все. Ведь не много и надо тем, кто умеет глядеть, кто очнулся и понял навеки, как драгоценно все, как все ничтожно, и хрупко, и нежно, кто понимает сквозь слезы, что весь этот мир несуразный
бережно надо хранить, как игрушку, как елочный шарик, кто осознал метафизику влажной уборки.
Выйду я утром с собачкою нашей гулять и, вернувшись, зонтик поставив сушиться, спрошу я: «Елена Иванна, в кулинарии на Волгина все покупали ромштексы. Свежие вроде бы. Может быть, взять?» — «Нет, ромштексы
не надо.
Сало одно в них. Нам мама достала индейку. А что это как вы чудно произносите — кулинария?» —
«Ну насмешила! Что еще за кулинарья?» — «А вот мы посмотрим». —
«Давайте». —
«Вот вам, пожалуйста!» — «Где?.. Кулинария... Ну, я не знаю... Здесь опечатка, наверно».
И как-нибудь ночью ты скажешь: «Кажется, я залетела...» Родится у нас непременно мальчик, и мы назовем его Юрой в честь деда иль Ваней. Мы воспитаем его, и давай он у нас инженером или врачом, или сыщиком, Леночка, будет.
А.С.Пушкин
1
ПРОГУЛКА В ОКРЕСТНОСТЯХ ОДИНЦОВО ЭЛЕГИЯ
Осенний ветр над нивой обнаженной. Расхлябанность дорог и нагота дерев.
Над нашей Родиной уже не Божий гнев, но Божья скорбь... Убожеством блаженный,
навстречу люд идет, неся домой дары сельпо для жизни и веселья.
В странах полуденных справляют новоселье станицы птиц, изгнанные зимой.
И монумент я вижу близ села, во славу ратников погибших посребренный. Но мгла сгущается, и, влагой отягченный, так низок небосвод, так жизнь невесела,
гак смутно на душе... И вот кирза грузнеет от косной тяжести земли моей родной.
И враны каркают — ужели надо мной?
И сумрак крадется, и дождь обиды сеет.
2
ОТРЫВОК ИЗ ИРОИ-КОМИЧЕСКОЙ поэмы
«РЯДОВОЙ МАСИЧ, ИЛИ ДЕМБЕЛЬСКИЙ АККОРД»
За подвиг трудный сей герой предерзкий взялся и тотчас в путь потек, лишь старшина убрался. Счастливо избежав препоны патрулей, он тихо постучал в дверь душеньки своей, котора, быв женой майора, не гнушалась любовью рядовых и часто утешалась в объятьях Масича, когда майор лихой дежурство нес в ночи. Но знай, читатель мой, — у Масича резон в сей страсти был особый — вино он брал у ней или гражданску робу.
Всяк ищет выгоды, уж так устроен свет.
Что пользы сетовать — святых меж нами нет...
И нынче, взяв полштоф джамбульского разлива, герой в обратный путь стремится торопливо.
Меж тем в каптерке я и рядовой Дроздов, томимы алчностью, ждем Вакховых даров...
Но, осклабляючись, майорша привлекает его к своим грудям дебелым и вздыхает:
«Ах, милый, не спеши! Ужель ты так уйдешь и страстью нежною моей пренебрежешь?»
В глубь комнаты меж тем героя увлекает
и вот уж на диван бесстыдно упадает. Желаньем распален, мой Масич позабыл, о чем сержант Стожук его предупредил. Покровов лишено уже майорши лоно, уж ноги пышные взметнулись на погоны, уж наслаждение ея туманит взор...
Но ужас! Настежь дверь, и входит сам майор!
3
ПЕРЕЛОЖЕНИЕ ПСАЛМА
Созижди, Отче, чудеса в душе моей, страстьми издранной, как злым Бореем паруса, безвдохновенной, бездыханной!
Я смраден, нищ, озлоблен, наг.
Молю не милости, не благ, не нег роскошества, не славы — дабы я жизнь благословил, яви Себя мне. Боже Сил, хоть гневом, казнью, хоть расправой! Молю — да двигнется гора неверия, да снидет в душу, вотще алкавшую добра,
Твое присутствие! Не струшу, реку: Благословен Господь, творящий щедро мысль и плоть!
О, существуй же, Боже правый!
Я стану неусыпно жить и в звучных гимнах возносить хвалу Тебе, меня создавый.
ПЕСНЯ ИЗ КИНОФИЛЬМА «ФИЛАЛЕТ И МЕЛОДОР»
Почто, о Лила, судьбы нас встрече обрекли, и для чего законы нас разлучили вновь?
Твои я поцелуи еще ловлю во снах, но тщетно я томлюся и токи слезны лью.
Минутна радость вянет, как цветик полевой, и счастье улетает, как в осень соловей.
Пою днесь песнь печальну, несчастливый певец, и Борнгольм, милый Борнгольм воспоминаю вновь.
Никто нам не поможет, и тщетны все мольбы, вкруг нас жестоки души и хладные сердца.
О, хоть на миг явися, любезнейшая тень, хоть сон мой овевая красою неземной.
РОМАНС
Там, под сенью осеннего сада, мы встречались, любовью горя.
О, как страстно, как долго лобзал я пурпуровые губки ея!
И летели дни нашего счастья, и, безумный, не чувствовал я, что наполнены ядом измены пурпуровые губки ея!
Вспоминаю, и слезы катятся!
Где ж ты, счастье, где младость моя? О, кому ж они нынче лобзают, пурпуровые губки ея?
6
ИДИЛЛИЯ. ИЗ АНДРЕЯ ШЕНЬЕ
Месяц сентябрь наступил. Вот с кошницами,
полными щедрых матери Геи даров, возвращаются девы и слышат стройные звуки — то баловень муз и Киприды, юный пастух Эвфилой на свирели играет Силену, старому другу, насмешнику и женолюбцу.
Сядем за трапезу, выпьем вино молодое.
Славный денек пусть сменяется вечером тихим.
Вовремя пусть перережут нить дней наших Парки.
В ночь благодатную мирно сойдем, как и жили.
О, как хотел бы я так, как придумал! О, как же мне мало надобно было! О теплая, добрая зелень!
О золотые лучи уходящего солнца, вечер, прохладу лиющий на томную землю!
О, как я вижу и слышу, как ладно язык мой подвешен! Как же не вовремя все это сделали с нами, как страшно... Всей и надежды — на Музу, на штиль столь высокий, что не позволит унизиться... Слушай же, Хлоя.
7
Как неразумное дитя все хнычет, попку потирает, все всхлипывает, все не знает, за что отшлепано, хотя
обкакалось, — душа моя,
не так ли ты сквозь слез взываешь
к Всевышнему и все не знаешь,
