почему в сердце нет покоя?.. Ведь не за Викину же судьбу я переживаю! И если бы это было так, насколько я должен был бы быть спокоен, зная, что рядом с ней будет Вока…» Гена отложил в сторону книгу и нервно заходил по комнате. Он вспомнил вчерашний вечер и как глупо, некрасиво, по-хамски повел себя. «Она верила мне, а я!.. – Чувство осуждения самого себя, казалось, поднималось волнами из самой глубины сердца. – Идиот!!! – Схватился он руками за голову. – Боже, какой же я идиот! Нет не идиот… Идиот – это было бы мне оправданием. Негодяй!!!». Как наяву представился взгляд Вики: встревоженный, даже испуганный. «Подлец! – застонал Гена, закрыв лицо руками, – она доверяла мне, как, возможно, не доверяла на свете ни одному человеку… Что же я чуть не сделал?! Да и сделал уже… Боже, какое я чудовище! Зачем я это?.. Жалкий лицемер! – нещадно бичевал он себя. Ведь сколько раз он убеждал себя, особенно когда участие Вики в его жизни становилось не просто дружеским, что между ними не может быть ничего, кроме дружбы и только дружбы. – О, Боже! – Гена устало опустился на диван. – Ты и только Ты знаешь меня настоящего. О! Если бы люди могли видеть, что творится в душах других людей… Как мне жить с этим дальше, как взглянуть ей в глаза?.. «Всякая проблема имеет решение сама в себе», – отчего-то вспомнились слова, которые как-то сказал ему Вока». Он грустно улыбнулся. Почему-то вспомнилась последнее свидание с Марьяной. Так явственно, что он словно ощущал запах роз, которые тогда подарил ей. И вновь воспоминаниями ворохнулось то время, в котором он, казалось, был счастлив по- настоящему.
В квартиру позвонили, он встал и хотел открыть дверь, но Людмила Александровна опередила его. В прихожей уже слышался Вокин голос и Гена вышел из комнаты. Людмила Александровна, как всегда радушно, пригласила их к столу.
– Спасибо, Людмила Александровна! Я честное слово – на пару минут! – приложил руку к сердцу Вока.
Они прошли в комнату и сели на диван.
– Я только что от Вики, – сказал Вока. – Тебе привет.
Гена кивнул головой. Вока чуть помолчал, раздумывая: нужно ли говорить дальше.
– Знаешь, Гена, – все-таки решился он, – меня не покидает чувство какой-то непонятной вины перед тобой. Нет, вернее, вполне понятной, – обличил он себя за неискренность.
– Из-за Вики?
– Да.
– Выбрось это из головы.
– Но мне всё же показалось…
– У нас сложились определенные отношения, – не дал досказать ему Гена, – но если бы это были настоящие чувства, то уже прошло достаточно времени, чтобы им как-то проявиться.
– Если ты любишь её и не говоришь об этом только по причине, из-за которой расстался с Марьяной, то делаешь очередную глупость.
– Вока, я говорю правду. Я люблю другую… Можно конечно, пытаться обмануть себя, но надолго ли?..
– А я, Гена, кажется, влюбился по-настоящему… Такое чувство, будто динамитная шашка под сердцем – вот-вот рванет!
– Сочувствую, – улыбнулся Гена. – Очень знакомо…
– Но мне надо знать, что моя совесть чиста перед тобой.
– Чиста.
Вока пробыл еще немного и ушёл. Гена попрощался с ним у двери, вернулся в комнату и вновь сел на диван. «Развязался ещё один узел сложных жизненных отношений. Мне бы порадоваться за них… Вока – отличный парень, надежный друг; Вика – хорошая, порядочная девушка. Ну чем они не пара?! Да только почему-то не радостно… Будто потерял что-то… Наверное, я просто не умею радоваться счастью других», – думал он, уставившись в стену невидящим взглядом.
