Чебриков также быстро пошел за ним, Замятин вслед за начальником. Капитан открыл двери и пропустил их внутрь. Чебриков уже много раз здесь бывал, но все никак не мог налюбоваться этим великолепным зрелищем: пушистый бухарский ковер, шелковые гобелены, позолоченные люстры. Обстановка была продумана до мелочей. В самом центре комнаты стоял рабочий стол Андропова. В углу в большом шезлонге лежал мужчина. Казалось, он спит; в изголовье у него лежала большая черная подушка, глаза были закрыты. Он приоткрыл их, услышав звук закрывшейся двери. Лидер советской империи тяжело вздохнул, поставил ноги на пол и медленно встал.
Виктор Чебриков внимательно смотрел на своего руководителя. Этот человек, встав во главе КГБ, затем смог превратиться в хозяина всей страны.
Правда, его внешность мало соответствовала той роли, которую он играл. На нем были темно-синие брюки с отворотами, домашние тапочки, желтая рубашка и старый серый джемпер. Седые волосы взъерошены, лицо восковой бледности. Он казался добродушным старцем до тех пор, пока в глубине глаз не зажигался холодный расчет. Они тепло поприветствовали друг друга. Чебриков явно нравился Андропову После обычных вопросов о семье Чебриков извинился за то, что потревожил генсека. Он знал, что обычно по средам, если только не происходило что-то сверхважное, генсек любил после обеда отдохнуть и поразмышлять. Андропов указал на стул перед своим рабочим столом, затем сам сел за стол. Чебриков хотел было задать вопрос о здоровье руководителя, но передумал. Он знал, что в последнее время Андропова стали раздражать подобные вопросы. Да вообще они оба, оставшись наедине, никогда не придерживались формальностей.
Андропов пустил по столу серебряный портсигар. Чебриков с благодарностью взял сигарету «Кэмел». Когда он закурил, Андропов наконец спросил, что это за важное сообщение, которое нельзя обсудить по телефону и ради которого он, Чебриков, примчался сюда. Чебриков положил на стол папку и похлопал по ней:
— Юрий, мы раскрыли попытку покушения на тебя.
Андропов немедленно отреагировал:
— За границей или здесь?
— За границей. По моим данным, покушение готовилось в Ватикане.
Андропов, известный своей невозмутимостью, не смог скрыть удивления:
— В Ватикане! Что, папа хочет меня убить?
Чебриков покачал головой и раскрыл папку:
— Нет, не папа. По моим данным, он вообще об этом ничего не знает. Видимо, это кто-то из курии. У нас пока немного информации, но я надеюсь, что скоро ее будет предостаточно. Без сомнения, Евченко проболтался итальянцам про нашу операцию «Горностай». У него не было сведений о деталях, но итальянцы, видимо, все равно доложили об этом в Ватикан. И вот реакция налицо.
Последовала реакция самого Андропова:
— Сволочи!
Затем он опять уселся в кресло, весь пылая от ярости.
— Что вам точно известно?
Чебриков раскрыл папку и подтолкнул ее к Андропову:
— Только это.
Андропов прочел документ, откинулся в кресле и злобно усмехнулся:
— Ага, так этот чертов кардинал умер несколько дней назад. Чтоб он сгнил в аду!.. А где сейчас священник Панровский?
— На пути в Москву. Прибудет ближе к ночи. Мы его выжмем, как лимон, до последней капли, но я боюсь, что он уже сказал нам все, что знает.
Андропов задумчиво произнес:
— И то хлеб. Все-таки нам везет. Как известно, «хочешь мира — готовься к войне». А вообще-то, это серьезно.
Наступило молчание, оба размышляли над ситуацией. Андропов в течение пятнадцати лет возглавлял КГБ, и последние пять лет Чебриков был его заместителем. Оба они знали, что Ватикан способен на что угодно.
— Нам надо было быть пожестче в Польше. Давно, еще в пятидесятых, сокрушить там церковь, как мы сделали это в Чехословакии. Дураки эти Сталин и Хрущев, проклятые дураки!
Чебриков молчал. Он знал из прошлого опыта, что Андропов сначала должен как бы подступиться к вопросу, порассуждать вслух. Генсек еще раз взглянул на бумагу, затем хмыкнул:
— Наша Троица. Звучит как нечто мафиозное. Но ведь сие означает, что в этой компании три человека. После того как умер Менини, осталось два. Ну, они последуют за своим дружком... и Посланник папы римского... Какая непристойность! Ну и наглецы!
Он глубоко вздохнул и посмотрел на Чебрикова:
— Ну ладно, ближе к делу. Что ты можешь предложить па данный момент?
Чебриков был готов к подобному вопросу.
— Естественно, первым моим побуждением было бросить все дела и лично заняться сокрушением этого плана покушения на твою жизнь, Юрий. Но я представил твою реакцию на подобные действия с моей стороны: ты обязательно напомнил бы о других моих обязанностях.
С удовольствием отметив, как Андропов кивает головой, он продолжил:
— Тем не менее я решил заняться этим делом очень серьезно, поручив вести его самому ответственному моему работнику... но не генералу.
Юрий Андропов заметил, улыбнувшись:
— А зачем мне генерал? Большинство твоих генералов занимают свои места только благодаря тому, что старательно лизали задницу Брежневу. Ладно, опять я пустился в лирические отступления. Так кого же ты мне можешь порекомендовать?
— Полковника Олега Замятина.
— А, Замятин! У него отличная голова, и он очень усерден в работе. Он мыслит как Шерлок Холмс.
Чебриков и сам знал, что его выбор пал на отличного сотрудника. Ведь сам Андропов представил Замятина к званию полковника после того, как тот осуществил очень удачную операцию в Западном Берлине. Председатель КГБ сказал:
— Эта информация поступила к нам только сегодня утром, и с самого утра мы продумывали ответные меры. А Замятин ждет в приемной.
— Отлично.
Андропов снял трубку и нажал кнопку на аппарате:
— Попросите полковника Замятина зайти.
Как только за ним закрылась дверь, Замятин поставил кейс на ковер и отдал Андропову честь. Тот в ответ приветливо указал ему на стул:
— Присаживайтесь, полковник. Я очень рад, что вам поручено заниматься этим делом.
Замятин осторожно присел, выпрямившись. Ему было около сорока. Узкое бледное лицо и едва заметное подергивание левого века. Он твердо и четко проговорил:
— Товарищ Генеральный секретарь ЦК КПСС, я заверяю вас, что этот грязный план покушения на вашу жизнь, неслыханный по своей дерзости, будет разрушен. Мы не пощадим этих гадов. Я обещаю выполнить свой долг перед вами и перед Родиной.
Андропов признательно кивнул ему:
— Полковник, к этой угрозе надо отнестись как можно серьезнее. Что вы можете нам посоветовать в данный момент?
Вся напыщенность моментально исчезла из голоса и внешнего облика Замятина. Теперь он мог расслабиться, ведь он отлично разбирался в оперативных вопросах. Ему не требовались какие-либо бумаги или заметки — вся необходимая информация была у него в голове. Он объяснил, что ответная операция должна включать в себя четыре звена. Первое должно быть направлено на сам Ватикан с целью выяснения, кто непосредственно составлял план покушения. Было известно, что этих людей всего двое. Замятин считал, что одним из них вполне может быть Беконный Священник, а исходя из этого он предполагал, что заговорщики должны использовать его агентурную сеть в Восточной Европе. Хотя, конечно, главные
