– Мне страшно, – не слушая ее, всхлипнул отец.
– Не хочу!
Кто-то вдруг схватил ее за шкирку, оторвал от зыбкой земли, пронес через темные облака к яркому свету. Она открыла глаза и увидела перед собой Игоря.
– Наконец-то! – всполошенно обрадовался он и тут же исчез из вида.
Настя поняла, что находится в больничной палате. Дыхательная маска на лице, какие-то трубки подведены к рукам, ногам. Видно, что-то не очень хорошее произошло с ней после родов.
Она помнила ту сумасшедшую боль, с которой привезли ее в больницу. Потом ей сделали укол, она почувствовала облегчение, но захмелела, перестала реагировать на окружающих. Ей стало совершенно все равно, что да как.
Потом она оказалась в большом светлом зале, на кресле, люди в белых халатах толпились вокруг нее, просили, чтобы она тужилась. Потом она услышала плач ребенка, после чего перед глазами все исчезло. А потом появился покойный отец...
Игорь ушел, но вскоре появились врачи. Но уши вдруг заложило чем-то мягким и ватным, она не слышала, что ей говорят, видела только, как шевелятся губы. А потом плывущие перед глазами лица затерялись в молочной дымке, которая вдруг с гулом всосалась в абсолютный мрак.
Когда Настя открыла глаза, то снова увидела одного только Игоря. В палате тускло светился ночник, за окном темно, а телохранитель дремал на стуле, уронив голову на плечо. Перед глазами у нее уже не плыло, тошноты не было, все чувства и органы на месте. И дыхательная маска не давила на лицо.
– А спать команды не было!
Оказывается, она даже умела говорить. И голос прозвучал вполне внятно. И даже весело.
Игорь легонько вздрогнул и широко раскрыл глаза. Растерянно посмотрел на нее.
– Я не спал!
– Я так и поняла.
– Я сейчас...
Он поднялся со стула, но Настя его остановила.
– Если ты за врачом, то не надо.
– Ну, вообще-то, не обязательно, – кивнул он, возвращаясь на место. – Кризис, как говорится, миновал.
– Что со мной было?
– Геморрагический шок. Из-за кровотечения... Врач вам лучше объяснит. Он только что ушел. Мы тут вместе дежурили. Неплохой, между прочим, мужик... Он спать пошел, но я его разбужу.
– Не надо, пусть спит.
Настя не хотела, чтобы вокруг нее снова возникла суматоха. Она чувствовала себя неплохо, а с Игорем ей было еще и спокойно. Он казался ей уютным островком-планетой в ледяном космосе. И в нем была жизнь...
– А я отца видела. На том свете. Он сказал, что меня собираются убить, – поежилась она.
– На том свете? – безмятежно удивился он. – Хотелось бы там побывать.
– А я побывала. Неужели мне было так плохо?
– Ну, не хорошо... Мягко сказать... Но сейчас все в порядке. Александр Петрович сказал, что жить вы будете... И с малышом все в порядке. Мальчик у вас, вес – три шестьсот, громкость – двадцать децибел, – шутливо улыбнулся Игорь.
– Мне бы его увидеть...
– Это не ко мне.
– Отец сказал, что и Кирилл долго не протянет. Сначала я, потом он, – сказала Настя, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
– Успокойтесь. Никто ничего вам не говорил. Вам все привиделось. Вы же знаете, что вам угрожает опасность, отсюда и эти страхи. Не переживайте, ничего с вами не случится.
– А с Кириллом? Я хочу, чтобы он был здесь! – всколыхнулась она.
– Ничего с ним не случится. Он под охраной, так же, как и вы.
– Но мне с ним будет спокойней.
– Хорошо, я поговорю с врачом. По-любому его звать надо.
Игорь открыл дверь и удивленно посмотрел на медсестру, которой он, оказывается, помог войти в палату. Накрахмаленная белая шапочка с красным крестом, симпатичное накрашенное личико, усталая, но все-таки веселая улыбка, наглаженный халат, под которым скрывались пышные формы. В руке шприц, иголка спрятана под колпачок.
– Спасибо! – поблагодарила она Игоря.
– Да пожалуйста, – в некотором замешательстве пожал плечами парень.
Он вышел из палаты, а медсестра еще шире улыбнулась Насте.
– Как самочувствие?
– Да ничего.
– Сейчас мы сделаем укольчик, и вам станет еще лучше. Будет немножко больно, – снимая с иголки колпачок, с сожалением сказала она. – Витамины плохо колются...
Она стала закатывать рукав на ее пижаме, когда в палату вдруг ворвался Игорь.
– Выйдите, пожалуйста! – скосив на него глаза, вежливо и без раздражения попросила медсестра.
– Сейчас, один момент!.. Оп!
Приблизившись к девушке, он резко схватил ее за руку, в которой она держала шприц.
– Ой, больно! Что вы делаете? Я сейчас закричу!
– Кричи сколько угодно! Где ты шапочку покупала, в каком секс-шопе?
Медсестра выронила шприц, но Игорь ловко поймал его на лету. А ее вывел из палаты.
Вернулся он минут через пять.
– Красный крест у нее на шапочке... что-то, думаю, не то, – обращаясь к Насте, сказал он. – И сама она откуда взялась... Думаю, там вовсе не витамины.
– А что?
– Ребята ею занимаются. Скоро узнаем.
В палату широким шагом вошел врач, подсел к Насте, спросил о самочувствии, измерил пульс, осмотрел глаза. Он занимался своим делом, но вид у него отсутствующий. Он думал о чем-то другом. И скоро стало ясно о чем.
– Это не наша сестра, – сказал он Игорю. – Даже не знаю, откуда она взялась. Не удивлюсь, если в шприце ацетилсалициловая кислота.
– Какая кислота?
– Аспирин, грубо говоря. Или что-то в этом роде. Сейчас достаточно спровоцировать разжижение крови, чтобы вызвать новое кровотечение... Хотя, конечно, я могу ошибаться.
– Да, и в шприце может оказаться обычный яд, – продолжил за него Игорь.
– Яд?.. Кстати, яд гадюки тоже способен спровоцировать кровотечение... М-да, дела... Надо бы взять кровь на анализ, вдруг мы уже пропустили один такой укол. Может, он и спровоцировал кровопотерю... Игорь, вам нужно усилить охрану. Чтобы ни один посторонний человек сюда не проник! – потребовал врач.
– И Кирилл пусть будет со мной! – потребовала Настя.
– Ну, в принципе можно... Но только в виде исключения!.. Что ж это такое на белом свете творится? Ужас-то какой!
Настя горько усмехнулась. Это для него нонсенс, когда людей убивают за деньги. А для нее, увы, обыденная реальность...
4
Свет единственной фары ударился в стену магазина, стоявшего, казалось, на пути. Но дорога резко свернула вправо, и тупик оказался в стороне.
Марк чувствовал себя неважно, но это ничуть не мешало ему вести машину. Смущало его лишь то, что у «девятки» только одна фара, и это могло не понравиться гаишникам. Ночь в городе, но его до сих пор ищут, и милицейские наряды рыскают по улицам.
