за все ответственна. Она сама загнала себя в ловушку. Подумав об этом, Джилл неожиданно почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Она быстро глянула на него, потом перевела взгляд на сцену и вздохнула в смятении. Она имеет такой успех и терпит такой провал.
На сцене пел сэр Ланселот, а Джилл опять смотрела мимо профиля сидящего рядом посла на Джейка. Он скосил свои серо-голубые глаза на нее, и она увидела это. Он не поворачивал голову, только скосил глаза. Ощущение в ее груди было невыносимое. Неужели он не понимает, что она его любит? Как могло случиться, что вчерашняя ночь была такой блаженной, а сегодняшний вечер — таким кошмарным? Почему не она сидит рядом с ним? Почему не она касается его руки, ощущает тепло его тела? Она принадлежит ему, но он не принадлежит ей. Она пугалась своих мыслей. Она хочет, чтобы Джейк Уитни всегда был в ее жизни. Она хочет выйти за него замуж.
Последние слова великолепной арии прозвучали в зале, а ее глаза не отрывались от Джейка.
Он слегка повернул голову и смотрел на нее с выражением какого-то смирения, а глаза его сияли. Она начала улыбаться, но он неожиданно отвернулся. Остаток вечера он был каким-то отстраненным и холодным.
В эту ночь, лежа в своей одинокой постели, она вспоминала первые ночи на борту космического корабля «Венера». Ей казалось, что она не сможет заснуть, настолько была ослеплена сверкающим пространством внизу и вокруг корабля. Она ощущала себя мелкой песчинкой в огромном мироздании. Они оба лежали, застегнувшись каждый в свой спальный мешок, пристегнутый к стенам кабины, друг против друга. Она посмотрела на него, он кивнул и отвернулся к стене.
Потом Джейк повернулся к ней, приоткрыл один глаз и посмотрел на нее.
— Спи, Джилл, — скомандовал он. — Утром, когда мы проснемся, все будет на своих местах.
Так оно и было.
Думая об этой их первой ночи в космосе, она крепко уснула.
Нью-Йоркское утро оказалось великолепным, с ясным синим небом, которое приветствовало ее, когда она раскрыла шторы и выглянула из окна своего номера. Она протерла глаза, потянулась и зевнула. Утром состоится парад, потом они вылетят в Вашингтон.
Она пересекла комнату и, сев перед туалетным столиком, начала расчесывать свои волосы. И тут послышался тихий стук в дверь. Она запахнула халатик, вышла из спальни, миновала гостиную и приоткрыла дверь в коридор. Там стоял Джейк. Она распахнула дверь пошире.
— Хэлло, Джейк, — тепло приветствовала она его.
— Доброе утро, Джилл. — Его голос звучал холодно. — Хорошо спала?
— Да, — кивнула она.
Но прежде чем она успела спросить его, как спал он, Джейк продолжил:
— Я подумал, что надо зайти к тебе и предупредить, что произошли некоторые изменения в нашем расписании.
Ее глаза расширились от удивления.
— Хорошо, заходи, ты же не будешь стоять там?
Он заколебался, потом шагнул в комнату, но остановился у двери.
— Джилл, я пришел сам сказать тебе, потому что не хочу, чтобы у тебя сложилось ложное представление.
Она почувствовала, что сердце у нее сжалось.
— Ложное представление о чем, Джейк? — спросила она, стараясь подавить волнение, спрятав его за натянутой улыбкой.
— Сегодня днем после посещения Вашингтона я возвращаюсь в Хьюстон.
Она почувствовала, как напряжение немного спало, ушел страх, что Джейк явился, чтобы подтвердить слова Пола касательно женитьбы на Гелене Андерсон. Одна причина для напряжения исчезла, но появилась другая.
— Почему, Джейк? — прошептала она, не в силах поверить.
Он пожал плечами:
— Это не так легко объяснить. Мы с Гаррисоном проговорили большую часть ночи, Джилл… Понимаешь, все это я испытывал уже давно. На третий раз это становится скучным. Кроме того, это на самом деле твой спектакль. Никому не интересно смотреть на меня. Это тебя они хотят видеть, Джилл. И это правильно. Я могу быть тем парнем, который отвез тебя туда, но ты та леди, которая летала. Жаль, что я не продумал это с самого начала. Я здесь не нужен. Все очень просто.
Она яростно затрясла головой:
— Я не верю в это! Не верю, что ты так думаешь! Мы составляем единую команду, Джейк. Мы летали вместе, и если ты не хочешь завершить этот тур со мной, я вообще не хочу его завершать. — Она просительно посмотрела на него. — В этом нет никакого смысла. Почему? Ответь мне, почему?
Он вздохнул:
— Со временем все станет ясно.
— Это связано с ней? — сорвалось у Джилл с языка.
— С ней?
Она глубоко вздохнула, стараясь, чтобы голос ее не дрожал.
— Да. С ней. С мисс Андерсон. Она имеет отношение к твоему решению?
— Бога ради, Джилл, — твердо сказал он. — Ты поняла уже, что эта женщина актриса? Для нее это бесплатная реклама. И мне совсем не нравится, что она использовала меня для поднятия своей популярности. — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Я не люблю, когда меня используют, Джилл. Это противно моей натуре.
— Пол сказал мне, что ты собираешься жениться на ней, — сказала она после некоторого колебания, глядя на него в откровенном замешательстве. — Он только вчера сказал мне об этом.
Джейк пожал плечами.
— Когда я видел вас двоих, вы не разговаривали, — прямо сказал он.
— Я могу объяснить. Это было совсем не то, что ты подумал, увидев нас.
— Конечно, не то, — довольно грубо сказал он и слегка покраснел. — Мои глаза всегда обманывают меня. Мои мозги тоже. Я стоял там внизу, думая, что ты спускаешься. Я думал, что ты хочешь посмотреть Мейси. — Глаза у него стали насмешливыми. — Но это мой мозг сыграл со мной злую шутку. Тогда я поднялся наверх посмотреть, что задержало тебя. Твоя дверь была открыта, и я вошел. И мои глаза тоже сыграли со мной злую шутку. Я могу поклясться, что увидел, как вы с Типтоном танцевали парный танец.
У Джилл задрожал голос.
— Это неправда! Я пошла встретить тебя. Я понятия не имела, когда открыла дверь, что Пол и Гаррисон стоят за дверью. Они вошли, Джейк. Я не могла не выслушать то, что хотел сказать Гаррисон. Все-таки он директор программы.
Джейк молча слушал ее, стараясь не менять выражения своего лица.
— Вот опять эти мои глупые глаза! — Он тряхнул головой. — Гаррисона-то я не увидел.
Она, разволновавшись, закричала:
— Он был здесь! Он только что ушел!
Его рот изобразил букву «О».
— Понимаю, старый фокус Гаррисона с исчезновением. Теперь я все понимаю. Иллюзии. — Он натянуто улыбнулся. — Последнее время они меня одолевают. Иллюзии. — Он замолчал, пристально вглядываясь в ее лицо. — Но я от них избавился, доктор Данбери. Теперь я все вижу совершенно четко.
Она смотрела на него умоляющими глазами.
— Джейк, что ты говоришь? В твоих словах нет никакого смысла.
Он отнесся к ее вопросу с холодной вежливостью, с ироничной улыбкой.
— То, что я говорю, очень просто. После Вашингтона мы разделяемся. Ты продолжаешь свое триумфальное шествие как любимая героиня Америки, а я возвращаюсь в Хьюстон. Начальство тоже считает, что твоя поездка будет иметь гораздо больший успех, если мы разделимся.
