– Эти родственники ждут лишь одного – моей смерти, – запричитала вдова.
– In nomine patris, – с набожным видом перекрестился отец Розмарин.
– Прогони их, почтенный управитель, – приказала пани Фирлеева, – скажи, что я занята молитвами и для мирских дел у меня нет времени.
– Будет исполнено, милостивая пани!
Солдат, приблизившись, зашептал что-то управителю на ухо.
– Он говорит, что всадники одеты в цвета тенчинского герба.
– Тем хуже, – проговорила пани Фирлеева, – они моей смерти хотят.
– In nomine patris, – вновь перекрестился отец-настоятель.
– Что же мне делать? – спросил управитель.
– Прогони их, почтенный.
Управитель поклонился своей госпоже. Отец Розмарин жестом удержал его.
– Сходи-ка, ваша милость, за милым нашему сердцу квестарем. Он человек сообразительный и поможет тебе, а мы тут помолимся за вас.
Управитель склонил голову в знак повиновения.
Квестарь в это время видел сон, будто после долгих поисков он наконец поймал эконома с прекрасной Касей, отхлестал его как следует по заду своей веревкой и сам принялся спасать душу пухленькой девицы; тут брат Макарий вдруг почувствовал, что кто-то тормошит его и оттаскивает от Каси.
– Караул! – в отчаянии закричал он и так замахал руками, что будившие его управитель и солдат испуганно отскочили в сторону.
Квестарь, думая, что появился эконом, который опять хочет тайком снискать расположение Каси, вскочил со скамьи и, полусонный, налетел с кулаками на управителя.
– Отец мой! – кричал, оторопев, управитель. – Отец мой!
– Вот тебе, балбес! Вот тебе, негодяй! Вот тебе, чертов висельник! – Квестарь лупил так крепко, что управитель с солдатом выскочили из комнаты и спрятались за углом башни.
Брат Макарий очнулся лишь во дворе. Он сначала открыл один глаз, потом другой и, осмотрев стены и деревья, небо и землю, пришел наконец в себя. Подбоченясь, он громко расхохотался, а живот его под рясой подпрыгивал, как поросенок, стремившийся вырваться из мешка на волю.
Тут из-за стены вылез управитель.
– Наверное, отец мой, на тебя помрачение нашло, чего это ты на своих друзей бросаешься?
Квестарь умирал со смеху и хлопал от радости в ладоши.
– Хорошо, почтенный управитель, что ты не эконом. Радуйся и благодари создателя.
– Может быть, ты нездоров? – забеспокоился управитель. – Приложи-ка пиявки к головке, они вытянут худые мысли.
– Да ну тебя с пиявками! Мне сон приятный снился, а вы, бессовестные, прервали его.
– В таком случае прости, отец, и пойдем, помоги нам. Мне нужен твой совет.
– Никаких советов не будет. У меня в горле пересохло. Пойду лучше поищу, чем его промочить.
Управитель схватил квестаря за рукав и притянул к себе. Они стояли лицом к лицу и мерили друг друга взглядами. Наконец управитель, не выпуская квестаря, сказал:
– Важное дело, отец. Наша милостивая госпожа приказала…
Брат Макарий рванулся из рук управителя и посмотрел, цел ли рукав.
– Нет дела важнее заботы о здоровье, почтеннейший управитель. А меня мутит, понимаешь, уважаемый?
Взбешенный управитель топнул ногой и крикнул:
– Слышишь, поп, что тебе говорят? Сейчас же идем со мной!
– Не пойду! – брат Макарий тоже топнул ногой. – Я у тебя не служу.
– Собаками затравлю. Ты – трус изрядный, так псы тебе храбрости придадут.
– Не пойду: Давид и львов во рву усмирил.
– Почему не пойдешь?
– А я предпочитаю быть в согласии с брюхом.
– Милостивая госпожа приказала…
– Кланяйся ей, почтенный управитель.
– Отец-настоятель приказал тебе идти.
– Слишком много приказов сразу. Не пойду!
– Не пойдешь?
– Не пойду!
