умбоном вниз, и стукнул белга по макушке. Ноги у Сенхи подломились, и он рухнул на землю.
Присутствующие взревели.
– Добей его! – орали мужчины. Им тонко, но не менее истерично вторили женщины.
– Добей!
– Дорежь его!
– Прикончи его, Агнар! – приказал старик-друид. Он произнес это не слишком громко, но почему-то без труда перекрыл шум и вой толпы.
Скандинав стиснул зубы и посмотрел на противника. Тот уже почти пришел в себя, и, хотя еще не мог встать на ноги, смотрел почти осмысленно. Друид стоял недалеко, и потому молодой мастер даже не стал повышать голоса.
– Может, сам его прирежешь?
– Не препирайся, прикончи его!
– А если я этого не сделаю, а, старик?
Он искоса бросил на него насмешливый взгляд, – мол, как ты меня заставишь?
Оказалось, тот услышал, потому что ответил немедленно:
– Сегодня здесь погибнет либо один, либо оба. Выбирай.
А еще викинг ощутил слабое прикосновение холода и вспомнил о той угрозе, которую высказал жрец леса в день их знакомства. Ничто и никто не помешает ему поступить так.
Он опустил глаза и посмотрел на Сенху. Тот уже пришел в себя, однако даже не пытался встать, тем самым как бы признавая свое поражение. Пожалуй, он был даже удивлен, – мол, почему ж ты не прикончил меня? Чего ждешь?
А еще молодой мастер, хоть и чужак в этом мире, понял одно – сами селяне не потерпят нарушения своих традиций. Если сейчас он не добьет своего противника, их просто разорвут обоих, возможно, увидев в этом проявлении товарищества настоящее святотатство. И вряд ли это будет приятнее, чем честная смерть от меча.
Он прижал кончик меча к горлу Сенхи. Тот не шелохнулся, лишь слегка усмехнулся.
– Ну… Ты уж меня извини, – проговорил Агнар и кашлянул.
– Да ладно, – широко и радушно улыбнулся белг. – Давай.
Викинг налег на меч, и клинок пронзил горло противника.
Толпа отозвалась на убийство ликующими воплями, в один миг смели плетеную загородку. Скандинава хлопали по плечу, трясли ему руку, дергали за штаны, пытаясь привлечь внимание… Он раздраженно отстранил их и пошел прочь, надеясь, что тело Сенхи не бросят в овраг, а предадут достойному погребению.
Однако выбраться из толпы оказалось непросто. Когда очередной сельский здоровяк пытался остановить его, дабы сообщить, как ему, здоровяку, понравился поединок, и каким ловким ходом было садануть противника щитом, хотя в дни его молодости то и дело применялись приемы и более удачные, Агнара наконец догнала слегка запыхавшаяся женщина с большой серебряной чашей и прерывающимся голосом предложила ему утолить жажду. При этом взгляд, которым она одарила викинга, был неласковым и даже вызывающим, – мол, раз положено, я, конечно, буду вежлива, но какая ж ты свинья, воин, что заставляешь меня, будто девочку, бегать за тобой с лоханкой!
Молодой мастер хотел было обогнуть настойчивую женщину и убраться куда-нибудь, где не так много народу, но вспомнил, что по дороге сюда не видел ни реки, ни ручейков, а до источника далеко, и найдет ли он дорогу сразу – неизвестно. Поэтому он все-таки остановился, запустил ладони в чашу и старательно умылся. Щеку сразу окатило жгучей болью, но скандинав воспринял эту боль, как нечто постороннее, не имеющее к нему прямого отношения, с полнейшим равнодушием.
Женщина, предложившая ему напиться, ошеломленно следила за его действиями, потом заглянула в чашу – ее содержимое окрасилось в грязно-красный цвет и стало явно непригодным для питья, – и только открыла рот, чтоб поставить этого наглого, не знающего приличий и традиций чужака на место, как ее мягко отодвинул в сторону старик-друид. Он же выхватил у нее из рук чашу и небрежно выплеснул ее содержимое на землю.
– И правильно, – усмехнулся жрец леса. – Нечего потчевать одержавшего победу воина толикой иарнгуала с березовым соком. Подайте ему жбан пива, и покрепче!
«Так вот почему жжет», – безразлично подумал скандинав, вспоминая, как однажды в Нейстрии, после боя. ему промывали рану крепким вином, и ощущения были похожие. Впрочем, кажется, для заживления это полезно…
Агнару кто-то притащил большую глиняную кружку с шапкой упругой пены, которая расплескивалась на окружающих, пока усердный селянин бежал от «стола». Викинг вздохнул, но кружку принял и осушил буквально за пару глотков. Отер рот тыльной стороной ладони и, прищурившись, посмотрел на старика- друида. Тот тоже слегка прищурился, так что они обменялись очень похожими взглядами.
– Иногда мне очень хочется убить тебя. Сейчас – особенно, – насколько возможно мягко сообщил ему молодой мастер.
К его удивлению Луитех добродушно усмехнулся и слегка кивнул головой.
– Это вполне объяснимо. Скажу больше – ты не представляешь, сколько раз в годы своей юности мне хотелось прикончить своего учителя.
– Ты мне не учитель.
– Ну, как знать…
Старик улыбнулся примирительно, и Агнару даже расхотелось бить его. К тому же старых людей
