согласна хотя бы пару недель в поле поработать? Заплачу, как и колхозникам, осенью зерна дадим, соломы... Ну как?
Анна поднялась из-за столика:
– Хорошо! Но по воскресеньям библиотека будет работать. Согласны?
Председатель хлопнул ладонью по столу:
– Вот и ладно! Завтра в полседьмого к магазину! Да ты и сама знаешь...
Светлов лежал на шконке,[1] закинув руки за голову. Когда в замке повернулся ключ, он лениво посмотрел на открывшуюся дверь, но увидев вместо охранника женщину, медленно сел. Поправил рубашку. Она молча остановилась напротив и внимательно оглядела его с ног до головы, заметив про себя: «Крепкий парень, недаром мои ребятки с фингалами!» Вслух произнесла:
– Здравствуйте, Павел Юрьевич! Прошу прощения за задержание... Надеюсь, вы понимаете, что сами виноваты в случившемся? Почему не объяснили, кто вы и зачем прибыли?
Он настороженно разглядывал ее, но ответил спокойно: – Здравствуйте! Я бы хотел узнать, что здесь происходит? Почему меня задержали? Где капитан Коломейцев? Она перебила его:
– Вы все узнаете, а сейчас, может, выйдем отсюда? Анна пошла к двери, но Светлов не тронулся с места, и она оглянулась:
– Вы идете?
– Куда и зачем? Кто вы такая? Анна улыбнулась:
– Обо мне вы уже слышали, я уверена... Что ж, представлюсь – Иноземцева Анна Николаевна. Я, на данный момент, Хозяйка района.
Светлов внимательно разглядывал ее. Затем шагнул следом, легко подхватив джинсовую куртку с нар. Анна предупредила:
– Минуточку, у меня тут охрана за дверью... Сначала выйду я. Павел провел рукой по щетине:
– Побриться бы, себя в порядок привести, а то я здесь совсем запаршивел!
– Хорошо, ребята сейчас вам все организуют.
– Тогда, может, вы заодно узнаете у них, где моя машина? В ней осталась сумка с бельем и бритвой.
– Машина здесь, в гараже стоит... Сами хотите сходить или пусть парни принесут? Предупреждаю – не делайте глупостей! Уйти мы вам не дадим, по крайней мере в ближайшую неделю... Можете выходить.
Светлов вышел и уставился на собак, а те, в свою очередь, разглядывали его... Онхмыкнул:
– Н-да! Такого я не ожидал. Я арестован?
– Нет. Просто мне не выгодно отсылать вас в область, пока вы толком ничего не знаете. Первое знакомство со мной и ребятами, признайтесь, оставило не лучшее впечатление?... Разговор с Коломейцевым еще больше укрепит вас в вашей правоте. Но Коломейцев реальной силы сейчас не имеет и он многого не знает. А знает он лишь то, что ему выгодно. Остальное он «забывает» сказать... Не скрою, мы с ним старые противники.
Разговаривая, они дошли до дежурного. Анна кивнула парню за столом:
– Отдай ключи от машины и документы и проводи в гараж. Помоги Павлу Юрьевичу, если он что-то попросит.
Повернулась к Светлову:
– Даю вам час. Потом приходите ко мне в кабинет, ребята проводят... Побеседуем.
Светлов кивнул в ответ, собирая со стола документы и ключи. Анна поднялась наверх вместе со своей четвероногой охраной.
С запада медленно наползала свинцовая туча, а сена на поле было еще много. Стог, на котором стояла Анна, еще только начали метать. Люди торопились успеть до дождя. Работали сосредоточенно, лишь изредка раздавался чей-нибудь крик. Женщины быстро сгребали сено, мужики подтаскивали к стожарам и забрасьшали вилами наверх. Анна принимала сено, утаптывала его, выравнивала стог, граблями показывая, куда положить очередной навильник. За неделю ее кожа обветрилась и потемнела от солнца, ноги и руки покрылись царапинами и порезами от травы, но она не жаловалась. Лишь по вечерам, обливаясь в огороде теплой от солнца водой, стонала от боли – так сильно щипало ранки от воды и ныло от усталости тело.
