все же сдержался. Разве это теперь что-нибудь изменит? Сможет ли он вынести ужасную сцену объяснения в своем теперешнем состоянии, близком к нервному срыву? Лучше придумать какую-нибудь отговорку, чтобы она побыстрее оставила его в покое.
– Да, здесь. Я боюсь, что могу случайно толкнуть тебя ночью, – начал изворачиваться он, – и как-то повредить ребенку.
Меган облегченно вздохнула. Выходит, что он не сердится на нее, а только беспокоится за ребенка.
– О Джефф! – Молодая женщина шагнула вперед и обняла мужа. – С ним ничего не случится, он еще такой маленький.
Джефф стоял как истукан, не отвечая на ее объятие.
– Все же мне будет здесь спокойнее, – буркнул он и сделал шаг назад.
– Ты пугаешь меня, дорогой, – тихо проговорила Мег, огорченная его подчеркнуто холодным поведением. – Что я тебе сделала? Почему ты сердишься на меня?
– Сколько можно спрашивать об этом?! – Он быстро сгреб нижнее белье, которое лежало на кровати, и запихнул в верхний ящик. – Я же сказал, что ничего не случилось.
– Ты лжешь! – неожиданно для себя вспылила Мег. – Что-то очень серьезное произошло с тобой, и ты просто не хочешь говорить. Ну, Джефф, скажи мне, что стряслось? Жена я тебе или нет?
– Да, – устало сказал он, расстегивая рубашку. – Прости, но сейчас я хочу лечь спать.
– Прямо сейчас? Ты плохо себя чувствуешь?
– Нет.
– Но сейчас всего половина седьмого. Мы еще даже не ужинали.
– Я не голоден, – отчеканил Джеффри и, подойдя к жене, взял ее за руку и повел к двери.
– Но… – тщетно пыталась возразить Мег.
– Спокойной ночи, Меган, – сказал он и захлопнул дверь.
Глава 25
Всю вторую половину дня, не присев ни на минуту, Мег и Виргиния носились по дому вместе с господином Споффордом, подбирали то образцы материалов, то цвета краски, то расцветку обоев, а теперь, когда декоратор наконец-то ушел, они сели в гостиной и приступили к важному разговору.
– Джинни, дело не в том, что Джеффри больше не спит со мной, что он даже не дотрагивается до меня: ему все равно, что я говорю, ему безразлично, что я делаю. Дорогая, я ему больше не нужна…
Виргиния предусмотрительно протянула платок.
– Ну что ты, успокойся.
Но младшая сестра все же не удержалась и зарыдала горькими слезами. На следующий день после их неприятного выяснения отношений Джеффри побывал у Лоренса и поговорил с ним о доме. О чем они беседовали и как согласился ее зять принять такой дорогой подарок, Мег до сих пор ничего не знала, но именно с того дня все и началось.
Вот уже в третий раз Мег и Джинни встречались с господином Споффордом и целыми часами ходили из одной комнаты в другую, слушая его бестолковые советы, которые Виргиния воспринимала с живым интересом, а ей было все равно. О том, как идут дела со строительством нового дома, Меган совсем ничего не знала, и это было неудивительно: вот уже две недели Джефф вообще мало говорил с ней, намеренно покидая дом еще до рассвета, а возвращаясь поздней ночью.
Сначала она отчаянно пыталась разговорить мужа и узнать, что же на самом деле стряслось с ним. Однако, получая в ответ уклончивые объяснения и отталкивающие взгляды, Мег в скором времени положила конец своим бессмысленным попыткам и целиком ушла в себя. Все было не так. Но молодая женщина не могла ничего изменить, а Джеффри, видно, просто не хотел. Они все меньше и меньше времени проводили вдвоем и порой уже подчеркнуто игнорировали друг друга.
– Мегги, – сочувственно сказала Виргиния, – ты уверена, что не ошибаешься? Мне кажется, тут все дело в беременности. Когда женщина находится в положении, она обычно склонна все преувеличивать.
Младшая сестра покачала головой и не спеша вытерла слезы.
– Нет, Джинни, я не ошибаюсь. Джефф теперь даже не смотрит мне в глаза. Такое ощущение, что он… за что-то меня презирает.
– О дорогая, – тихо проговорила сестра, по-матерински обнимая Мег, – за что ему презирать тебя?
– Не знаю, – всхлипнула она, – может, он не хочет ребенка? Ведь все началось именно после того, как я сказала ему о ребенке.
– Ерунда. Ты же сама мне говорила, что, когда Джеффри узнал об этом, он был просто на седьмом небе. Посмотри, сколько пришло поздравительных телеграмм. Разве он стал бы сообщать эту новость братьям, если бы не был рад ребенку?
– Да, ты права. Но в чем тогда дело?
– Да ни в чем, дорогая. Он просто очень беспокоится о тебе и ребенке.
– Нет, Джинни. Неужели ты думаешь, что он перестал со мной разговаривать только потому, что боится как-то навредить моему малышу?
– Действительно странно. У нас в гостях он всегда такой вежливый и дружелюбный. Никогда бы не подумала, не скажи ты мне о… своих проблемах, что с ним что-то происходит.
Меган удивленно взглянула на сестру.
– Джефф был у вас дома?
