История Рима (с иллюстрациями)

псевдоколонов, если улучша­лось их правовое положение, то, с другой стороны, общий материальный уровень их жизни понижался (за исключением той небольшой категории рабов, которым удавалось с помощью личных сбережений выкупиться на свободу). Мелкие арендаторы разорялись и шли к полному закабалению.

Сюда присоединялись гнет имперского аппарата, увеличение армии, рост налогов, злоупотребления чиновников и проч. Будучи выражением общего кризиса рабовладельческой системы, эти политические явления в свою очередь влияли на экономику, углубляя кризис.

Кризис вызывал обострение социальных противоречий. В то время как на одном общественном полюсе происходила концентрация земельных богатств в руках императора, сенаторской знати, богатых вольноотпущен­ников, высшего чиновничества, в то время как росло благосостояние верх­ней прослойки городского населения провинций, — в это же самое время на другом полюсе происходила концентрация нищеты. Рабы, колоны, мел­кие торговцы и ремесленники медленно, но неуклонно катились в про­пасть разорения и голода. Росло их отчаяние, чувство ненависти к бога­чам, чиновникам, к римскому государству вообще.

Это был длительный процесс, растянувшийся на два столетия. Кризис подготовлялся медленно и незримо, в самых недрах римского общества. Но зато когда он принял открытую форму, он разразился тем неожидан­нее и ужаснее.

Когда мы говорим о внутренних явлениях, происходивших в рабовла­дельческом обществе, в особенности о явлениях кризисных, мы не долж­ны забывать об одной важной особенности всякого общества, основанного на рабстве: об окружавшей его «варварской» периферии. Это варварское окружение в период возникновения и развития рабовладельческой систе­мы являлось одной из важнейших предпосылок ее существования, посколь­ку главный контингент рабов вербовался именно из варваров. Но в эпохи кризиса варварская периферия играла другую роль. Как только в резуль­тате кризиса начали слабеть военные силы рабовладельческого общества, варвары перешли в наступление. Те, кто раньше являлся чаще всего толь­ко пассивным объектом эксплуатации, теперь начали становиться страш­ной угрозой для эксплуататоров. Нападения варваров углубляли внутрен­ний кризис общества, и дело окончилось его гибелью. Ниже мы увидим, что первое открытое проявление кризиса империи при Марке Аврелии было вызвано ударом со стороны варваров.

Однако прежде чем мы перейдем к этому периоду, нам нужно остано­виться на явлениях духовной культуры первых двух столетий Империи.

ГЛАВА IX КУЛЬТУРА ИМПЕРИИ I—II вв.

В римской культуре времени Ранней империи, при целом ряде интересных и зна­чимых творческих свершений, обнаруживаются признаки начавшегося упадка — провозвестника скорого заката всей античной цивилизации. В различных сферах творческой деятельности можно наблюдать нарастание формалистических и одно­временно упадочнических тенденций. Философские учения отмечены печатью эк­ лектизма (характерные примеры — Сенека и Плутарх), в наиболее популярной в I—II вв. философии стоиков господствуют фатализм и пессимизм, порождающие стремление к уходу в личную жизнь, к поиску глубинной мистической истины. Тя­готение философии к мистике и даже к магии — знамение времени, едва ли не главный симптом интеллектуального декаданса. В собственно научных занятиях характерной становится фигура компилятора, каким был, к примеру, Плиний Стар­ший. В историографии превалируют морализаторство и риторика, даже у крупней­шего историка императорского времени Тацита, не говоря уже о менее значимых писателях. В художественной литературе морализирующая тенденция оборачива­ется у одних искусственным, холодным пафосом (как у Лукана в «Фарсалии»), у других — разъедающим скепсисом и желчной сатирой (Ювенал и Лукиан), между тем как увлечение риторикой ведет к вычурным стилистическим изыскам, напри­мер, к ритмической прозе у Апулея и Лонга. Юриспруденция получает новый тол­чок от законотворчества императоров, но отсутствие свободной перспективы дик­тует обращение к систематизации и архивации права, предвосхищавшим кодифи­кацию времени Поздней империи. На фоне обнаруживающегося окостенения и упад­ка собственно римской (латинской) культуры примечательным оказывается ожив­ление культурной жизни на греческом Востоке. Хотя это «греческое возрождение» с его подчеркнутой ориентацией на классические ценности, с его возрожденным аттицизмом и новой софистикой отличалось известной искусственностью, все же в нем можно видеть предварение политического возрождения греческого мира, во­плотившегося позднее в образование Восточной Римской империи — Византии.

Основные даты:

65 г. — смерть Сенеки и Лукана, покончивших жизнь самоубийством по прика­занию Нерона.

79 г. — гибель Плиния Старшего при наблюдении за извержением Везувия.

80 г. — открытие амфитеатра Флавиев — Колизея.

81 г. — возведение арки Тита в память о взятии Иерусалима.

112 г. — сооружение колонны Траяна в честь победы над даками.

Ок. 160 г. — составление юристом Гаем нормативного учебника римского пра­ва — так называемых Институций.

Те двойственность и противоречивость, которые мы наблюдали в эко­номике и социальных отношениях первых двух веков империи, выступают и в области духовной культуры.

С одной стороны, в некоторых областях идеологии можно констатиро­вать более глубокое развитие старых форм и появление новых. Произве­дения Тацита представляют высшую точку римской историографии. «Са­тирикон» Петрония является образцом нового жанра авантюрно-бытово­го сатирического романа. Скульптурный и живописный портрет в эпоху империи достигает такой высоты, какой не знала ни одна из предшествую­щих эпох античного искусства. Творчество великих юристов II—III вв. по­ дытоживает долгий процесс эволюции римского права и придает ему те формы, которые легли в основу правового развития Европы нового време­ни. Экономический и культурный рост провинций выдвигает ряд крупных писателей-провинциалов. В провинциях создаются новые стилистические формы изобразительного искусства.

С другой стороны, некоторые старые литературные жанры останавли­ваются в своем развитии и окостеневают. Таковы трагедия, эпос. Лирика умирает. Риторика захлестывает литературу и вносит в нее декламацион­ный стиль и ходульный пафос. Появляется жанр льстивой придворной ли­тературы (панегирик). Вкусы двора давят на широкие общественные кру­ги, содействуя развитию формализма, изощренности, возрождению ста­рых форм (архаизация). Философия вырождается и пронизывается насквозь мистико-религиозным духом. Грубые суеверия (магия, астрология) про­никают в науку и искусство.

Симптомы декаданса сильнее всего выступают во II в. Здесь, как и во всех областях жизни римского общества, подготовляется кризис III в.

Наука

Компилятивный характер римской науки не изменился в эпоху импе­рии. Для второй половины I в. типичен Гай Плиний Секунд (Старший) (23—79), знаменитый автор «Естественной истории» в 37 книгах. Это произведение представляет огромную сводку естественнонаучных знаний

эпохи, нечто вроде энциклопедии, свидетельствующей о необычайном тру­долюбии ее автора. Плиний сам говорит, что он использовал для «Есте­ственной истории» более 2 тыс. сочинений. В ней содержатся сведения по астрономии, физике, географии, антропологии, зоологии, ботанике, сель­скому хозяйству,