— Соскучился, — вкрадчиво сказал он.
Одно слово, всего одно слово, но оно объяснило ей все. Амбер встала со стула, губы сами собой растянулись в улыбку. Она подошла поближе.
— Скажи мне честно, Финн. Ты хочешь, чтобы я ушла? Если так, то я уйду и больше никогда не вернусь. Но если ты желаешь знать, чего хочу я, то скажу: быть рядом с тобой. Пусть ты передвигаешься в коляске, пока. С этим я как-нибудь справлюсь.
Она увидела, как в его зеленых глазах мелькнул яркий огонек, и нагнулась к его уху.
— Мне не нужна твоя благодарность, слышишь, Финн? Просто я хочу быть рядом с тобой. Мне ничего не надо.
— А если я и не смогу ничего тебе дать? — поинтересовался он.
— Этому я не верю, — вполголоса сказала она. — В твоих глазах написано совсем иное. И не только в глазах. — Амбер выжидающе посмотрела на него. — Финн, я могу заставить землю крутиться быстрее ради тебя. Даже если ты меня об этом не попросишь.
Он вскинул голову и расхохотался от души.
— О, дорогая, — давясь от смеха, проговорил он.
— Так почему бы нам не найти укромный уголок и не подумать, как мы можем вращать землю? — промурлыкала Амбер.
Финн улыбнулся.
— Значит, решила все взять в свои руки?
— Тебе это не нравится?
— Отчего же. Вовсе нет, дорогая.
— Уведи меня куда-нибудь, — нетерпеливо сказала она. — Туда, где нас никто не найдет.
Она увидела в его глазах восторг ожидания. Финн кивнул, многозначительно глядя на нее. Отпустил тормоз коляски и рванулся вперед с такой скоростью, что Амбер пришлось бежать за ним. Даже в таком состоянии Финн неподражаем!
— Не будешь жалеть? — тихо спросил он.
Она решила не лукавить:
— Возможно. Если честно. Но сожаление развеется как дым, стоит мне посмотреть в твои зеленые глаза.
Кажется, Финн хотел что-то сказать в ответ, но передумал. Открыл дверь и въехал в одну из комнат. Амбер вошла следом.
Комната оказалась большой и светлой, в центре стояла кровать — наверное, самая большая в мире. На ней лежало небесно-голубое покрывало из дорогого атласа и роскошные, вышитые золотом подушки.
Финн ловко развернул коляску, и Амбер, нагнувшись, поцеловала его.
А потом последовал долгий и прекрасный поцелуй. Его губы согрели ее теплом и нежностью, а кончик языка был дразнящим и настойчивым. Ах, каким настойчивым!..
Амбер вздохнула, обняла его, прижалась к нему и шепотом произнесла:
— Финн?
— Амбер? — Он лукаво улыбнулся.
— Пойдем туда? — Она кивнула в сторону роскошного небесно-голубого покрывала. Как ни странно, ей вдруг стало неловко... — Подскажи мне, что делать, — почти беззвучно прошептали ее губы.
Ах, сколько уверенности и торжества было в его ответе!
— Пройди вон туда, к кровати, и для начала сними пиджак, — насмешливо скомандовал он.
Амбер медленно расстегнула синий кашемировый пиджак брючного костюма, между делом не забывая поглядывать на Финна. Воздух вокруг, казалось, накалился докрасна.
Она справилась с пиджаком и аккуратно положила на край широкой кровати. На ней осталась только тонкая шелковая комбинация. Она вздрогнула скорее от волнения, чем от холода. А что же Финн? Она обернулась и застыла от изумления, как статуя. С Финном произошло невероятное. Финн... он... он...
Не веря своим глазам, Амбер тряхнула головой. Финн поднялся с инвалидного кресла. Галлюцинация? Нет, это не галлюцинация. Безо всяких усилий Финн шагнул вперед, и Амбер поняла то, что ее потрясенный разум понимать отказался.
Когда он был уже совсем рядом, паркетный пол ушел из-под ее ослабевших и подкосившихся ног.
Амбер открыла глаза и поняла, что лежит почему-то не на полу, а на кровати. Где это она?
Рядом сидел хмурый, взволнованный Финн и тихо гладил ее по щеке.
Амбер отшатнулась от его руки, как от раскаленной плиты, одновременно пытаясь сесть, но он удержал ее.
— Не двигайся, дорогая, — строго сказал он и провел по ее лицу кончиками пальцев. — У тебя был шок.
Как давно Финн вот так не гладил ее по головке! Амбер захотелось послушаться, последовать его совету. Но потом она все вспомнила, с невероятными усилиями высвободилась из его цепких рук и села. Все еще не веря себе. Зачем он это сделал?!
— Да, ты прав, я была в шоке, — задыхаясь, проговорила Амбер. — Из-за того, что еще испытываю какие-то чувства к лживому, беспринципному негодяю по имени Финн Фитцджералд! — Она быстро оглядела его с ног до головы, убеждаясь в том, что этот человек отнюдь не сидел целыми днями в инвалидной коляске. К тому же Финн перенес ее на кровать, а она-то ведь не пушинка! — И давно ты ходишь?
— Месяц примерно, — признался Финн. — Я восстанавливал силы все это время.
— Как ты посмел, Финн, так бесчеловечно со мной обойтись? — Ее голос предательски дрогнул.
— Я должен был убедиться! — низким, полным страсти голосом объяснил он. И показал на пустую коляску. — Ведь я вполне мог бы быть прикован к ней навсегда.
— И что же?
— И мне надо было понять, захочешь ли ты остаться со мной, если я перестану отвечать твоему эталону красоты, эталону идеального мужчины.
Она сделала круглые глаза. Помотала головой.
— То есть ты подверг испытанию мою любовь к тебе? — поинтересовалась Амбер с горькой иронией.
— Я действительно был парализован, — сквозь зубы сказал Финн. — И был прикован к этой проклятой коляске.
— Разве это тебя оправдывает! — У Амбер снова задрожали губы. — Твои жестокость и надменность переходят все разумные пределы!
— Разве? — невинно спросил Финн. — Амбер, ты можешь понять, что я не хотел стать для тебя обузой? Иметь дело с инвалидом — это, знаешь ли, не прогулка на пикник...
— Я согласна, — упрямо продолжила она. — Но ты же и раньше знал, как сильно я тебя люблю.
— Да, но ты любила меня здорового, — возразил Финн. — Ты любила человека, который может все. Но положение... очень сильно изменилось помимо моей воли. И мне не хотелось воспользоваться твоей привязанностью, заставлять тебя кормить меня, беспомощного, с ложечки. Ведь я не смог бы дать тебе то, о чем ты всегда мечтала.
— Но теперь ты здоров, — возразила она. — К чему теперь твои фокусы?
— Дело не в фокусах, милая, — нежно проворковал Финн. — Дело в том, что между нами могла возникнуть неодолимая преграда.
— Ты боялся, что я сбегу, если ты на всю жизнь останешься в инвалидном кресле?
— Я не сомневался в твоей преданности, твоей любви, твоей твердости ни на минуту, хотя и не был уверен, что останусь тебе интересен. И еще хотел дать тебе возможность проявить все эти качества... что ты и сделала... — Зеленые глаза Финна заблестели, когда их взгляды встретились. — Да, ты это сделала, Амбер. Даже в большей степени, чем я мог себе представить. И я снова почувствовал себя здоровым. Это никому не удавалось, дорогая Амбер.
