– А ты не знаешь?
– Запамятовал.
– Я тебе напомню. Ты женить ее на себе должен.
– Кто она такая?
– Ну ты, бляха, даешь. Генеральный директор и единственный владелец компании «Биост».
– Это та контора, которая какие-то стенды выпускает?
О компании «Биост» Мирон слышал краем уха. Стенды там биоэнергетические, что ли? Но кто заправляет этой конторой, он не знал. А теперь знает. Ксения Архипова. Была у него четыре года назад одна девка, Ксюха. Крепко запала на него, почитай, полгода тусовалась с ним. Он ее фамилию даже помнит. Архипова. Только куда-то подевалась потом. А баба классная, не хило за щеку принимала. Вдруг это она? Да вряд ли...
– Вот, а говоришь, не знаешь.
– Хочу на ее портрет поглядеть.
– Ты этта, дебила-то из себя, в натуре, не строй.
– Короче, мудила, ты меня достал.
Мирон нажал на кнопку, а сам поднялся из-за стола.
– Эй, ты чо? – вскочил со своего кресла и Сопохов.
Мощный удар в челюсть швырнул его на пол. И тут же удар ногой в живот.
– Ты труп! – заорал Сопох.
Мирон промолчал. Носок его ноги врезался в выпуклость между ног. Воздух прорезал свинячий визг.
С треском распахнулись двери, и на пороге выросла фигура двухметрового детины со стволом в руках. Похоже, это «бык» Сопохова.
Но Мирон только рассмеялся, глядя на «волыну», наставленную на него.
За спиной громилы мелькнула тень, и тот в беспамятстве рухнул на пол. Это сработали «кожаные затылки» Мирона. Три шкафообразных молодца возникли в кабинете.
– Ну чо, мурло, кто труп? – Мирон еще раз пнул Сопохова.
– Ты на самого Сухого наехал, понял? – скорчил тот страшную мину. – Он тебе этого не простит.
– А я его прощу? – Взгляд Мирона остекленел.
Сопохову явно стало не по себе.
– Ты, козел, косяк конкретный упорол, «мусорам» меня замазать хотел. С каких хренов, сука?
– Ты чо, в натуре, ничего не помнишь?
– Не я здесь отвечаю, ты!
Мирон врезал ему ногой по коленной чашечке.
– Ты девку свою завалил, – корчась от боли, процедил сквозь зубы Сопохов.
– Ну и?..
– А у нас на тебя компромат.
Вот так, покойный Кружилкин на мокруху подписался. И угодил под пресс этого урода. Теперь он из него, из Мирона, веревки вить собирался. Да только не знал, козел, кто есть кто.
– Конкретно?
– Ствол с пальчиками и фотография с этим стволом на фоне жмура.
– А жмур в земле, и пуля в черепе.
– Само собой!
Отпечатки пальцев на стволе – это херня. Этим Мирона к трупу не пришьешь. Но если менты закоцают его, снимут пальчики, они загонят его в угол другим. У них в картотеке есть его отпечатки. Мирон Скорпицын, особо опасный преступник, приговоренный к расстрелу. Тут хоть самого Генерального прокурора озолоти, ничего не поможет.
Компромат на покойного Кружилкина нужно изъять, и как можно скорей.
– Где ствол с пальчиками?
– Ты думаешь, я тебе это скажу? Не забывай, Валек, ты у нас на крючке.
Он хотел еще что-то сказать. Но Мирон саданул его носком ноги в висок, и он отключился.
Через время он разговаривал с ним снова. И не в офисе, а в подвале загородного дома. Только Сопохов на этот раз находился не в лежачем, а в подвешенном состоянии. На вздыбленных руках он покачивался на цепи, закрепленной на потолке.
– Теперь ты у меня на крючке, жертва аборта! – захохотал Мирон.
Его взгляд излучал адскую силу. Телохранителей здесь нет. Вместо них в подвале Берт и Квинт. От них у него никаких секретов.
– Валек, ты совершаешь жестокую ошибку, – промычал Сопохов.
К нему подошел Берт и с силой зарядил в солнечное сплетение. Бедняга чуть в штаны не навалил от боли.
– Какой Валек, мудила? – хмыкнул Квинт. – Ты так и не врубился, ишак беременный, кто перед тобой. Перед тобой Скорпион!
– Скорпион?! – Сопохов уставился на Мирона. – Уж не тот ли?
Молва о знаменитом Скорпионе ходила недобрая. Одно только его имя вселяло ужас.
– Тот самый. – Берт ударил Сопохова в печень. – А Кружилкин, тот уже жмур, в натуре.
– Да чо ты ему втираешь? – поморщился Квинт. – Он уже врубил, что к чему.
В его руках щелкнул «кнопарь». Он утопил его в бедро жертве на всю глубину лезвия.
– А-а! – заорал и забрыкался Сопохов.
И тут же заткнулся. Берт сунул ему в рот грязную тряпку вместо кляпа.
– Щас «перо» поворачивать буду. Сдохнешь от боли, падла, – прошипел Квинт. – Где ствол, сука, заныкан, колись!
Берт вынул тряпку.
– У Сухого, в сейфе, – кривился от боли Сопохов. – Там у него все до кучи собрано.
– Адресок, живо!
– Да вы чо, он же меня...
Квинт начал проворачивать нож. Спустя минуту клиент раскололся. Он выложил все, что знал о своем пахане.
– Кончай его, – сквозь зубы обронил Мирон.
Квинт кивнул и отошел от Сопохова на два шага. Достал нож и метнул в жертву. «Пика» вошла прямо в сердце.
– Не хило, – поаплодировал Берт.
– «Поляна» в кабаке с меня вместо приза, – осклабился Мирон.
– И соску сисястую вместо пьедестала, – гоготнул Квинт.
Никто из них не испытал никакого беспокойства. Убийство человека для них уже стало обыденным делом.
* * *
Ксения недавно справила новоселье. Наконец-то она удосужилась купить себе квартиру. И не абы какую и не абы где. Десятикомнатную, на Новом Арбате. В копеечку влетело ей это удовольствие. Но квартира с ремонтом и роскошной обстановкой в европейском стиле стоила того.
Все у нее есть – цель жизни, любимое дело, чувство удовлетворения работой, дом, наконец. Но нет мужчины. Как будто только сейчас, прохаживаясь по своим новым светлым хоромам, она почувствовала, что ей не хватает твердого мужского плеча. Прежде она жила в режиме ошпаренной кошки. Все что-то наверстывала, куда-то торопилась, боялась не успеть, работала как одержимая. И не замечала душевного дискомфорта. А сейчас, когда ее жизнь потекла по размеренному руслу, заметила. Только она полагала, что не нуждается в мужчинах, потому что была уверена: нигде и никогда она не встретит такого, кто смог бы по-настоящему заинтересовать ее. Эпизод с Кружилкиным не в счет. Она отдалась ему под хмельными парами и потом об этом сожалела.
– Ксения Петровна, к вам Кружилкин Валентин Борисович, – сообщила телохранитель, миловидная девушка в строгом деловом костюме.
