– Шаман? – епископ нахмурилась. – Перерожденный? – При нынешней свободе совести шаманизм в империи был официально признанной религией. Но те немногие шаманы, которых встречала в своей жизни донья Исабель, в быту выглядели обычными людьми, а на их религиозных обрядах она, по понятным причинам, не присутствовала. – Насколько мне известно, все шаманы считают, что они не умирают, а перерождаются в новом теле.
– Да, и поэтому термин «перерожденный» по отношению к лхамана не совсем верен. Просто такова традиция перевода. Хотя точнее было бы использовать слово «перевоплощенный». – Если в качестве женского этот голос мог казаться низким, то для мужского был высоковат. – Иногда при перерождении душа шамана воплощается в теле человека другого пола. Но у того изначально тоже есть душа… и с ней следует считаться. Окончательное перерождение шамана происходит во время инициации, которую мы все проходим в отрочестве. Если во время нее душа, вернувшаяся из иного мира, не будет отторгнута и тело не умрет, появляется перерожденный шаман. Мужчина в теле женщины или женщина в теле мужчины. Он или она обязаны жить по обычаям пола, которому принадлежит его душа, и носить соответственную одежду. Иначе пропадает дар. Это явление довольно редко встречается, поэтому вы, возможно, и не знали о нем.
– Но вообще-то о чем-то подобном в среде скифов писал еще Геродот. Следует добавить, – подхватил Эрсилья, – что перерожденные шаманы считаются самыми сильными.
– Это так. – Шкик как будто извинялся… или извинялась. – Поскольку лхамана соединяет две души, то у него два нагуаля, в отличие от других людей. Соответственно, и сила его возрастает.
– Звучит как ересь. Два ангела-хранителя… Впрочем, вы не исповедуете нашей веры…
– Если говорить о сходстве и различии в наших верованиях, то – возможно, вам неприятно это слышать, но такова правда – мапуче считали святую Каталину перерожденным шаманом. Поэтому многие из них поддержали ее во время войны с крестоносцами, несмотря на вековую вражду с испанцами. Они считали, что именно из-за силы перерожденного шамана ей сопутствует удача во всех начинаниях.
– И вы полагаете, – в голосе доньи Исабель не слышалось дружелюбия, – что обладаете такой же силой?
– Никто из нынешних шаманов – ни перерожденных, ни иных – не обладает силой шаманов прошлого. Нынешняя среда гораздо менее враждебна… и в отсутствие войн и религиозных преследований мы определенным образом расслабились.
Де Оливейра хмыкнула.
– Тогда как же вы намереваетесь нам помочь?
– Надеюсь, что смогу, – темные глаза Шкик смотрели в глаза епископа. – С течением веков христианская церковь – все ее ответвления – становилась все более рациональной. Наверное, в глобальном смысле это правильно. Но это делает христиан уязвимыми перед атаками… из иных миров. Так было и раньше, во времена Арауканских войн, хотя некоторые монашеские ордена владели… определенной техникой защиты.
– И вы считаете, что Владислав Йорек стал жертвой подобной атаки.
– Я не исключаю такой возможности. Понимаете, все шаманы так или иначе имеют контакты с миром духов, иначе они не были бы шаманами. Но они черпают свои силы из разных сфер. Одни – из Верхнего мира, Вену Мапу, другие из Нижнего, Шибальбы, в христианстве именуемом преисподней. На самом деле между шаманством и христианской верой есть немало точек соприкосновения. И там и там есть сферы, которые можно назвать Раем и Адом, есть умирающие и воскресающие божества, есть непорочно зачавшие девы – имя одной из них я ношу, есть духи-хранители… впрочем, то же можно сказать обо всех мировых религиях. Но они не идентичны. В частности, техника управляемого и контролируемого транса, во время которого шаман входит в контакт с духами, современному христианству чужда. Ведь так?
– Во всяком случае, тому христианству, которое исповедуем мы. – Донья Исабель говорила сухо, но вынуждена была признать, что в словах Шкик есть определенная правда. Экстазы и озарения, коими славились святые прошлого, остались далеко позади. И это в конфессии, которая именует себя церковью Откровения! Как будто само Откровение было последней вспышкой религиозного озарения… то есть, учитывая его массовый характер, не вспышкой, а скорее, пожаром, выжегшим все последующие проявления подобных сил.
