придется на месяц стать игрушкой Короля Воров. – Она прочистила горло. – Вполне вероятно, что я живой не вернусь.
– Он до этого не дойдет.
– Он способен дойти до чего угодно.
– Значит, я люблю тебя больше своей жизни, это так?
– Он думает, что это так.
– А ты что думаешь?
– Это не важно.
– Я и впрямь люблю тебя, Рауэн. Ты это знаешь. Ты давно уже это узнала.
Наконецто она поглядела ему в глаза.
– Да.
– Значит, больше нечего говорить. Я должен отдать свою жизнь, чтобы сберечь твою.
– Можешь смотреть на это как тебе угодно.
– Проклятие! В тебе вообще есть плоть и кровь?
Она двинулась прочь, и он схватил ее за руку. Рука ее поддалась, вялая, точно полностью покинутая волей.
– Нет, – спокойно сказала Рауэн. – Не здесь.
Она позволила вывести себя из палаты сквозь потоки входивших и выходивших слуг. Наконец Рол нашел спокойное место несколькими уровнями ниже. Шум завершающейся вечеринки наверху едва слышался. Рол взял Рауэн за плечи.
– Послушай меня. Я…
Боль в животе. Он опустил взгляд и увидел ее кинжал, тронувший шелк его рубашки.
– Не делай этого, – и ее голос оборвался.
Он ничего не сказал, но упрямо притянул ее ближе, глядя ей в лицо. Боль усилилась на долю секунды. Затем прошла. Металл лязгнул об пол, а Рол ощутил, как стекает кровь по телу под его рубашкой. Эти глаза, взирающие на него, серостальные, безмерные. Он хотел заставить их измениться, увидеть, как в них появляется нечто новое. Он взял ее лицо в ладони и поцеловал ее закрытые глаза. И ощутил соленый вкус. Да, лицо выдало ее, слезы обнаружились на этом лице статуи. Он поднял ее подбородок и поцеловал прекрасный рот. Тот ожил под его губами на миг, который он никогда не забудет. Они зарылись лицами друг в дружку и стояли долгое время, забыв обо всем, кроме нежданного мира, который друг другу принесли. Ролу показалось, что он обрел нечто, подобное дому, нечто постоянное в черном мировом вихре.
Он поднял голову и взглянул в ее мокрое от слез лицо.
– Не надо больше прикидываться. Это ты и я, Рауэн. И что бы ни случилось, так и будем ты и я вместе, отныне и впредь.
Она кивнула и ответила на его пылкий взгляд таким же пылким взглядом. Но ее теплые пальцы переплелись с его пальцами.
– Да будет так. С меня достаточно. Я устала. Рыбий Глаз, ты и знать не знаешь, как я устала.
– Я люблю тебя, – произнес он, как будто в этих словах было исцеляющее волшебство.
– Знаю. Думаю, я всегда знала.
– Ты это хорошо скрываешь.
– Недостаточно хорошо. Теперь послушай меня…
– Нет, ты мне скажи, кто этот Его Милость Кановал?
– Его только что избрали Главой Совета. Он предлагает прикрыть деятельность Перьеносцев.
– А это возможно?
– Это вопрос больших денег. Если их достаточно, все возможно. Язва и Пселлос трудились рука об руку много месяцев, но их одолела жадность.
– Насколько большой поддержкой в совете пользуется Кановал?
– Они овцы, а он их пастух. Было одно тайное голосование. Когда они будут готовы, они объявят итоги. Ходят слухи, что флотилия наемников уже стоит у Анделиса в ожидании приказа к отплытию.
– Боги! Будет война! И убийство Кановала ее предотвратит?
Рауэн пожала плечами.
– Вполне вероятно. Ни у кого другого не хватит духу противостоять одновременно Пселлосу и Королю Воров. И среди них есть коекто, полагающий, что Кановалу это тоже слабо. Один из них Пачидон. Он предан Пселлосу телом и душой. – Она отвела взгляд от Рола. – Он служит прикрытием и в случае неудачи возьмет все на себя. А в случае удачи станет Главой Совета.
– Как его купили? – резко спросил Рол. Хотя и знал ответ.
– Ему подсунули меня, – ответила она. Она пыталась отстраниться, но Рол ее не выпускал, а он теперь стал сильнее. Она уронила голову ему на грудь. – Эту мою оболочку под кого только не подкладывали, Рол. Ты уверен, что она нужна тебе?
– Ты назвала меня Рол.
