– А где?
– В другом саду.
– Иди туда. Скажи мне, когда ты будешь в этом саду.
Драммонд отметил перемены в Кигане – от общей релаксации к первым признакам дискомфорта, суровому сосредоточенному взгляду.
– Я... там, в саду.
– Опиши мне то, что ты видишь.
– Люди... зеленые люди...
– Сколько их?
– Много.
– Десять?
– Больше.
– Пятьдесят?
– Больше.
– Что они делают?
– Они смеются... ведут себя как сумасшедшие... падают на землю... умирают со смеху.
– Как они одеты?
– В зеленое... и черное.
– Опиши их лица.
– Зеленые и... грязные... как клоуны.
– Как на картинке с клоуном, которую ты выбросил?
– Он смеялся... я ненавидел его... просто не мог на него смотреть.
– Потому что он напоминал тебе смеющихся парней?
– Да. Я их ненавидел.
– Они над тобой смеются?
– Нет.
– Над чем же они смеются?
– Ни над чем. Они просто сумасшедшие...
– Они пьяные?
– Нет.
– Кто они, Том?
– Не знаю.
– Они солдаты, не так ли?
– Нет!
– Они солдаты в защитной одежде?
– Нет!
– Ты один из них.
– Нет! Я не один из них.
– Но ты ведь солдат. Ты служишь в армии.
– НЕТ!
Голос его звучал протестующе. Киган резко привстал на кушетке, опять задрожал всем телом.
– Том, – поспешил Драммонд, – не думай об этом саде! Вернись в первый сад... мирный сад. Ложись... и расслабься.
Киган откинулся на кушетку и лежал так спокойно, словно ничего не случилось.
'Вьетнам' и 'армия'. Кто бы ни закодировал Кигана, он постарался сделать так, чтобы тот, даже находясь в состоянии глубокого гипнотического транса, никогда не проговорился о том, чему был свидетелем или в чем, возможно, даже сам принимал участие. Смеющихся парней в зеленом принимать всерьез, пожалуй, не стоило, они появлялись у Кигана во сне, скорее всего, своего рода символика или что-нибудь подобное. Но вот узнать подробности армейской службы Кигана просто необходимо – позднее он позвонит Гейджу.
А пока Драммонд решил сделать еще одну попытку и затем прекратить сеанс. Но этот тест надо было провести очень медленно и осторожно.
– Том, я хочу, чтобы ты еще глубже погрузился в сон. Представь, что ты находишься в прекрасном доме, стоишь на самом верху длинной золоченой лестницы... ты спускаешься по ней... и с каждым шагом все глубже и глубже погружаешься в сон... все глубже и глубже погружаешься в мир и спокойствие. Спуститься тебе надо на двадцать ступенек... и сейчас ты уже начал спускаться... девятнадцать... восемнадцать...
