Словцов. - Парадокс в том, что я изначально не совпадал с этим миром, но что-то меня в нем удерживает. Но и твое одиночество будет длиться.
- И мы не сможем его преодолеть?
- Главный смысл, вселенский смысл одиночества - научиться любить людей, как Бог. Как Христос, который, уже будучи распятым, просил простить своих мучителей. Человек, который умеет любить людей, не знает одиночества. Человек, который умеет любить людей, любит Бога. И Бог отвечает ему взаимностью.
- Твоя жена не смогла разделить с тобой твое одиночество?
- Скорее, я не смог. Она была в моем мире, а я ни разу не вступил в пределы ее мира. На бытовом философском уровне это называется эгоизмом. По-русски - «яканье». Но, извини, об этом я меньше всего хочу говорить. Я придерживаюсь правила: никогда не говорить с одной женщиной про другую, тем более, никогда их не сравнивать.
- Одна просьба: когда захочешь уехать, предупреди меня.
- Обещаю.
- И еще: если бы я вдруг решилась бросить все, как ты, ты бы взял меня с собой?
Павел почувствовал, как нечто толкнулось в сердце, какая-то мощная волна окатила его с головы до ног. Он едва не вздрогнул.
- Возьму. Ведь ты тогда поймешь бессмысленность бесконечного зарабатывания и накопления, - улыбнулся он.
- И не застрелюсь, как миллионер.
- Вера Сергеевна, вы обедать, в конце концов, будете? Микроволновка уже по второму разу все сварила. - В гостиную с кухни вошла раздраженная Лиза.
4
Утром Вера проснулась со странным и приятным чувством обновления. Ей впервые за долгое время было абсолютно все равно, что сегодня будет происходить на работе. В ванной комнате она долго смотрела на себя в зеркало и так не спеша собиралась, что охраннику у ворот пришлось два раза напоминать ей: подошла машина. «Эту пунктуальность, весь этот ритуал придумала я сама? Зачем? - спросила себя, садясь на заднее сиденье «лексуса». - Хорошо Словцову, он вырвался из этого беличьего колеса...» Какое-то важное решение назревало даже не в разуме, где-то в душе, и она только пыталась уловить его, попробовать на вкус.
Перед сном Вера читала часть романа, написанную Словцовым, в то время как сам он стучал по клавишам ноутбука у себя наверху. Некоторые совпадения, пророчески увиденные Павлом, ее почему-то не удивили. То, что главная героиня возьмёт для чтения рукопись, это уж почти по-булгаковски, это само собой разумеется. Хотя откуда ему было знать, что Хромов летел домой пьяным в ноль? Сама Вера ему об этом не рассказывала. Но так поступил бы каждый второй мужчина на планете, снимая стресс. Особенно, если у него есть к этому предрасположенность. Больше всего её удивила сентенция про телевизор. Звучала она так: если мужчина и женщина не смотрят друг с другом телевизор, значит, они влюблены друг в друга. Объяснялось всё просто: значит, есть что-то волнующее их в себе самих больше, чем мощные чары колдовского ящика. И тут же в памяти отмотала обратно последние дни. Она действительно не смотрела телевизор ни с Павлом, ни в те дни, когда он был в больнице, хотя до этого обязательно следила за вечерними новостями или могла сунуть в DVD-плейер какую-нибудь голливудскую стряпню, номинированную в этом году на «Оскар».
Ну, хорошо, это тонкое наблюдение поэта. Женщину от телевизора, если она не последняя дура, могут оттащить любовь, книга и собственный ребёнок. Но было одно размышление-предсказание, которое Веру напугало: в больнице главный герой, рассуждая о летающих над землей пулях и их траекториях, приходит к заключению, что если пуля предназначалась Хромову, то обязательно будет пуля и для Словцова. А случайная пуля иногда выбирает точнее, чем рассчитывает тот, кто ее выпустил, или тот, кто ее заказал. И это было созвучно нехорошим предчувствиям и опасениям Веры. И настолько явно, что захотелось войти сейчас в его спальню и сказать: «Бросай все, поехали отсюда!». Или: «Я давно одна, мне страшно, мне ни к чему даже эта внешне богатая жизнь, я перестаю видеть в ней смысл». И вдруг пришло озарение: то же самое может повторить ей Словцов. С той разницей, что он уже решился на поступок. Он попытался парить над «не». Какое-то время она обдумывала проснувшееся в ней желание, пытаясь понять, чего в нем больше: стремления преодолеть собственное одиночество или рождающегося чувства к Павлу?
В конце текста она прочитала всё то самое, что он сказал ей об одиночестве, определяя его движущей силой вселенной. Всё, кроме одной фразы, в которой сам Словцов задавался вопросом: а не создал ли всех нас Господь, чтобы избежать одиночества? Собственного. И стали мы плодиться и размножаться, и досаждать Создателю неблагодарностью, потому что не умели ценить ни любви, ни одиночества, считая лекарством от последнего даже Интернет, виртуальный мир. Наверное, компьютер считает Интернет богом, потому что упрямо пишет это слово с большой буквы, в то время как слово «Бог» он готов писать с любой. Даже компьютер жаждет подключения к Сети, чтобы избежать одиночества. Мы настолько созданы по образу и подобию, что готовы поделиться своими антропометрическими характеристиками не