Мысль эта была неприятна, и преподобная Исабель отодвинула ее в глубь сознания.
– А мы практикуем это постоянно. Но, как уже было сказано, с разными целями. Одни шаманы – для исцеления, другие – для того, чтобы причинять людям вред. И для этого им нет необходимости травить жертву или гипнотизировать ее, как предполагает сеньор Сапатеро.
– Я понимаю ход ваших мыслей. И вы предполагаете, кто конкретно мог это сделать? Поскольку у вас есть знакомства в этой среде?
– Сложность в том, что шаманы Шибальбы не афишируют свою деятельность. Разумеется, привлечь их к уголовной ответственности чрезвычайно сложно, почти невозможно. Хотя попытки были – несколько лет назад, в Вальпараисо…
– Помню – тогда что-то писали о секте сатанистов.
– Не совсем так… но тогда деятельность этой группы была признана противозаконной, ее участники арестованы. Но никто не поручится, что обезврежены были все. Возможно, кто-то ушел от ответственности и работает под каким-то легальным прикрытием. Надеюсь, с помощью дона Андреса мне удастся определить, не вступал ли кто-нибудь из них в контакт с Йореком.
Донья Исабель задумалась. Шкик Ранчон определенно знает об инциденте в Вальпараисо больше, чем говорит. Сомнительно, чтоб «перерожденного шамана» привлекали в качестве консультанта госбезопасность или полиция – иначе сейчас они не преминули бы поступить так же. Не исключено, что там какие-то личные счеты. В деревне, где выросла юная Сабелита, старики рассказывали сказки о жестоких битвах, в которые вступали между собой калку прежних веков, и, возможно, это были не совсем сказки. Вопрос в том, насколько деятельность Шкик совместима с учением церкви.
– А вы, донья Шкик, причисляете себя к шаманам Верхнего мира?
Кивок.
– Мой нагуаль – сокол. Дух одной из небесных сфер.
– В таком случае, если ваш труд послужит благу церкви и империи… и просто излечению одного человека… работайте, дети мои.
Инициация перерожденного шамана выпадает на возраст от одиннадцати до четырнадцати лет. (Некстати вспомнилось – именно в возрасте четырнадцати лет святая Каталина, до того даже в окно не видавшая городских улиц, бежала из монастыря в мир.) Поэтому ко времени поступления в университет Шкик уже достаточно давно пребывала в своем нынешнем статусе и чувствовала себя в нем естественно. А вот Андресу стоило немалого труда приучить себя видеть в друге женщину, а не мужчину, переодетого в женское платье. Увы, в университете многие воспринимали такую манеру поведения совершенно однозначно. Между тем, по словам Шкик, «перевоплощение» вовсе не означает автоматического перехода в лагерь сексуальных меньшинств. То есть статус перерожденного шамана дозволяет личные связи по модели того пола, какому принадлежит душа. (Парадоксально, но здесь гомосексуальными считались именно связи с людьми противоположного биологического пола.) Допускался даже брак. Но это не диктовалось. Некоторые шаманы соблюдали целибат, полагая, что это усиливает их способности – это называлось «сохранять верность коричному дереву», которое у шаманов считалось священным. (И опять следовала ссылка на святую Каталину, которая в этом отношении всегда вела жизнь вполне монашескую.) Шкик избрала именно такой путь. Но объяснить это в университете было сложно. Вообще-то сложностей было бы гораздо меньше, если бы ее просто считали женщиной, тем более что не все окружающие так наблюдательны, как донья Исабель. Но на семинаре знали, кем является лауреат мемориальной стипендии имени Альфреда Кребера… Андрес в то время готовился принять сан, и то обстоятельство, что он и Шкик сознательно отринули определенную сторону жизни, выделяло их из остальных участников семинара. Возможно, потому они и подружились.
После окончания университета Шкик переехала в Араукану. Не только потому, что она была родом из провинции Чили. Несмотря на то что здесь располагалась резиденция матриарха, многие столичные чиновники исповедовали исконные религии Испании Американской, и квалифицированному шаману нетрудно было найти работу. С Андресом они с тех пор не встречались, но иногда переписывались, и поэтому он знал ее адрес и телефон.
