побывали черные, не вызывало сомнений.
Значит, Тайарна не солгала. Следы схватки в доме Руина подсказали ответ и на все остальные вопросы. Армана и его сестру захватили в плен черные, и только Демиург знает, живы ли они. У Мэла потемнело в глазах.
Но искать наобум бессмысленно. Да и Тайарна права. Ликвидатор плохо себе представлял, сколько человек на Черной стороне мечтают перерезать ему горло, но догадывался, что их число очень велико. Черная сторона необозрима, как Вселенная. Мэлокайн прислонился спиной к подлокотнику кресла и прикрыл глаза. Ноздри ему щекотала смесь ароматов озона и гари. Впервые в жизни ему было по-настоящему страшно. И дело вовсе не в том, что он боялся за себя. Он боялся только за Моргану.
«Успокойся, – мысленно произнес он. – Да успокойся же! Думай. Что могло черным понадобиться от Мортимеров? Впрочем, это неважно. Соображай. Кто-то должен знать, что происходит в этом мире и почему черные хозяйничают в Центре, будто у себя дома. Нужно разыскать Мэрлота. Вот кто может растолковать мне, что случилось. Может, он уже ищет Моргану и Руина?
Может, он их уже нашел и отнял»?
Он поднялся и быстро обыскал дом. Артефакты брата он не надеялся найти, да и не искал. Нашел небольшую сумму денег, задумчиво пересчитал и положил на место. Нашел кредитные карточки в бумажнике, завалившемся за кресло, и серебряную посуду. Похоже, налетчиков ценности совершенно не интересовали. Не тронули они и сумочку Морганы с деньгами и золотым ожерельем. Скомканное вечернее платье валялось рядом, на полу.
Мэлокайн вышел из особняка и запер дверь на магнитный замок – у него был ключ. Попытался позвонить отцу на мобильный телефон, но его номер не отвечал. Не ответил и патриарх, что серьезно взволновало ликвидатора. Это может говорить только об одном – нападение действительно было массированным, коснулось всех, и уцелевшие сейчас прячутся. Патриарх и его старшие потомки, скорее всего, в убежище, так называемой «ухоронке», и, чтоб ее не засекли ни свои, ни чужие, отключают там мобильные телефоны. К тому же, сотовые могут и не действовать, если убежище выдолблено в скале или выкопано под землей.
Мортимер подумал об этом, и вдруг его пронзила одна очень неприятная мысль. Черные хозяйничали в Центре, будто у себя дома. Они не смогли бы добиться этого, если б им не помогал кто-нибудь из коренных центритов. Скорее всего, кто-то из клановых. Только клановый может выяснить, где живут все представитель клана Мортимер – для простого смертного это не такая легкая задача. Тайарна говорила не о ком-то конкретном, а обо всех родственниках ликвидатора, обо всех Мортимерах. Мэлокайн отогнал от себя поганую мысль, но она вернулась. Черные не могут долго находиться на Белой территории, им здесь плохо, даже если их защищают артефакты. Кто-то другой должен был составить для них список адресов или даже магических координат для телепортации. У черных не могло быть ни времени, ни возможности собирать информацию самостоятельно.
Кто-то должен был помогать им.
Значит, предстоит вычислить, кто же желал избавиться от клана Мортимер. Потом поймать одного из осведомленных и побеседовать с ним. Уж он-то должен знать, какие именно черные приходили в Асгердан.
Мэлокайну уже приходилось вести расследования в одиночку. Он знал, что самое сложное – начать. И здесь ему понадобится помощь.
Возможно, именно беседа с Тайарной навела его на эту мысль. Возможно, какие-то еще соображения. Однако, закрыв калитку особняка Руина, ликвидатор направился к платному стационарному порталу, который должен был перенести его в другой город столичного мира Асгердана. Здесь можно было не только задать координаты города, но и конкретного района города. При вратах работал программист, который по заказу составлял необходимую комбинацию координат. Именно к нему Мэл и обратился – он не был уверен, что сумеет сам задать нужную программу.
Специалист посмотрел на клиента с некоторым удивлением.
– Район горного Тейфара? Вам не метрополия ли клана Одзэро нужна?
