Чем, по ее мнению, я буду заниматься, находясь здесь? Стараться скомпрометировать себя? Пользоваться за обедом не той вилкой? Эта женщина ужасно относится к нам обеим.
— Дорогая, к тебе это не имеет никакого отношения, — ответила ей мать, выразительно изогнув темные брови, а потом сжала губы и, сняв шляпу, бросила ее на кровать.
— Вот как? А что сделала ты, чтобы так разозлить эту леди?
— В двадцать один год она была безумно влюблена в твоего брата. Ему тогда было восемнадцать, и он совсем не был готов жениться, но она решила скомпрометировать себя, чтобы вынудить его на брак.
— И что произошло? — Чтобы не рассмеяться, Дженнет прикрыла рот рукой.
— Я подслушала, как она обсуждала свой план с близкой подругой. Она намеревалась устроить так, чтобы подруга застала их вместе, но я вместо Бэннинга отправила к ней лорда Астона.
— Мама!
— Когда у тебя будут дети, ты поймешь, что мать готова сделать все, чтобы защитить их, — отмахнулась от нее мать.
Правда, на данном этапе своей жизни Дженнет сомневалась, что у нее когда-нибудь будут дети; по мнению большинства, она и сейчас уже никого не могла заинтересовать, а к тому времени, когда она устроит свою новую жизнь во Флоренции, ей будет уже под тридцать. Многих ли мужчин привлечет такая старуха? Они ищут в жены молодых леди, способных продолжить род.
Бывали дни, когда Дженнет жалела, что не позволила Джону более интимных отношений с ней, чем били между ними. А теперь, должно быть, уже поздно. Неужели она так и умрет невинной старой девой?
Почему эта мысль внезапно заставила ее подумать о Мэтью? И, что еще хуже, Дженнет вспомнила бархатную мягкость его языка, ласкавшего ее язык, и прикосновение его больших рук, накрывших ее ягодицы и плотно прижавших ее бедра к его мужскому естеству.
Нельзя допускать эти крамольные мысли, сказала себе Дженнет. Она никогда не будет с Мэтью, он игрок, и ее деньги утекут как вода.
Мэтью растянулся на мягкой кровати, радуясь отдельной комнате. После того как он провел несколько часов в экипаже с Сомертоном, ему хотелось побыть одному. Сомертона нельзя было назвать болтуном — скорее, наоборот, но мертвая тишина в экипаже оказалась удушающей и гнетущей.
Однако она дала Мэтью время думать и гадать, кому Дженнет представит его на предстоящей неделе. Любой леди он будет уделять все свое внимание и не позволит себе никаких эротических мыслей о Дженнет.
О Дженнет не может быть и речи.
Она навсегда останется женщиной Джона. Хотя они все были друзьями, Мэтью всегда знал, что она отдает предпочтение Джону. Джон обладал титулом и со временем должен был унаследовать земли и состояние, а Мэтью был вторым сыном без всяких перспектив. У Джона были светлые волосы и голубые глаза, и Дженнет любила его, они хотели друг друга, а Мэтью и пять лет назад был лишним.
Он ужасно завидовал отношениям Джона и Дженнет и знал, что Джон не идеальный мужчина для Дженнет. Но в тот день Мэтью потерял двух своих друзей.
Его размышления прервал стук в дверь.
— Да?
Мэтью сел, ожидая, когда откроется дверь, но вместо этого из-под двери появился листок бумаги. Подойдя, он поднял его и быстро прочитал записку.
«Мне нужно поговорить с тобой наедине. Жди меня в парке через пять минут.
Д.».
Подошло время узнать, кому она собирается представить его в этот вечер. Мэтью подошел к зеркалу и, руками зачесывая назад волосы, обнаружил, что ему просто необходимо постричься. Обычно эту процедуру выполнял его камердинер — еще один момент в жизни, которого он лишился из-за пристрастия отца к игре.
Расправив шейный платок и сюртук, Мэтью отправился в парк. Дул неприятный ноябрьский ветер, и Мэтью пожалел, что не взял с собой теплое пальто. Разыскивая Дженнет, он брел мимо увядших цветов по шуршащим под ногами опавшим сухим листьям. Впереди Мэтью увидел небольшую самшитовую беседку и в ней Дженнет, которая сидела на скамье, завернувшись в свою черную шерстяную накидку.
Она выглядела невинной и, когда посмотрела на него, показалась ему несчастной, ее изумительные голубые глаза были полны страдания.
— Что случилось, Дженнет?
Она нахмурилась, но потом улыбнулась:
— Ничего. Просто здесь очень холодно.
— Зачем ты хотела встретиться со мной?
— Здесь находятся три леди, которым ты, по-моему, сможешь понравиться.
Может понравиться?
— И кто они?
— Леди Анна Грейндж, мисс Мэри Марстон и мисс Оливия Смайт-Тейлор.
— А как насчет леди Элизабет?
— Леди Элизабет? — Дженнет резко вскинула голову.
— Да. Она твоя подруга, насколько я знаю. — Скрестив на груди руки, Мэтью смотрел на Дженнет. — И не замужем.
В солнечном свете, пятнами пробивавшемся сквозь деревья, было видно, как побледнело ее лицо.
— Я не думаю, что она подходящая для тебя женщина. Мэтью охватило негодование.
— Значит, вполне допустимо сводить меня с любой ничего не подозревающей леди, чтобы только она не была твоей подругой.
— Как ты смеешь предполагать такие отвратительные вещи? — Дженнет вскочила и уперлась руками в бедра.
— Тогда почему?
— Я не имею права говорить, — медленно ответила она. — Она специально сказала тебе, что не хочет, чтобы я ухаживал за ней? — потребовал ответа Мэтью.
— Нет… — Она сникла. — Мэтью, это не то, что ты думаешь.
— Правда?
— Обещай, что не скажешь никому то, что я сейчас сообщу тебе. — С мольбой в глазах Дженнет посмотрела на него, и он понял, что готов согласиться на все.
— Хорошо.
— Отец не включил ее в завещание, — прошептала Дженнет, глядя в землю.
— Почему?
— Она никогда не говорила никому из нас, — покачала головой Дженнет, пожав плечами, — Я знаю, что у нее есть приданое, но оно невелико.
— У герцога огромное состояние, и не могу поверить, что оно все распределено, — заметил Мэтью.
— Я знаю. Он вместе с Бэннингом участвовал в каких-то деловых операциях. Брат сказал мне, что одни те операции могли обеспечить Элизабет более чем достаточно денег на всю ее жизнь. Но вместо этого у нее есть лишь скудное содержание.
— Тебе известно, сколько это? — Мэтью сел на скамейку, где до этого сидела Дженнет.
— Прости? Не понимаю.
— Дженнет, все очень просто. Сумма, достаточная для меня, может сильно отличаться от той, что достаточна для тебя.
— Совершенно верно.
Взглянув ей в лицо, Мэтью увидел, что она не поняла, что он хотел сказать.
— Я имею в виду, что тебе может требоваться больше.
