— Я с вами не соглашусь. Мисс Рейнар очень мне помогла.
Мисс Литлбери прищурилась, переводя взгляд с Николаса на Софи и обратно.
— В самом деле?
— Да. — Он с улыбкой посмотрел на молодую леди. — Вы будете завтра на балу у Блэкбернов?
— Разумеется. — Она бросила пренебрежительный взгляд на Софи. — По крайней мере, там меня будут окружать приличные люди. — Раздраженно хмыкнув, девушка быстро вышла за дверь.
Софи вернулась в свой кабинет.
— Как же я устала от нее!
— Полагаю, эта скандальная особа не знает, что вы с Жанетт хорошие подруги, — пояснил Николас, пройдя в комнату следом за хозяйкой.
— Наверное. — Софи остановилась на пороге и улыбнулась. — Мне вправду интересно, как она отреагирует, увидев меня на балу завтра вечером.
Николас сдержанно засмеялся:
— Хотел бы и я взглянуть.
— Перейдем к делу. — Софи села и положила руки на стол. Стараясь не обращать внимания на мурашки, побежавшие вверх в тот момент, когда он прикоснулся к ее рукам, она сказала: — Теперь мне нужно, чтобы ты предельно сконцентрировался на мыслях о любви. Не думай ни о чем другом.
Она дождалась, пока Николас закроет глаза, и только после этого; сделала то же. Как обычно, сразу испытала легкое головокружение, но, как и раньше, ничего не увидела. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной. Словно перед ней вырастала темная глухая стена, преграждавшая доступ к мыслям клиента. Должна быть какая-то причина, по которой она не могла увидеть ту женщину, что предназначалась Николасу судьбой.
Или она вообще не могла читать его мысли? Но все это казалось бессмысленным. Она легко проникала в его подсознание, когда они были близки. Так почему же не могла увидеть его вторую половину? Почему, пытаясь проникнуть в его внутренний мир, видела лишь сплошную черноту, как в случае с леди Кантуэлл?
— Николас, сделай одолжение, подумай о своей дочери.
— Зачем?
— Я просто проверяю одну теорию.
— Хорошо.
Как только он начал думать об Эмме, сознание Софи наводнили образы.
— Да, — ответил он.
— И красивые карие глаза?
— Точно, — медленно ответил он с едва уловимым насмешливым удивлением.
— Она красивая девочка, Николас. — Софи видела ее издали в тот день у Гантера, но сейчас в сознании ее возник образ очень симпатичной малышки.
— Все это верно. Но какое имеет отношение к моей второй половине?
Открыв глаза, Софи встретилась с его янтарным взглядом. Стиснув зубы, она пыталась постичь, почему не может увидеть его судьбу.
— Ты опять ничего не рассмотрела, верно? — тихо спросил он.
— Прости, Николас. Я теряюсь в догадках.
— А мне все понятно. — Он встал и подошел к окну, выходящему на маленький внутренний двор. — Той женщины, которая полюбит меня, просто не существует.
У Софи защемило сердце от жалости к нему.
— Мы не можем судить об этом.
— Почему же? — ответил он, глядя в окно. — Зря я позволил уговорить себя на это глупое гадание. До сих пор никто не смог меня полюбить.
— Готова поспорить, что твоя мама тебя любила, — прошептала Софи.
— Возможно, но я ведь ее не помню.
— Николас, присядь. Давай поговорим. — Она кивнула на два кресла перед камином и выбрала то, в котором они не занимались любовью.
Николас поморщился, заметив, какое кресло она оставила для него.
— Что ты хочешь узнать, Софи?
— Многое. Я верю, что если ты расскажешь мне о себе больше, то я смогу помочь тебе справиться с той болью, которая не хочет отпускать твое подсознание.
— Что ты имеешь в виду?
— Я знаю, что ты действительно думаешь, что ни одна женщина тебя не полюбит. Из-за этого, возможно, мне не удается ничего толком рассмотреть. И потому я хочу спросить тебя: почему ты так считаешь? Ведь тебя всегда окружало столько приятных дам.
Николас стиснул зубы и отвернулся.
— Возможно, мать составляет исключение. Я не помню! Но ни одна из моих мачех меня не любила. Я это точно знаю. Их радовало, когда я уезжал в Итон на учебу, а когда, вместо того чтобы приехать на каникулы домой, к отцу, я жил у Селби, радости их не было границ.
— Как насчет любовниц? Мать Эмми любила тебя?
— Она была просто моей содержанкой. Никаких нежных чувств не было. Не могу сказать, что ей не нравилось мое общество, но мои деньги она любила куда больше. Все мои прежние пассии стремились со мной переспать, видя во мне будущего герцога и надеясь иметь высокий титул в будущем, иных мотивов не присутствовало.
Софи поймала себя на том, что вот-вот расплачется. Она так хотела, чтобы Николас познал настоящую любовь, чтобы встретил женщину, которая бы стала его женой по любви, а не по расчету.
— Ты когда-нибудь любил кого-то, помимо Жанетт?
Николас скрестил руки на груди.
— Думал, что люблю, но вскоре понял, что мои чувства не больше чем быстро проходящая страсть.
— О ком ты говоришь?
— О матери Эммы, — тихо ответил он.
— Ах, вот как, — пробормотала Софи. Она подумала о тех двух предыдущих сеансах, когда ей не удалось ничего разглядеть. Почему же она не увидела ту женщину? — Когда ты понял, что не любишь ее?
— Когда она взяла деньги моего отца и попыталась уехать из Лондона с Эммой.
— Но я думала…
Николас помрачнел и отвел взгляд.
— Ты полагала, что я заплатил Мэгги, чтобы она оставила Эмми со мной.
— Так все считали. — Щеки ее зарделись. Пусть она не так давно была знакома с Николасом, но этого, времени было достаточно, чтобы понять, что тот не мог так поступить.
— Я был в ярости. Не мог простить ей того, что она поступила так подло. Но я не собирался позволить ей увезти нашу дочь и успел перехватить Мэгги до ее отъезда. Она сказала мне, что так, пожалуй, лучше, потому что не собиралась оставлять Эмму у себя.
Софи открыла рот от удивления.
— И каковы были ее намерения в отношении дочери?
— Оставить малышку на пороге первой же попавшейся церкви.
Софи зажала рот рукой. Даже ее легкомысленная мать не возражала бы, если бы отец согласился взять их дочь на воспитание, но она не бросила девочку, когда получила от него категорический отказ.
— Прошло десять лет. У меня никаких чувств к Мэгги не осталось. Кроме, возможно, жалости. Она упустила свой шанс увидеть, какую чудесную дочь мы произвели на свет. Николас вновь посмотрел на Софи и нахмурился. — Почему у тебя такой вил, словно ты вот-вот заплачешь?
Она покачала головой, отгоняя слезы.
— Я не знаю. Возможно, моя ситуация не так уж сильно отличается от той, в которой находится Эмма.
