то после всех возникВ дверях безумец, видом дик,В щетине, ряжен как попало,Рогатины недоставало,Чтоб стал он чучелом вполне,Какое ставят на холмеКрестьяне против кабанов.И рядом с тем, чей вид таков,Красавица Фламенка шла,Хоть сторонилась, как могла,2450Настолько был ей гадок он.Вот стала на порог – поклонОтдать смиренный. В этот мигГильем Неверский к ней приникВпервые взором – хоть плохаяБыла возможность; не мигая,В томленье, на судьбу в обиде,Вздыхал он, черт ее не видя.Но тут Амор шепнул: «ЕеСпасти – намеренье мое.2460Но покажи и ты свой норов,Однако не бросая взоров,Чтоб не заметил кто-нибудь.Я научу, как обманутьРевнивца так, чтоб проклял онТот день, когда на свет рожден.И за вуаль, и за тебяЯ отомщу». Гильем, скорбя,Поскольку дама в то мгновеньеЗашла в закут, стал на колени.2470Священник начал Окропи мя [109],Гильем, призвав господне имя [110],Прочел весь стих; клянусь, доселеЗдесь ни читали так, ни пели.Священник с клироса к народуСошел, ему крестьянин водуСвяченую [111] принес, и онНаправо двинулся, в загонЭн Арчимбаута. Пеньем всемВдвоем с хозяином Гильем2480Руководил; но были зоркиЕго глаза, и вид каморкиСквозь узкий ход ему открыт.Иссопом капеллан [112] кропит,Лия подсоленную влагуФламенке на голову, благоОткрыла волосы сеньора,Чтоб омочить их, до пробора;И кожа у нее былаНежна, ухожена, бела.2490Горели волосы светло,Поскольку в этот миг взошлоЛюбезно солнце и по дамеСкользнуло беглыми лучами.Гильем, хотя узрел лишь малостьСокровища – Амора шалость -Возликовал в душе, столь славенБыл signum salutis [113] и явен.Всем новый нравился хорист:Охотно пел и точно, чист2500Был голос и звучал чудесно.А стань, что рыцарь он, известно,Нашли б, что пение под статьЕму. Священник стал читатьConfiteor[114], в алтарь вошед,С ним Никола-причетник: летЧетырнадцати быть он мог.Из хора знали назубокГильем с хозяином да двоеДетей то пенье непростое.2510Гильем свою со всеми в ладВыводит партию, но взглядЕго направлен вглубь закута.Пришла Евангелья минута [115],И дама встала. В это времяОдин из горожан, в ГильемеБоль пробудив, пред нею встал…Но сдвинуть господу угодноЕго, и госпожа свободноГильему, наконец, видна:2520Рукой крестящейся онаЗавесу отвела немножкоПониже, пальцем сжав застежкуПлаща. Гильем мечтал, сколь дивноТо было б, если б непрерывноЕвангельское чтенье шло,Коль это ей не тяжело.Ему же мнится, что оноСтиху на Новый год [116] равно.Вновь дама крестится, вновь он2530Рукой открытой восхищен.Как будто сердце вдруг взялаОна в ладонь и унесла.Так нежная сдушила страстьЕго, что трудно не упасть:В холодный пруд войдя по грудь,Пловец не может ни вздохнуть,Словно лишился сердца, легкихИ печени, ни даже легкихСлов вымолвить, но лишь ой! ой! 2540Кричит, как будто он немой, -Таков Гильем в секунду ту.И, на ближайшую плитуСклонясь, он не встает с колен,Как будто молится, согбен,А то, в каком волненье он,От всех скрывает капюшон,И, дескать, головокруженьяВина, что выслушано чтеньеЕвангелья, не стоя, им.2550Он оставался недвижим,Покуда поднят не был служкой,Благословившим друг за дружкойЕго с хозяином. ВзойдяНа хоры, все вокруг крестя,Взял бревиарий [117] Никола(Где мудрость собрана былаЕвангелий, псалмов, молений,Стихир, припевов, поучений),Благословенье им даруя2560Фламенке; и при поцелуеГильем сквозь щель, куда войдетМизинец лишь, заметил рот,Что нежен был, и мал, и ал.Амор изысканный внушалНе унывать, ведь в этот мигОн гавани благой достиг,Притом не веря, что за годДобьется этаких щедротОт той, что зренье красотою2570Утешила; а ум мечтою.Когда на хоры НиколаВернулся, занята былаГильема мысль одной интригой:Как завладеть желанной книгой.«Друг, – начал он, – месяцесловаИ святцев [118] нет ли в ней? КакогоИюня Троица – из датСущественнейшая для трат [119]?»– «Да, есть», – тот книгу подает.2580Гильем же лунных фаз расчетИли эпакту [120] не стремитсяУзнать: листает он страницы,Желая все, ради одной,Исцеловать, когда б такойПорыв от всех остался таен,Ведь рядом с ним сидел хозяин.Но мысль пустил он к цели кружно:«Сперва других наставить нужно,Чтоб быть наставлену потом».2590И говорит: «Каким стихомБлагословлять здесь повелосьМирян? Из псалтыря, небось?»– «Да, так, сеньор, и только чтоЯ сделал так», – и пальцем тоОтметил место он. МолитьсяГильем немедля стал, страницуЦелуя много сотен раз.Казалось, без помех сейчасВесь мир в своей он держит власти,2600И раздели он на две частиТак зренье, чтоб глаза от щелиНе отрывались и гляделиВнутрь книги, то-то было б славно -И было так. Средь этих явноГрез пребывал он, и бедаВнезапно грянула, когдаВ слух Ite, missa estm вошло:Как это было тяжело.Выходит н'Арчимбаут, не глядя2610На тех, кто рядом с ним и сзади,Не дав присесть иль помолитьсяФламенке; также и девицы,Ей преданные, торопливы.Напомню, что они красивы,И для замужества их нетПомех – меньшой пятнадцать лет.Ушли. Гильем, оставшись, ждетСвященника, чтоб кончил тотПолуденной молитвы чтенье,2620И с ним, тотчас по завершеньиЕе, вступает в разговор:«Мне дар, который я, сеньор,Мечтал от вас, когда приеду,Иметь, дадите вы, к обедуПожаловав. И впредь, – любезникПрибавил, – вы наш сотрапезник».– «Согласье принесет, – изрекХозяин, – вам немалый прок».Священник же и сам приятных2630Компаний, собранных из знатныхОсоб, ценитель был всегдаИ, помолчав, ответил да.Гильем благодарит сердечноЕго, а он Гильема встречно.Втроем в гостиницу идут,Где ждет их трапеза; до блюдНа сей раз я не любопытен,Хоть вкусен был обед и сытен.Но вот стол чист, и, словно нем,2640Двух слов не вымолвит Гильем.Знать, мысль его далеко бродит.Поднявшись с места, переходитОн в
