный парень, — сказал Майло, — но, возможно, это наш герой.
— Насчет бороды Мехрабиана, — начал я. — По твоим словам, Шулль ударил жертву в лицо. А что, если он поцеловал Мехрабиана?
— Поцелуй смерти?
— Подобный образ мог бы вдохновить Шулля — он возомнил бы себя мафиози или ангелом смерти. Сексуальная неопределенность тоже имеет значение. Это указывало бы на его связь с Кевином.
— Думаешь, Кевин жив?
— Я бы не заключил пари по этому поводу. Был он сообщником Шулля или нет, но стоило мне начать задавать о нем вопросы, как Шулль усмотрел в нем источник неприятностей.
— По словам Петры, никто не подтверждает, что когда-либо видел их вместе. Так что, если они и сотрудничали, это было сугубо частным делом.
— Есть одно, по поводу чего я согласился бы держать пари: Шулль финансировал журнал Кевина, который стал для него своего рода отдушиной. Ставлю десять против одного, что он многие годы мечтал напечатать свою писанину в настоящих журналах, но лишь накапливал бумажки с отказами.
— Кевин издавал материалы за его счет, — проговорил Майло.
— Шулль использовал Кевина как прикрытие, поскольку Кевин был молод, нетерпелив и поддавался внушению, а если бы что-нибудь случилось с «Груврэт» (как и было на самом деле), Шулль избежал бы публичного скандала. Сразу же после убийства Беби-Боя Кевин позвонил Петре, пытаясь выяснить кровавые подробности. Подтолкнул ли его на это Шулль, стремясь заполучить психогенные сувениры, или Кевин заподозрил нечто, связанное со своим учителем, и проверял это. В любом случае ему грозила бы опасность. — Майло нахмурился. — И что же дальше? — спросил я.
— Продолжим то же самое. Шталь уже второй день ведет наблюдение. Час назад он сообщил: Шулль провел несколько часов в университетском городке, выполнял поручения, вернулся домой. Он и сейчас там, но Шталь считает, что скоро выйдет. Свои ночные вылазки он обычно начинает в это время.
— И куда же он «вылезает»?
— Кочует по всему городу. Клубы, бары, рестораны. Много ездит на машине, постоянно в движении. Все это подтверждает наши подозрения — эти придурки всегда накручивают много миль. Сегодня вечером Шталь поменял машину и взял напрокат внедорожник. Так, на всякий случай. Петра закончила все дела, так что может присоединиться к Шталю. Лучше, когда наружное наблюдение ведут два человека. Я показал фото Шулля посетителям галереи, а также Шабо и Лоу. Никто не опознал Шулля, да и как его узнаешь? Он носит фактически черную униформу. Его имя в списке приглашенных Шабо также не упоминается, но я продолжу поиск.
— Что за девушку подцепил Шулль? — спросил я.
— Шталь не сказал. Главное, что он не убил ее. По словам Эрика, Шулль, подцепив девушку, вел себя спокойно. Он уверен в этом. Шулль не догадывается, что за ним следят. Поэтому, возможно, он допустит промах и совершит еще одно покушение.
— Будет пойман с поличным?
— Да-да, — ответил Майло. — Мечтать никому не запрещено.
Майло позвонил на следующее утро.
— Скучная ночь. Шулль просто ездил по городу. Вверх на холмы, потом вниз к пляжу и далее до самого округа Вентура. Он сделал поворот на Лас-Посас, направился на север по шоссе номер 101, проехал десять миль, вернулся, остановился у ночного кафе в Тарзане — ему нравятся дешевые закусочные. Вероятно, считает себя человеком, снисходящим до посещения мест, недостойных его внимания. Потом вернулся домой один и лег спать.
— Беспокойный, — заметил я. — Возможно, нарастает напряженное состояние.
— Хорошо, посмотрим, не взорвется ли он.
Когда я готовился выйти на улицу и пробежаться рысцой, позвонила Элисон и сказала, что ей пришлось добавить в список пациентов еще трех человек, поэтому до половины десятого вечера она не освободится.
— Критические состояния?
— Да, их очень много. Может, перенесем посещение ресторана на более позднее время? Прежде мы условились пообедать в восемь часов в отеле «Бель-Эйр». Сказочные блюда, безупречный сервис. В хорошую погоду, а она в Лос-Анджелесе бывает часто, приятно обедать на открытом воздухе и смотреть, как по водам лагун скользят лебеди. Много лет назад я видел, как по дворику скользила Бет Дэвис. В тот вечер я был с Робин. «Бель-Эйр» мы обычно посещали с ней по особым случаям. Я считал хорошим знаком то, что решился пригласить туда Элисон.
— Как насчет десяти часов? У тебя хватит сил?
— Если не хватит, я притворюсь, что они есть.
— Уверена? — засмеялся я. — Мы можем сделать это и в другой раз.
— Мне не нравится концепция «другого раза». Прости, что пришлось изменить время.
— Криз есть криз.
— В конечном счете он происходит у кого-то другого, — сказала Элисон.
45
В третью ночь наблюдения Петра находилась в стороне от дома А. Гордона Шулля, вверх по дороге. Не так близко, как в свое время стоял Шталь, поскольку на улице запарковалось меньше машин, а ей нужно было хорошо замаскироваться. Но ворота усадьбы Петра видела как на ладони.
Шталь подыскал ей место на склоне холма, а сам остался внизу, в городе, во взятом напрокат внедорожнике. Это было почти все, что он сказал Петре за весь вчерашний день. Шталь казался более сдержанным, чем обычно, если такое вообще возможно.
Он находился на улице Франклина в «бронко» — в приятной на вид, сверкающей полировкой черной машине, которой Петра любовалась на автостоянке полицейского участка.
— Хорошая, Эрик.
В ответ Шталь показал запачканный маслом коврик, нагнулся и начал тереть его на асфальте, удаляя пятна, после чего замазал грязью борта и стекла машины. Вскоре она выглядела так, словно на ней ехали весь день из Аризоны.
— Шулькопф, видимо, был в хорошем настроении, утверждая расходы на классную тачку, — усмехнулась Петра.
Шталь взял еще одну порцию грязи, продолжая пачкать «бронко».
— Я не спрашивал его.
— И ты заплатил за это из собственного кармана? —Угу.
— Ты еще получил бы деньги, если бы вовремя подал оправдательный документ.
Шталь произвел движение головой, напоминающее кивок, и открыл дверцу со стороны водителя.
— Скажи мне, когда у тебя все будет готово. — Сел в машину и укатил.
Они поддерживали связь по радио на служебной частоте каждый час.