В открытое окно приятно веет прохладой. Уже давно ночь, а ей опять не спится, хотя температура спала, и она чувствует себя вполне здоровой. Девчонки спят и, наверное, видят уже третий сон… Им можно позавидовать, хотя Наташка завидует ей. Что-то происходит, и это не то, чего бы она хотела. Отношения с Геной так дальше продолжаться не могут. Она устала от неопределённости и все больше сомневается в своем чувстве к нему. Может быть, она взрослеет?.. Взрослеет в понимании жизни и любви. Так хочется любить и быть любимой! В глубине души она всегда надеялась, что пройдёт время и её любовь победит его чувства к той, другой. Хотя ценила его верность, постоянство… Ценила и восхищалась им. А тут появился Володя. Наташа, тайно влюбленная в Гену, влюбилась и в него – это заметно по тому, как она себя ведет. Вика улыбнулась, вспомнив подчеркнутую вежливость Наташи. «Любить тайно, наверное, легко… Другое дело – когда общаешься с милым твоему сердцу человеком, и отношения балансируют на тонкой грани дружеских и уже других, волнующих чувств. И кажется, это продолжается целую вечность… Но что я могу сделать?.. Быть навязчивой? Это не по мне!» Сколько симпатичных ребят уделяли ей внимание в институте, но сердце было открыто лишь к одному, а его сердце – к другой… Вся её сущность противилась этому, – это нечестно, несправедливо, так не должно быть, она ничуть не хуже! Но вчера вдруг поняла, что Гена – её кумир, и она продолжает любить его ещё той, подростковой, наивной любовью. На самом же деле её сердце желает другой любви, в которой она могла бы раствориться вся, без остатка. И этого никогда не случится в их отношениях с Геной, между ними всегда невидимой тенью будет та, о которой она слишком много знает. Горькое прозренье… О! Если бы собрать все девичьи слезы, пролитые из-за несбывшихся надежд, безответной любви, разрушенных грез, наверное, получилось бы море. И, верно, потому-то, отчаявшись, и выходят они часто замуж не по любви, слепо бросаясь в омут жизни. Бывает, что любовь приходит позже, и супруги открывают друг в друге новое и хорошее, но чаще жизнь с нелюбимым человеком бывает отравлена горечью неосуществившихся мечтаний и надежд. И сколько же девчат прошло этот путь?! Выходили замуж, рожали, проводили бессонные ночи у детских кроваток, вкладывая в своих чад всю свою невостребованную любовь и лишь в них видя цель всей своей жизни… И как часто повзрослевшие дочери встают на тот же круг, по которому уже прошли их матери! Разве нет выхода из этого тупика? Почему выбор принадлежит мужчине? Почему мир устроен так несправедливо?.. Почему я родилась женщиной? Это так трудно… – Лишь с рассветом в её сердце пришел покой. – Ведь если Бог создал женщину, то не для того, чтобы она страдала. И в её доле есть радость. Радость носить под сердцем новую жизнь, радость дарить любовь, дарить себя…
Целый день Вока вместе с бригадиром занимались ремонтом многотонного грузовика – сменили тормозные колодки, отрегулировали рулевой привод, сделали ревизию ходовой части.
– Не устал? – спросил бригадир в конце дня.
– Приходилось и покруче.
– Ну-ну, вижу, не отвык от работы-то! – похвалил бригадир.
После смены Вока помылся в душе, переоделся и хотел идти домой, но решил, что сперва зайдет к Вике. Его не оставляло неприятное чувство, которому было объяснение – словно вчера они с Геной решили что-то вместо неё. «А вообще – нужен я ей со своими чувствами?.. – думал он. – Не лучше ли было поговорить сначала обо всем с ней? Возможно, что она тактично развернула бы меня на сто восемьдесят градусов, и тогда не состоялся бы этот, не совсем приятный разговор с Геной… Нет, сегодня просто необходимо поговорить с ней! Лучше уж позже, чем никогда…»
Он постучал в дверь Викиной комнаты. Дверь открыла Наташа.
– Ой, Володя! Здравствуй, проходи, – обрадовалась она. От вчерашней ее чопорности, казалось, не осталось и следа, девушка была улыбчива и гостеприимна. – А Вика с Надюшкой в читальном зале, но скоро уже должны прийти. Ты проходи, садись. Если хочешь, приготовлю тебе скромный студенческий ужин… Ведь ты же с работы?
– Да, сегодня первый день. Но я поужинал в столовой, а вот от чашки чая не откажусь. – Вока достал из кармана пиджака, который держал в руках, пачку шоколадного печенья и положил на стол.
– Зря потратился, Надюшкино печенье лучше.
– С пустыми руками как-то не принято…
– Ой, ну только не в студенческой общаге.
