— Спасибо за прогулку, — сказала она в ответ. — Я получила кучу удовольствия. Сто лет не была во Фридерикбурге.
Гарретт сдержал улыбку, счастливый оттого, что ехал по этому шоссе с настоящей Рейчел — той, которая краснела и смеялась. Возможно, скоро она станет изображать обольстительницу, но пока всецело принадлежит ему.
Рейчел покопалась в пакете и извлекла из него деревянного тролля ручной работы.
— Ну, разве это не самое безобразное существо, которое ты когда-нибудь видел?
Гарретт усмехнулся и согласился. Тролль был отвратительным. А старый немец, который продал его Рейчел, был очаровательным. Он рассказывал им истории о своих первых днях в Техасе и ел вместе с ними калачи с кофе.
— Чему ты улыбаешься?
— Я? — Гарретт протянул руку, и она, отложив в сторону пакет, придвинулась к нему. — Мне кажется, этот старик напомнил мне о том, как я скучаю по безмятежной жизни. В Лос-Анджелесе все куда-то спешат.
— Угу. — Она кивнула, положив голову ему на плечо и закрыв глаза. — В Нью-Йорке тоже, — добавила она сонно.
Гарретта охватила меланхолия, когда он вспомнил, что она не останется в Бремере. Он нахмурился.
И он не останется. То, что он пару дней наслаждался здешним стилем жизни, не означало, что он готов собрать свои вещи и вернуться сюда насовсем. К тому же он только что наладил поставку питания для экзотических животных, которых держали разные знаменитости. Но все это было как-то несерьезно. До того, как он помог родиться жеребенку, он долгие годы не испытывал настоящего удовлетворения от своей работы. Как и чувства единения с местными жителями, которое бывает только в маленьких городках. Вот, например, сегодня утром. Учитель, который преподавал у него в четвертом классе, принес ему печенье. Домашнее сахарное печенье, обсыпанное разноцветной крошкой. Ни за какие деньги такого не купишь.
Он все больше и больше склонялся к мысли о том, чтобы остаться здесь и работать в клинике, как того, похоже, хотели Дженни и Карл. Но остаться — значит сесть с отцом и поговорить, поговорить по- настоящему, чего они не делали почти восемнадцать лет. Если он скажет отцу, что хочет остаться, а старик ответит отказом, такого Гарретт уже не переживет…
Недовольный собой, он ударил ладонью по рулю и тут же посмотрел, не разбудил ли Рейчел. Ее веки были по-прежнему сомкнуты, губы слегка приоткрыты. В руке она сжимала тролля. Нельзя сказать, что она была похожа на роковую женщину.
Он улыбнулся. Ее план был безумным, но это как раз соответствовало тем качествам, которые он полюбил в ней, — она не страшилась неизвестности и старалась добиваться своего.
Полюбил. Нахмурившись, Гарретт нажал на тормоз, автоматически снижая скорость, когда реальность ослепила его. Вот опять — любовь, и на этот раз он даже не пытался отрицать это. Он не понял, когда это случилось, но каким-то образом совершенно точно знал, что Рейчел, со всеми ее перевоплощениями, была единственной женщиной, созданной для него.
Понимая, что ее план абсурден, он в то же время считал своим долгом помочь ей осуществить его: она затем и приехала сюда, чтобы встретиться со своими мучителями.
Что ж, если Рейчел могла сделать это, значит, и он сможет. Ведь, хотя Гарретт годами пытался убедить себя, что ему безразлично отношение отца, на самом деле он хотел — нет, ему это было необходимо — знать, что отец мечтает о его возвращении.
Гарретт расслабился, когда они пересекли городскую черту Остина: он, наконец, принял, как ему казалось, верное решение. И уже одно это принесло ему облегчение. Можно себе представить, что он почувствует, если Дженни и Карл окажутся правы. Он отогнал от себя эту мысль. Зачем тешить себя надеждами?! В данный момент, до разговора с отцом, у него оставалась одна проблема, одно желание. Рейчел.
