отделать стены деревянными панелями – даже скрыть стыки между каменными плитами. Впрочем, здесь оказалось довольно людно – не смущаясь плохой обработкой стен, они торопливо проскальзывали мимо, а кое-кто награждал Арманов, вставших прямо посреди дороги, неласковыми взглядами. – Стою посреди коридора. А что?
– Что ты… тут делаешь?
– Уже было.
– Э-э… Я как-то... Не ожидал, что ты появишься.
– И ты полагал, я буду дома сидеть? Не захочу помочь? – искренне удивилась Эмита. – Папа мне рассказал. У Рэондо в Провале не все ладится. А он мне родич, как-никак. Разве я могла остаться в стороне?
– Видишь ли, в помощи нет нужды. Я думаю, мы с братьями и сами бы справились... К тому же у тебя ребенок.
– Ну, он, положим, уже не грудной младенец. Он с прабабушкой.
– А тебе захотелось повеселиться? – хмуро спросил Майден.
– Нечего в мою сторону губы дуть, я не виновата, что ты до сих пор дерешься хуже меня.
– При чем тут мои рукопашные неуспехи?
– Ну, может, при том же, при чем тут взялся твой односторонний взгляд на происходящее. Почему, если ты лезешь искать на свою задницу приключений, так это священный долг и так далее. А если я, так мне просто повеселиться хочется.
Майден хотел было надуться, но выражение лица старшей сестры развеселило его, и он искренне рассмеялся. Он был парень добродушный, открытый, и злые мысли никогда надолго не посещали его сердце.
– Оставь, Эмита. И не злись. Тебе не идет. На самом деле мы, конечно, будем рады любой помощи.
Он взял ее за локоть и потащил за собой. Коридор сделал поворот, после чего быстро уперся в лестницу, а та привела на стену, увенчанную обколотыми зубцами, предназначенными, как это и полагается, для защиты от простых и магических атак. На стенах оказалось людно, причем здесь соседствовали солдаты в форме и с символами двух разных государств (Эмита догадалась об этом, даже не зная геральдических знаков Провала и его соседей), а также неприметно, кое-как одетые солдаты, похоже, из гарнизона местной крепости. Крепость выглядела бедновато, даже запущенно.
– Где это мы? – удивилась молодая женщина. – Это Провал?
– Ну да. Окраина Провала, граница с Переправой. Именно здесь начинается область соприкосновения двух миров.
– Так, получается, это – врата двух миров? Какие-то хиленькие. Непредставительные.
– Потому что Провал с Переправой не воюют. Зачем здесь крепкий форт?
– Раз не воюют, тогда зачем здесь ты?
– Рэондо попросил. Здесь, кстати, не только я, но и Дэннат, – брат Эмиты вдруг посмурнел. – А еще должна быть Амаранта.
– Догадываюсь, что ее тут нет. Где же она?
– А хрен ее знает. Исчезла, представляешь. Слушай, может, ты ее поищешь? Вот будет хорошая помощь. А то мама меня покалечит. А я покалечу сестру.
Старшая дочь Мэлокайна насторожилась.
– Но ты уверен, что с Марой все в порядке? Что она жива?
– Я же чувствую. Если бы она была мертва или в серьезной опасности, то почувствовал бы сразу. А так… Она, наверное, решила повеселиться, а я теперь отвечай. Конечно, я же старший брат. Говорил же, что ее нужно запереть где-нибудь.
– Запертая Амаранта быстро зачахнет, – рассеянно отозвалась Эмита. У нее не было тесной эмоциональной связи с младшей сестрой, но, как любой представитель одного семейства, она чувствовала свою родственницу, и, если б та скончалась, испытала бы мгновенный и весьма чувствительный ментальный удар. Ничего подобного не было – значит, Амаранта жива. – Если у нее все в порядке, думаю, она и сама скоро найдется.
– Хочется верить, конечно… Только не вляпалась бы она в какую-нибудь историю.
