Знаете, в чем основная проблема? Разоблачения афер известных предсказателей, магов и пророков благополучно забывают, а дутые сенсации, основанные на их вранье, живут и поныне.
Я думаю, дело тут в особенностях человеческой психики. Вера в разные глупости сильнее тяги к знаниям. Ведь даже если и выходит толковая литература, вроде «Мистика, КГБ и психиатрия» Михаила Буянова или «Искусство обмана» Юрия Щербатова, такие книги тонут под лавиной оккультной макулатуры. Они не в состоянии пробиться к разуму простого обывателя. Отдельные попытки, вроде моей, открыть глаза людям тоже обречены на провал – вера в необычное неистребима!
Сейчас я открою вам большой секрет, почему так происходит. Готовы? Человек ХОЧЕТ быть обманутым! Ему так удобней. Вот и все.
В силу обстоятельств, традиций, а в основном – лени человек отказывается от доказательств. Причем отказывается сознательно. Так проще жить. Вера – это знание, не требующее доказательств. Людям некогда, да и не хочется самим искать эти доказательства. Гораздо проще довериться кому-нибудь: священнику, пророку, депутату или главе государства. Они уже все придумали за тебя, у них есть готовая программа, новое религиозное течение или план на пятилетку. Все расписано и обоснованно, чего мозги зря напрягать?
Но там, где человек отказывается от доказательств, он рискует быть обманутым. Вот обратная сторона
Наша жизнь, несмотря на прогресс науки, все еще полна загадок. И это здорово, иначе жить стало бы совсем неинтересно. Вроде того, как если бы всем стали известны секреты всех фокусов, и иллюзионист уже не смог бы никого обмануть.
Но обман последнего приятен, он доставляет радость и приносит восторг, тогда как у любого другого обмана цели совершенно другие: запудрить вам мозги, опустошить карман, ввести в заблуждение, обхитрить и оболванить. И мое искреннее пожелание всем читателям: пусть единственным человеком, который вас обманывает, будет фокусник.
И хотя я понимаю, что мое пожелание трудноосуществимо, хочется верить, что когда-то так оно и будет.
Данила перечитал написанное, сделал несколько поправок и отправил по Интернету Юле. Эту работу журналистка сможет поделить на две, а то и на три статьи. Затем, посмотрев на часы, стал собираться. Встреча с Зацепиным у профессора была назначена на семь вечера.
– Мне не нужен его труп, но проучить его необходимо так, чтоб на всю жизнь запомнил.
Варфоломей строго посмотрел на двух парней, стоящих перед ним: оба высокие, но один худой, сутулый, с синими от наколок пальцами, второй – здоровяк с короткой стрижкой и жвачкой в мощной челюсти. Глубоко посаженные маленькие глазки уголовников флегматично смотрели на экстрасенса. Им было все равно, кого избивать, ломать, калечить, лишь бы деньги платили.
– Вы все поняли? – Экстрасенсу показалось, что его не слушают.
– Да все нормально будет, – по-блатному растягивая слова, сказал Череп. – Первый раз, что ли?
Немногословный угрюмый Утюг молча кивнул, подтверждая слова напарника.
– Адрес запомнили? Он там квартиру снимает.
– Угу.
Варфоломей вытер вспотевший лоб, и это не ускользнуло от быстрых глаз Черепа.
– Не боись, все будет тип-топ. В понедельник его и сделаем.
Профессор согласился на встречу почти сразу. Данила в двух словах объяснил ему причину, и засидевшийся без умственной работы Александр Борисович, сочувственно качая головой, дал согласие.
Данила ждал у подъезда. Вместе с Юлием явился Богдан. Киреев, не видящий смысла в этих посиделках, отправился к очередному антиквару, отправив вместо себя молодого сотрудника. Новые обстоятельства, открывшиеся в деле, снимали практически полностью подозрения с Меджиславского. Хотя смутные подозрения у Зацепина остались. Он не мог объяснить их причину, они занозой сидели внутри, но расшифровке не поддавались.
Юлий познакомил Данилу с восторженно глазевшим на него стажером, и они поднялись к профессору.
– Как вам, наверное, рассказал Данила, – начал Зацепин после обычных приветствий, – мы расследуем серию преступлений.
Профессор кивнул головой:
– Да, он говорил мне, но я все еще не понимаю, чем могу помочь, я ведь не криминалист.
– У меня есть предположение, что человек, совершивший эти убийства, считает себя кем-то вроде современного инквизитора.
Профессор с иллюзионистом расположились в креслах, оперативники присели на диван.
– Что дает вам основания так считать?
– Убиты девушка-медиум и мужчина-колдун. Мы отработали их связи, установили круг общения… В общем, между собой они связаны не были, если не считать рода их потусторонних занятий.
Профессор выудил сигару и, чиркнув спичкой, закурил.
– Это все?
– Стало также известно, что перед убийствами этим людям звонил неизвестный, действовавший якобы от имени инквизиции. Через некоторое время он их зарезал.
– Зарезал? Хм… Вообще-то, это было не в духе инквизиторов прошлого. Существовала традиция, запрещающая церковнослужителям лить кровь.
– Почему? – спросил Богдан, тоже решивший принять участие в разговоре.
– Видимо, это считалось не по-христиански. Инквизиторы старались сводить физическое пролитие крови к минимуму.
– А как же знаменитые пытки?
– Они использовали дыбу, тиски для зажима пальцев, воду и другие вещи, избегая пролития крови. Так причинялись страдания с минимумом телесных повреждений. Костер из той же области… Могу предположить, что ваш инквизитор недостаточно хорошо знает такие нюансы.
– Хм… возможно. А зачем нужны предварительные звонки?
Профессор выдохнул облако дыма и улыбнулся:
– А вот тут у меня есть предположение. Инквизитор, прибывая в город, созывал всех жителей и читал им торжественную проповедь о своей миссии и цели своего визита. Его приезд, кстати, очень пышно обставлялся: торжественная процессия…
– Какая связь? – нетерпеливо спросил Зацепин. Ему были неинтересны подробности из жизни Средневековья, по крайней мере сейчас. Необходимо вычислить убийцу, а для этого нужны конкретные факты, которые можно было бы сопоставить и загнать доморощенного инквизитора в угол.
– А связь такая, – несколько недовольно ответил профессор. – Собрав народ, он предлагал откликнуться всем людям, желающим покаяться в ереси или занятии колдовскими делами в течение пятнадцати-тридцати дней.
– Но какой дурак согласится на такое? – удивился Юлий. – Его ведь сразу на костер!
– Нет, – покачал головой профессор. – Если люди совершали это в указанный срок, их обычно принимали обратно в лоно церкви. Правда, раскаявшийся был обязан назвать имена других еретиков, не пожелавших назваться.
– Значит, можно предположить, что убийца, – Юлий нахмурился, не веря в свою догадку, – предупреждая свои жертвы заранее… давал им шанс?
– Вполне может быть, – развел руками Александр Борисович, отчего сигара начертила в воздухе дымом синий полукруг.
Данила вытащил колоду карт и принялся за отработку новой манипуляции.
Некоторое время все молчали, переваривая слова, сказанные профессором.
«Предварительный звонок!» Юлий почувствовал прилив энергии. «Он будет звонить своей будущей