Словно прочитав его мысли, Рейчел шевельнулась и взглянула на него.
— Мы будем сейчас искать Дерека?
Гарретт взглянул на часы. Дерек не появится в парке еще, по крайней мере, часа два.
— Очень скоро, — сказал он.
Гарретту пришлось поговорить о Дереке с несколькими горожанами. И все они были единодушны в своем мнении о нем. Элмер с бензозаправки заявил, что из никудышных семян вырастают здоровые, крепкие деревья. А, делая Снуперсу укол кортизона, Гарретт узнал о том, что в рамках акции по воспитанию трудных подростков Дерек устраивает каждую неделю пикники в парке Остина. Благодаря Скотту Картеру план Гарретта продвинулся по-настоящему.
Джейсон, скорее всего, так и остался пропащим человеком, но Дерек мог бы служить примером нравственного перерождения. Так что, с точки зрения Гарретта, Рейчел могла успокоиться, увидев, в кого превратилось это бывшее ничтожество. И насколько он мог судить, слово «бывшее» было здесь ключевым.
Гарретт уже мог сказать, что она стала теплее относиться к Бремеру, увидев его в новом свете. Ему надо только помочь ей сделать последний шаг. Помочь увидеть, что люди, которых она знала со времен школы, изменились, во всяком случае, в большинстве своем. Тогда, может быть, она поймет, что и сама изменилась.
Рейчел зевнула.
— Ну, так куда мы едем сейчас?
— Это сюрприз.
Рейчел потянулась, сонная и довольная. Два часа они с Гарреттом провели в отеле. Но сейчас они были в Остине. Как и обещал, Гарретт помогал ей привести ее план в действие. А это означало, что пора было обрушивать свои чары на Дерека.
— Мы едем в парк? — удивилась она, когда Гарретт свернул к Зилкер-парку.
— Мы едем прямо туда, — кивнул он в сторону зоны отдыха, заполненной шумными подростками.
Конечно, парк был прекрасен. Но она не понимала, какое отношение он имеет к Дереку… Рейчел взглянула на Гарретта. А вдруг он и не собирается выполнять свое обещание? Не исключено, что это еще один романтический перерыв. Она улыбнулась.
— Дерек должен появиться там, — сказал Гарретт, и она вдруг почувствовала разочарование.
Гарретт поставил машину на парковку, и они, взявшись за руки, пошли по дорожке вдоль огороженного пруда. Административное здание скрывало их от тех, кто находился в зоне отдыха. Когда они вышли на открытое место, Гарретт остановился, обнял ее и притянул к себе.
— Пора устраивать шоу, — сказал он с искренним видом. — Правильно?
Кивнув, Рейчел заставила себя не думать о том, что он толкает ее к Дереку, хотя знает, что она планирует флиртовать с ним напропалую. Он и должен был выглядеть искренним, чтобы помогать ей.
Голоса и смех становились все громче по мере того, как они приближались к зоне отдыха.
— Ты видишь его? — спросил Гарретт.
Она покачала головой, потом услышала чье-то замечание:
— Тони, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не дразнил малышей?
Знакомый голос. Дерек.
Рейчел втянула воздух, вдруг осознав, что не хочет флиртовать, не хочет никому ничего доказывать. Она хочет одного: вернуться домой и лежать, укрывшись одеялом, пока в голове все не уляжется. Только вот где ее дом?
— Дерек Букер? — воскликнул Гарретт. — Вот уж не ожидал встретить тебя здесь.
Рейчел еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Ну и артист.
Дерек оторвал взгляд от карусели, которую толкал, и, прищурившись, посмотрел в их сторону. Гарретт крепко обнимал Рейчел за плечи.
Дерек сначала замер, потом узнал Гарретта, и неподдельная улыбка разлилась по его приветливому лицу.
