боссу прямо в лоб.
– Если играть, то до конца.
– Это не игра. Ты продаешь мне казино и получаешь Яну, – каким-то чужим голосом проговорил Жданов.
– Нет, это игра, – не согласился Вайс. – А Яна мне уже не нужна. Она меня предала…
– Это неправда!
– Я был в «Альфе». Пижона больше нет. И Яны нет… И Олеси больше никогда не будет. Это все твоя игра. И тебе ничего не остается, как играть до конца.
– Но я не хочу! – в паническом ужасе Жданов схватился за голову.
– Тогда я тебя просто застрелю. Прямо здесь и сейчас. И никто меня не остановит.
И действительно, никто из телохранителей не посмел выстрелить в него, когда ствол револьвера уперся Жданову в лоб. А взгляд у Вайса безумный, в таком состоянии он запросто мог выстрелить.
– Я подпишу! – истерично крикнул Алексей Андреевич. – Я подпишу дарственную!
– Нет, так нельзя, – покачал головой Вайс. – Играть так играть… Да ты не бойся, там в барабане всего один патрон. И я не знаю, в какой он каморе. Сейчас я нажму на спусковой крючок, но выстрела может и не быть. А потом ты выстрелишь в меня… Хотя можем начать с меня. Тебе нечего бояться. Меня сегодня прокляли. Я проклят и должен умереть… Ну так что, начнем с меня?
– Я… Я все подпишу…
– Значит, я выиграл?
– Да!!!
– Слышали? – спросил Вайс, обращаясь к телохранителям Жданова. – Теперь это мое казино. И вы работаете на меня.
Он убрал револьвер, и никто не посмел выстрелить в него.
– Ты слышишь меня, урод? – пристально глядя на Жданова, спросил Вайс. – Я же говорил тебе, что нельзя играть со мной в такие игры. А ты не поверил… Я тебя бы убил, но не хочу. Ты сам подохнешь от приступа жадности, когда все потеряешь… Я потерял Олесю и Яну. У тебя свое богатство, и ты его потеряешь. И будешь мучиться, пока не сдохнешь… Большая сволочь ты, Жданов…
Вайс ошибался. У Жданова были деньги на счетах за рубежом и дом на Кипре. Он терял только казино, но заграничное добро Вайс отнять у него не мог…
Жданов подписал договор, на следующий день его казино стало собственностью Вайса. А еще через день Алексея Андреевича хватил удар. Он действительно не смог пережить такую потерю.
