высказывают сочувствие притесненным представителям сексуальных меньшинств.
- Следственные органы - это не так уж хорошо. Наша шутка может пойти по статье хулиганство, - заметила Света, которая училась на первом курсе юридического.
- С тяжёлыми последствиями, - брызнул на неё резким взглядом Алексей.
- Конечно, с тяжёлыми, - задумчиво подтвердил Бганба, - рубашка не отстиралась, «Ариэль» не проник в структуру волокон, выкинуть пришлось. А пиджак я унёс в химчистку...
- И сказал, что ел сырую баранину, - с досадой продолжил за него Морошкин.
- Ничего не сказал!
- Ой, Гена, мог бы хоть неделю подождать, - поддержала Алексея Света.
- Моя мама страшнее любого прокурора, - отрезал Бганба.
- Ладно, - примирительно сказал Морошкин, - кто испугался, может покинуть эту беседку сейчас. Просто уходя, пусть помнит: тут уже собрались не просто товарищи по развлечениям, а подельники. Кто уходит?
Все промолчали.
- Давай тему, Лёх, - нахохлился Валик.
- Легко! Это план спорткомплекса «Торнадо», - Морошкин достал из кармана и развернул раздобытый где-то план эвакуации, - кто там тренируется, отдыхает, развлекается - все знают?
- Все, - ответил за всех Валик.
- План у меня наполеоновский. Предусматривается сразу несколько акций. Правда, подготовка требует времени и некоторых средств. Уязвимые места комплекса - бассейн, сауна, раздевалка и вот эти комнатки, якобы массажные. По вечерам там обычный вертеп. Днём в спортивных залах качается братва, а богатые дяденьки и тетёньки заботятся о своих дорогостоящих телах, но их телохранители в это время грустят в машинах или вообще в офисах. Крепость данная считается нейтральной территорией, здесь не бывает разборок по их какому-то внутреннему соглашению. Охрана тут, тут и тут, - он указал пальцем, - скорее всего, не с пустыми карманами, плюс мастера всяких там единоборств. Пути отхода вот - пожарные лестницы и хозблок.
- Кто нас-то туда пустит? - задал справедливый вопрос Денис.
- И что мы там сможем смоделировать, прежде чем вам, мальчики, сломают рёбра? - добавила Ольга.
- С недавних пор я там работаю уборщиком. Это значит, что сам я в операции действовать не смогу, засветят на месте и там же зароют, но для вас я открою выход во двор, вот здесь, - он ткнул на один из выходов, - там мусорные баки, открою по сигналу. Позвоню по мобиле. Моделировать будем следующее. Мы всех их оставим без одежды, просто бросим её в мусорные баки. Эффект, спросите вы? Представьте себе респектабельных тёток и дядек, которые вываливают на улицу в купальниках?
- Не пройдёт, - решительно возразил Валик.
- Почему?
- У моего отца как-то в бане украли куртку, а была зима, он просто позвонил мне, и я принёс ему другую. А этим целый гардероб самосвалом привезут.
- Это точно, - вздохнул Морошкин. - Но очень жаль упускать возможность покуражиться в таком заведении. Перестрелка там тоже не пройдёт, в нас уже через несколько секунд будут стрелять совсем не холостыми.
В это время к беседке подошли участковый, капитан Смоляков и его помощник сержант Тухватуллин. Оба - люди в районе уважаемые, особенно в молодёжной среде. А всё потому, что никогда Смоляков и Тухватуллин своих доморощенных хулиганов за ухо к родителям не таскали или в Комиссию по делам несовершеннолетних, а разбирались во всём сами, справедливо и честно. Вот и сейчас - подошли и поздоровались с каждым индивидуально, как с равными. Ребята примолкли: раз пришли участковые, значит, что-то не так. Тухватуллин, голубоглазый татарин, почти всегда улыбался, и улыбался так, что, казалось, он знает все твои последние шалости, вот-вот расскажет. Смоляков же, наоборот, был подчёркнуто серьёзен, но добродушен.
- Ну что, спасатели Малибу, - начал он, - вчера состоялся странный налёт на бар «Голубая лагуна». Слышали?
- Да вот, в газетах пишут, - настороженно ответил за всех Морошкин.
