получившая в народе название «мечта оккупанта». Он раскрыл её перед Валентиной Сергеевной и победно произнёс:
- Это малышам. Нужно ведь?
- Нужно, - улыбнулась Валентина Сергеевна. - Очень нужно. Этого всегда нехватка. Только надо у директора и завхоза всё оформить.
- Да ну, ерунда какая, чего оформлять-то? Трусы и майки? Просто раздать ребятам, и дело с концом, но сумку мне вернуть надо. Бизнесу без такой ёмкости каюк.
- В любом случае - к завхозу, он на первом этаже в левом крыле.
Буквально через пару минут во двор вошли Запрудин и Морошкин. Со счастливыми лицами они поставили на столик во дворе бидон с клубникой. Ярко-красные крупные ягоды мгновенно очаровали и притянули ребят. Они собрались вокруг все, кроме Саши и Наташи, и зачарованно смотрели на них, даже не пытаясь протянуть руку.
- Налетай, ребята! - скомандовал Морошкин.
А Запрудин опередил вопрос Валентины Сергеевны:
- Вы не переживайте, они мытые.
- Да надо было после обеда, но теперь чего уж... И откуда вас таких помощников навербовали?..
Оля кормила Сашу, а Наташу кормила Света. Спустя некоторое время всех остальных малышей вместе с одеждой можно было сдавать в мойку. Клубничный сок румянцем лёг на щёчки и разнокалиберными пятнами на майки, футболки и платья. Валентина Сергеевна только захлопала себя по бокам, как курица-мама, и повела всех в умывальник.
Бганба, Перепёлкин и Денис Иванов подошли к Запрудину и Морошкину.
- Ну что, есть шашки? - спросил Гена.
- А то, - широко улыбнулся Валик, - на имитацию трёх пожаров хватит.
- Когда будем... моделировать?
- А завтра слабо? Чё тянуть-то? - окинул взглядом команду Морошкин.
Из особняка вышли Оля и Света, которые помогали Валентине Сергеевне.
- Ну что, скинькеды, похулиганим? - Алексей явно испытывал прилив вдохновения. - Дэн, ты вместо телевидения будешь снимать, там перед выходом есть непростреливаемое место, где тебя не засекут. Не хочу я такой сюжет на халяву телевизионщикам дарить, мы им потом кассету загоним или на программу «Я всегда с собой беру видеокамеру» отправим.
- Ох, парни, - вздохнула Ольга, - накроют нас медным тазиком. Тоже мне, придумали одиннадцатое сентября.
- Ну так как? - не обратил внимания на её слова Морошкин. - Завтра в десять здесь, мне мать обещала кое-что собрать для ребят. А после обеда у меня как раз смена в «Торнадо». Надо оправдать название этого заведения.
Бганба, глядя на окна «Дома ребёнка», вдруг отвлёкся от темы:
- А мне сюда трудно ходить, чё хотите со мной делайте. У меня такое чувство, будто я во всём на свете виноват. Думал, сегодня не будет, а оно снова.
- Не у тебя одного, - положил руку ему на плечо Перепёлкин, - у всякого психически нормального человека так. Есть, конечно, моральные уроды, которым по барабану, или которые живут по принципу: спасение утопающих - дело рук самих утопающих, и их, похоже, много.
- Но почему мне придушить кого-нибудь хочется? - сам себя спросил Бганба и, согнув и локтях руки, сжал огромные кулаки, рассматривая их, как рассматривают посторонние и ненужные предметы.
- Вот и придушим слегка. Завтра, - подвёл итог Морошкин, - пошли к Запрудину, он давно звал, у него хата пустая. Пиво или вашу детскую кока-колу? Кстати, на даче у него тоже классно, там озеро, можно всем вместе съездить, искупнуться на славу, а то мы сегодня только чуть окунулись. Вода - парное молоко.
Во дворе они по закону