Стог был уже почти закончен, Анна выкладывала верхушку, с трудом удерживаясь за качающийся стожар.[2] Наконец подали вики – большие ветки с листьями, чтобы прижать сено сверху от ветра. Анна едва успела уложить их, как крепкий и резкий порыв ветра сбросил ее со стога. Она, падая, ухватилась за вику и висела на стоге, ожидая помощи и лихорадочно соображая, высоко ли до земли... Но все уже разбежались, первые крупные капли ударили по голове и спине. Снизу неожиданно раздалось:
– Отпускай вику, я тебя поймаю!
Кто говорил, Анна не поняла, но руки разжала. Крепкие мужские руки подхватили ее у самой земли и прижали к себе на мгновение. Спиной Анна почувствовала мокрую от пота и дождя грудь, резко развернулась и увидела перед собой Андрея Иноземцева. Парень серьезно смотрел на нее:
– Чего же ты не кричала? Ведь я случайно увидел, как ты висишь... Мужики уже разбежались! Бежим до шалаша. Быстрее!
Он схватил ее за руку и потащил за собой. Анна бежала и чувствовала, как по спине потоком льется вода и болят свежие царапины. Когда они влезли в шалаш, на них не было и сухой нитки. Внутри сидело двое мужиков, Андрей накинулся на них:
– Вы что ее бросили? Чуть со стога не упала девка! Ну-ка, дайте ей что-нибудь укрыться, а то простынет еще!
Анна попыталась отказаться, но парень настойчиво накинул ей на плечи чью-то рубашку.
...Андрей Иноземцев был лет на восемь старше ее. Сразу после школы он уехал в город учиться на шофера. Отслужил в армии и снова работал в городе, а этой весной вдруг вернулся в деревню. Все его ровесники уже давно имели ребятишек, а он все ходил холостым. Бабы в деревне долго судачили по этому поводу, а он, когда спрашивали, усмехался:
– Свою судьбу еще не нашел, вот и не женюсь! Андрей слегка подвинулся к Анне:
– Замерзла?
Колька Игнатьев за спиной хихикнул:
– А ты б согрел! Мы и уйти можем. Правда, Серега? Андрей мгновенно развернулся к нему:
– Заткнись!
Смешок тут же смолк. Андрея в деревне побаивались после того, как на танцах в клубе он сильно избил двух пьяных городских ребят, пристававших к девчонке.
Андрей искоса глядел на загорелую девичью шею, на выгоревшую прядь волос, выбившуюся из-под мокрой косынки, на четкий профиль со слегка вздернутым, упрямым подбородком, на длинные, тоже выгоревшие, ресницы, полуприкрывшие глаза... Девушка сидела молча, вздрагивая всем телом при раскатах грома. Гроза бушевала, с неба лились потоки воды, молнии освещали небо. В шалаше тоже начало капать. Мужики в глубине завозились, недовольно матерясь вполголоса:
– Надо было в машину, под брезент бежать. А теперь...
Андрей, заметив как Анна вздрогнула, спросил:
– Ты чего так дрожишь? Замерзла?
Она ответила тихо, не поворачивая головы:
– Я с детства грозы боюсь.
Что-то нежно кольнуло его в сердце, и он сказал, улыбнувшись про себя:
– Ну, давай руку, что ли... Не так страшно будет!
И протянул ей свою... Анна осторожно положила на нее ладонь. Андрей почувствовал жесткие ладони и подумал: «Девчонка совсем, а руки-то уже бабьи, натруженные». Так они и сидели, молча, держась за руки. Гроза вскоре ушла дальше, дождь прекратился, снова выглянуло солнце, засверкали алмазами капли воды на траве. Стали выбираться наружу попрятавшиеся от грозы люди. Вылезли из шалаша и Андрей с Анной. Он вдруг предложил:
– Может, в кино сходим сегодня?