– Именно она.
– Ну так бы и говорили. Главный вход?
– Ну... Пожалуй, нет. Город. Восточный район.
– Ага, ясно. Уже бывали там? На тамошних баб нельзя пялиться, знаете? Зарежут.
– Знаю. Меня когда-то предупреждали. – Мэл невольно вспомнил забавное приключение, связанное с предупреждением, и фыркнул.
– Что – плохо предупредили? – заинтересовался программист.
– Давай, запускай.
– Ага, понял.
Горным Тейфаром называли пригородный район Одзира, огромного города, впрочем, больше напоминающего непомерно разросшуюся деревню. Здесь был и общественный транспорт, и метро, и электричество, и единая компьютерная сеть, но домов выше двух этажей можно было и не пытаться искать. Единственное строение, насчитывавшее больше двух этажей – метрополия, занимавшее поистине огромное пространство сразу нескольких гор и похожая на замок. Одзир принадлежал клану Одзэро Неистовых, а они со своеобразной скрупулезностью блюли все традиции мира, из которого прибыли, изложенные в некоей священной книге. На страницах этой книги ни слова не было сказано об общественном транспорте или компьютерах, но о количестве этажей и планировке дома, об одежде и многом другом было сказано достаточно.
По улицам Одзира, где большинство домов напоминали древние глинобитные хижины, только размером побольше и поаккуратнее (на самом деле, они были сложены из самых современных материалов, но это тщательно скрывало густое покрывало пыли), ходили, впрочем, не только женщины в длинных одеяниях и вуалях, скрывающих лицо. Встречались там и вызывающе одетые красотки в мини-юбках, больше напоминающих пояски, и девицы в брюках – их даже не провожали взглядами. Но все-таки ощущение древности, живущее на улицах города, проникало в глубину сердца, заставляло придерживать шаги и вести себя как-то... ну с большим чувством собственного достоинства, что ли...
Мэл остановился у двери одного из домов, такого же, как все остальные на этой улице. Улицы Одзира больше напоминали широкие ходы между двумя глухими стенами. Окна домов выходили только и исключительно во внутренние дворики, там и проходила почти вся жизнь обитателей этого города. Лавки и магазины по традициям южных городов были лишены витрин и завлекательно широких дверей. Покупатель должен был пройти по короткому глухому коридору и лишь оказавшись во внутреннем дворике, блистающем яркими красками, узнавал доподлинно, чем тут торгуют. В Одзире практически не было офисов и деловых центров – очень многие жители этого города ездили на работу в соседние города, благо при наличии стационарных порталов это было довольно удобно.
Ликвидатор постучал кулаком в правую створку узкой деревянной двери. От его ударов дверь задрожала, хоть и была весьма надежной, толстой. Мужчина помедлил минуту и снова обрушил кулак на створку.
А через несколько мгновений в той стороны скрипнул засов, и дверь распахнулась.
На пороге стояла чернокожая молодая женщина. Несмотря на непривычную для белого человека внешность, она казалась красавицей. Любой мужчина, бросив на нее лишь один-единственный взгляд, немедленно оказывался под властью ее очарования и запредельной чувственности. Казалось, ее кожа излучает своеобразные, будоражащие импульсы, которые воспринимает любой стоящий рядом человек. В ярко-зеленых глазах женщины таилась загадочная улыбка, которая опаляла сердце мужчины еще сильнее. В силу клановых особенностей у этой женщины были, пожалуй, слишком полные губы и слишком выпуклые ноздри, но представитель сильной половины человечества, раз посмотрев, просто неспособен был заметить никаких изъянов ее внешности.
Она была одета в черное шелковое платье, плотно обтягивающее ее великолепную фигуру. Что стоит ее внешность, она прекрасно знала. Это чувствовалось, и каждое ее движение было исполнено истомой, наслаждением собственной красотой и гибкостью, чувственной негой и соблазном. Увидев Мэлокайна, она улыбнулась и чуть подалась вперед, словно хотела его обнять. Но не обняла.
– Здравствуй, Мортимер, – чуть растягивая слова, произнесла она. – Рада тебя видеть. Заходи.
