— Нет, это была просто шутка.
— Не вижу в этом ничего смешного.
Он пожал плечами.
— Извини, я не хотел обидеть тебя, но правда есть правда. Ты действительно понятия не имеешь о том, что такое мужчина. — Он замолчал, стараясь подобрать слова, а потом произнес: — У тебя были какие-нибудь серьезные отношения с кем-нибудь из твоих красавцев? Что-нибудь кроме поцелуев?
Кенда молчала, упрямо подперев подбородок кулачками.
— У тебя были с кем-нибудь близкие отношения? — настойчиво допытывался Джон, ожидая ответа.
— Нет, я не занималась с ними любовью, если ты это имеешь в виду.
Ответ, казалось, удовлетворил его любопытство.
— А со сколькими женщинами ты занимался сексом? — мрачно спросила Кенда.
Джон резко обернулся и уставился на нее, не отвечая.
— Я хочу это знать! Я хочу знать, женат ли ты? У меня есть на это право!
Кривая ухмылка не покидала его губ. По-прежнему не отвечая, Джон поднял секстант на уровень глаз и направил его на горизонт.
— Я разведен, — хрипло произнес Джон. И, продолжая вычислять долготу инструментом, прибавил: — И помолвлен.
Услышав ответ, она поняла, почему он с такой неохотой обсуждал свою личную жизнь с ней: разведен с одной женщиной, помолвлен с другой, плавает по Тихому океану с третьей… Кенда пожалела, что они затеяли этот разговор.
Он опустил секстант и потер кончик носа.
— Моя личная жизнь сейчас в полном беспорядке, Кенда. Вот почему я взял отпуск на шесть месяцев и решил отправиться в плавание в одиночку, без всего, что напоминало бы мне об этом.
— Но ты не один, Джон! По крайней мере, мне так кажется. Я же из себя все-таки что-то представляю, ты же это знаешь… Я тоже человек. Тот факт, что я пробыла несколько лет одна на острове, ничего не меняет.
Джон встал и потянулся.
— Мы следуем точно по курсу. Что ты скажешь по поводу горячего супа, крекеров и фруктов на обед? Я даже принесу бутылочку, и мы сделаем слабый коктейль, — его голос впервые за утро звучал беззаботно. — А потом… мы вернемся на палубу, если захочешь.
— Хорошо, — неохотно согласилась Кенда. Ее ясные вначале мысли окончательно запутались. Теперь уже она не понимала, как ей вести себя. Кенда точно знала только одно: чувства и мысли, владевшие ею в тот момент, ничего хорошего не сулили.
После того как они, покончив с супом, перешли к десерту, она выбрала момент, чтобы еще раз поговорить о его личной жизни. Они молча сидели за небольшим пластиковым столом, привинченным к палубе. Камбуз был хорошо освещен, и она радовалась этому, так как хотела видеть выражение его лица, когда сделает еще одну попытку поговорить откровенно.
— Почему ты развелся с женой? — спросила Кенда как можно спокойнее, хотя внутри ее все дрожало.
На какой-то момент его глаза сузились, а губы сжались.
— Давай не портить хороший обед, Кенда, если ты не против.
Она посмотрела на него распахнутыми невинными глазами.
— Но я против, Джон! Ты всегда говоришь: 'Если ты не против'. А я против! До этого момента я беспокоилась, что ты передашь меня американскому консулу в Суве. Да, я боялась, что ты это сделаешь, но теперь уж я думаю, что, может, так было бы лучше для нас обоих?
— Какое это имеет значение
— Ну, тогда, может быть, ты расскажешь мне о женщине, с которой помолвлен? Или и ее тебе тоже неприятно вспоминать?
Джон слегка улыбнулся.
— Знаешь, у всех женщин удивительно схожие черты характера — неважно, кто они по происхождению и где находятся — вращаются ли в светском обществе или обитают на затерянном острове посреди Тихого океана. У тебя определенно есть некоторые из этих чисто женских черт.
— Скажешь ли ты мне, по крайней мере, ее имя?
Джон поджал губы, потом вздохнул.
— Лилиан. Лилиан Стэдман. — И он крепко стиснул челюсти.
— Сколько ей лет? — спросила Кенда после минутного колебания. Она чувствовала, что на ее стороне преимущество, которое она могла бы использовать. Пожалуй, такой удобный случай может никогда больше не представиться.
— Тридцать, — отрывисто произнес он.
— Она красивая?
— Очень.
— Как зовут твою бывшую жену?
— Барбара.
— Она красивая?
— Да.
Кенда набрала воздух в легкие и продолжила допрос.
— Джон!
Он изумленно поднял брови, но выражение его лица было неопределенным.
— Как зовут твою маленькую дочь?
Мгновенно он поднялся со стула и оставил ее одну на камбузе, не произнеся ни единого слова. Даже не сказал: 'Заткнись, Кенда'. Но ему и не надо было говорить этого: его глаза и так выражали предельное возмущение.
Глядя на пустой стул, Кенда думала: 'Зачем я сделала это? Зачем полезла в самые дебри его жизни? Теперь он может высадить меня на Вити-Леву, и я не должна буду его за это винить…'
Но Кенда заставила себя вернуться к реальности. Джон Тэйлор принадлежал в данный момент только ей! Сколько бы женщин ни ждали его где-то там —
6
Кенда шла по палубе вслед за Джоном. Она теперь очень сожалела, что этот разговор на кухне вообще состоялся. Она просто хотела — больше всего на свете хотела — завоевать свое место в его сердце. Место, которое сохранит навсегда.
Следуя за ним по палубе, Кенда не сводила с него влюбленного взгляда.
— Мне кажется, недавно ты что-то говорил о коктейлях…
Джон бросил на нее быстрый взгляд. Когда он заговорил, его тон был достаточно миролюбивым.
— При внимательном рассмотрении это оказалось не такой уж хорошей идеей. Управление яхтой очень похоже на вождение автомашины. Это неразумно: пить и рисковать жизнью.
— О! — произнесла Кенда, не зная, что и возразить.
Джон стал очень серьезным.
— Я заметил, что барометр упал на двадцать делений за последние несколько часов. У нас впереди, может быть, очень тяжелое плавание.