Когда выбрались на свет и встали у одного из зубцов, так, чтоб никому не мешать, Майден невольно оглядел сестру с ног до головы и просто открыл рот. Она и так-то казалась слегка крупнее его, потому что была женщиной (от мужчины всегда ожидают больших «габаритов», и если он не крупнее девушки, то кажется по сравнению с ней маленьким и хиленьким), а теперь, зрительно увеличенная топырящимся во все стороны разгрузочным жилетом и тем снаряжением, что висело у нее на поясе, смотрелась рядом с ним, как линкор рядом с крейсером.
– Ты будто против целой армии изготовилась.
– Я была не права?
– Ну... Пушку-то зачем взяла?
– А что не так?
– Здесь – мир магического средневековья. Огнестрельное оружие не в ходу.
– Ну и?
– Принято пользоваться только магией.
– Готова заранее извиниться, если выгляжу не слишком благородной. Но мне кажется, что важнее выжить. А для этого, соответственно, надо победить. Ты не согласен?
Майден неуверенно пожал плечами, что-то сказал, но что именно – она не услышала. Странное, смутно знакомое ощущение повело ее вбок, она тяжело развернулась и уперлась взглядом в двухметрового широкоплечего парня, животный испуг на лице которого казался неестественным. Однако присутствовал и за долю мгновения так изменил черты, что теперь парня, пожалуй, не узнала бы родная мать. Эмита шагнула к нему, уверенно отстраняя брата, который, недоумевая, вцепился было в ее рукав, но удержать не сумел. В один миг молодая женщина выдернула из-за пояса нож, а парень, на которого она смотрела, кинулся наутек.
Майдена просто смело в сторону. Он ударился плечом о стену и остался сидеть на засыпанной песком кромке стены, в недоумении глядя, как сестра, двигающаяся так быстро, что глаза не всегда ее различали, метнулась вдогонку за молодым парнем. Толкнула его бедром, опрокинула с ног. Парень покатился, сшибая кого-то еще, она мягко, как кошка, прыгнула вслед за ним и, перепрыгнув его, встала на его пути, не давая откатиться дальше.
Брат увидел выражение ее лица – оно было умиротворенным и бесстрастным. Казалось, она не гонится за молодым человеком, которого незнамо зачем сбила с ног, а просто прогуливается, любуясь окрестностями. Потом нагнулась, схватила парня за плечо и сжала. Должно быть, очень сильно сжала, потому что лицо того побелело, глаза округлились – он смотрел только на Эмиту, смотрел умоляюще. В тот миг, когда она занесла нож, он заскулил, как побитый пес, заскреб пальцами по камню и песку, затрясся. Из лица ушло все осмысленное, осталось только животное.
Майден не заметил момента удара. Только выражение ее глаз – участливое и успокаивающее. Он невольно сморгнул, а когда снова посмотрел, парень уже опрокинулся на спину, стекленея, а Эмита стояла над ним, пошатываясь, плотно закрыв глаза, стиснув губы, и белела. Из солдат, оказавшихся поблизости, ни один не решился подойти, они сгрудились в отдалении и ждали, чем все закончится. Похоже, кое-кто из них ожидал, что ненормальная вооруженная девица сейчас кинется на них, потому в руках появилось оружие. Но никто не сделал даже шага вперед.
Эмита приоткрыла глаза и взглянула на Майдена. По лицу ее градом катил пот, глаза казались неестественно большими. Она сильно кусала губу, так что на ней оставались следы, и, даже не сразу поняв, что произошло, брат поспешил подняться и подойти к сестре – поддержать, помочь, если ей плохо. И лишь подхватив ее за локоть, вспомнил о профессии старшей дочери своего отца. И что не стоит ничему удивляться.
– Не трогай меня, – с трудом произнесла молодая женщина, слабо пытаясь освободиться. – Я вся грязная…
– Тебе кажется, – решительно ответил он, припомнив многое из того, что говорил и делал отец, когда возвращался «с работы». – Кажется. Как ты себя чувствуешь?