– Да, и не раз. Он приходил к Лоренсу, по-моему, как раз по поводу дома. А так зачем бы ему было приносить с собой какие-то бумаги?
– А ты была с ними?
– Нет, они всегда закрывались в гостиной и никого не пускали к себе.
– И тебе это не показалось странным, Джинни? Ведь Джефф же просто подарил вам дом.
Виргиния недоуменно пожала плечами.
– А кто его знает? Я никогда не интересовалась делами мужа, но что они еще могли обсуждать?
Мег пристально посмотрела на сестру.
– Знаешь, мне кажется, они говорили совсем о другом. Вот узнать бы только…
– Все это чепуха, – перебила Джинни. – Подожди немного. Вот родится ребенок, вы переедете в новый дом, и все встанет на свои места.
– Ты думаешь? – с надеждой в голосе спросила Мег.
– Конечно, – успокаивающе проговорила Виргиния и, поднимаясь, взяла сумочку. – Ну, я, пожалуй, уже пойду. Да, кстати, вы с Джеффом идете в субботу на танцы?
– Наверное, нет. Джефф ничего мне об этом не говорил.
– А ты у него спрашивала?
– Мм… нет.
Старшая сестра усмехнулась.
– Может, все-таки стоит, моя дорогая сестричка. А вдруг он не против составить тебе компанию?
– Как знать. Почему бы и не попробовать? – задумчиво протянула Меган.
– Только обязательно предупреди меня, – уже у двери остановилась Джинни. – Если надумаете, можем поехать все вместе.
В тот же вечер, сидя в гостиной и перелистывая сборник стихов, Мег терпеливо дожидалась возвращения Джеффа. Он пришел в одиннадцать.
– Добрый вечер, – улыбнулась она, когда муж наконец-то вошел в комнату. Подойдя, Мег нежно чмокнула его в щеку. – Как прошел день?
– Прекрасно, – ответил он, пятясь от нее, будто боялся заразиться чем-то. – Почему ты еще не спишь?
– Тебя ждала, – хмурясь, пробормотала она. – Мы так редко видимся в последнее время…
Не в силах выносить ее пристального взгляда, Джеффри повернулся, медленно подошел к серванту и плеснул себе в стакан щедрую порцию виски.
– Теперь я очень занят, – не поворачиваясь, оправдывался он. – Мне кажется, тебе не следует засиживаться допоздна. Иди лучше спать.
– Ради Бога, Джефф, – взмолилась она, – перестань! Я же не больная.
Медленно он повернулся лицом к ней и очень грустно спросил:
– Как ты себя чувствуешь, Мег?
– Нормально. По утрам немного тошнит, правда, но затем все проходит.
– Я все слышу по утрам. Мне так жаль тебя.
– Да ничего. Виргиния говорит, что в моем положении это в порядке вещей.
Джефф с тоской в глазах посмотрел на жену.
– Я… могу что-нибудь сделать для тебя? «Да, – закричала про себя Мег. – Обними меня крепко-крепко! Поцелуй и скажи, что любишь больше всех на свете. Объясни, в чем я виновата перед тобой, и я с радостью попрошу у тебя прощения. Поверь, я позабуду обо всем, и это никогда с нами не повторится».
Но сказала совсем другое:
– Нет, полагаю, что, кроме времени, вряд ли можно найти еще какое-нибудь лекарство.
Он поставил стакан.
– Ну, думаю, мне пора…
– Джефф! Побудь со мной. Прошу тебя, не уходи!
Джеффри вполоборота озадаченно взглянул на жену.
– Ты что-то хочешь сказать мне?
– Да! – вспылила она, желая во что бы то ни стало удержать мужа. – Знаешь… в субботу вечером будут танцы, те самые, что проводят в здании церкви всего два раза в год.
– Ну и что?
– Я бы хотела пойти на них.
– Не знаю, Мег. Наверное, ничего не получится. Сейчас все работы на канале подходят к концу, и через два-три дня нам придется…
Терпение Мег лопнуло.
– К черту твой дурацкий канал! Ночью там никто не работает, и ты прекрасно это знаешь. Ты просто не хочешь пойти со мной на танцы и ради этого готов придумать все, что угодно.
В его глазах вспыхнул гнев. Еще немного, и он потерял бы самообладание и высказал ей все, что так долго томило его душу.
– Ты права, – чуть успокаиваясь, сказал он, – я не хочу.
Однако, несмотря на то, что его прямой отказ прозвучал, словно вынесенный судьей окончательный приговор, не подлежащий обжалованию, Меган и не подумала прекратить разговор.
– Ну и великолепно! Я пойду одна!
– Нет, не пойдешь, – раздался твердый голос мужа.
– Не пойду? – запальчиво переспросила она. – Посмотришь.
– Ты не должна делать это. Я запрещаю!
– А какое ты имеешь право что-нибудь запрещать мне?
– У меня есть все права – я твой муж!
– Муж? – вскинула голову она. – Сейчас даже с трудом верится, что ты называешь себя моим мужем.
– Может быть, я был бы настоящим мужем, если бы сам выбирал жену.
– Что? Ты… ты… мне теперь жаль, что я вышла за тебя замуж.
– Мне тоже, – рявкнул
