Дискотека гремела и сверкала. Накрашенные и балдеющие от бешеных ритмов девчонки, обкуренные торчки в дерьмонтиновых куртках. Девки танцуют, пацаны бродят кругами в поисках, кому бы дать в морду и чтоб самому не огрести.
Иришка и Вика сразу нырнули в танцующую толпу. Несколько девчонок и два каких-то чахлика. В другое время Серега и взглядом бы их не удостоил. А тут уже готов был прочистить им кулаками мозги. И все потому, что Вика поцеловала в щечку одного и второго. Иришка проделала то же самое.
– Эй, ты че потух? – понимающе усмехнулся Жорик. – Че, на Вику запал, да?.. Да запал, вижу. На нее все западают. И на Иришку тоже... Ты это, на этих доходов не смотри. Они тут чисто не пришей рукав. В одной компашке с девчонками когда-то тусовались. Ты это, не волнуйся, да. Тут это, никаких амуров, стопудняк, в натуре...
– А кто волнуется?
– Да ты волнуешься... Счас мы немного постоим, а потом к тебе домой дернем. Я тут точку одну знаю, там казенку всего за двадцатник можно взять, в любое время дня и ночи. Бабулька твоя стол накроет, да. Посидим, погудим. Я это, Иришку к себе поведу. А ты с Викой у себя оставайся... Посидите, полежите... Это, я с ней не пробовал. Но Иришка говорит, что к ней главное правильно подъехать. Тогда можно и любовь крутить... Эй, я не понял, откуда этот козел взялся?
Внаглую распихивая толпу, в круг втиснулся какой-то нерусь. Глаза как два уголька, выдвинутая вперед челюсть. Индюк надутый. Куртка из кожаных кусочков, «рыжая» цепь. Он подрулил к Вике, беспардонно обнял ее за талию. А она, дура, повисла у него на руке, еще и улыбается. К щеке его губами тянется. А он ей, гад, губы подставляет. И ничего, состоялся поцелуйчик.
Следующей на очереди была Иришка. Но чурек не успел к ней подойти. Его опередил Жорик. И тут же неруся со всех сторон обступили его кенты – такие же ары, как и он сам. Их было много, человек семь- восемь. И все не слабые на вид. И жутко смелые. Всемером одного не боятся. Впрочем, Жорик был не один. К нему притесался Серега. Сейчас его нисколько не волновало, что за махач на него могут навесить «бакланью» статью и отправить обратно на зону.
– Арик, я не понял, ты какого хрена здесь нарисовался? – ревел Жорик.
– Э-э, я не понял! Это ты здесь нарисовался, да! – отчаянно жестикулируя, бурел ара.
– Ты по рогам мало получил, а?
– Ты сэйчас сам по рогам получишь, понял!.. Выйдем, пашли!
Жорик не заставил себя ждать. И вместе с Серегой из душного зала вышел на улицу. Они хотели отойти подальше от входа, в темный переулок сразу за клубом. Но хачики выставили заслон на освещенной площадке перед входом. Видимо, у них не было уверенности в своих силах, поэтому они боялись начать драку без надежды на подмогу. Тут их земляки увидят – подпишутся, если вдруг что. Или менты драку разгонят. А в темном местечке им помощи ждать неоткуда. Там русаки и заточкой могут приголубить – кровушку горячую пустить.
Жорик встал в стойку. Кулаки на линию груди он не выносил, но было видно, что в любой момент они будут пущены в ход. Серега держал руку в кармане. Драка неравная, так что он имеет полное моральное право нанизать на пальцы шипованый кастет. Что он и сделал.
– Жора, я не понял, ты че на меня наезжаешь, а? – брызгал слюной Арик.
На его месте Серега бы уже три часа дрался, а он все базары клеит. Страшновато ему первым бросаться в драку... Ничего, Жорик сейчас сам начнет. Если, конечно, его не опередит Серега. Он уже изнывал от нестерпимого зуда в кулаках. А у Арика на морде отличная чесалка. Да и Вика посмотрит, как он умеет крушить вражеские челюсти.
А она с интересом наблюдала за ним. Хотя было видно, что больше она переживает за Арика... Вот, оказывается, с кем каталась на машине. Вот кому начистил репу Жорик. Вот кому сейчас настучит по башке Серега...
– Я не понял, это че за шум, а драки нет? – послышался из-за спины чей-то голос.
Хачики сразу расклеились и попятились назад.
Серега обернулся и увидел крепко сбитых парней в кожаных и джинсовых куртках. Их было всего пятеро. Но их боялась вся дискотека, весь район. Это была элита местной шпаны. И заправлял этой бандой невысокий паренек плотного сложения. Тяжелые надбровные дуги, глубоко посаженные глаза, приплюснутый нос и квадратная челюсть. Он не шел, а двигался как танк – медленно, но неудержимо. Взгляд как пулеметный огонь, кулаки – пушки.
Вика с восхищением смотрела на него. В ее взгляде был испуг, но восторг все перевешивал.
– Жорик, ты че здесь бузишь, а? – наехал на Жорика Савоха.
Серега знал этого крепыша. Они общались всего неделю. Но это была неделя, проведенная под одной крышей в тесном зарешеченном купе «столыпинского» вагона до первой пересыльной тюрьмы. Сереге было восемнадцать, Савохе на полгода больше. Они ехали со взрослыми мужиками, но держались с ними не просто на равных – в своем отсеке они были центровыми и гоняли всех, как салаг.
– Братуха, я не понял, ты с каких это пор за хачиков подписываешься? – снимая с пальцев кастет, спросил Серега.
Савоха метнул на него испепеляющий взгляд. Но тут же изменился в лице.
– Кирсан, братуха! Ты!!! – обрадовался он.
Это была по-братски теплая встреча. Крепкие мужские объятия, похлопывание по спине.
– Ты когда откинулся? – не обращая внимания на толпу, спросил Савоха.
– Да еще месяца не прошло...
– Ну да, у тебя ж трешник был.
– Слышь, так тебе же пятерик навесили. Я не понял, ты че, на лыжи встал?
– Какие лыжи? – осклабился Савоха. – Я в бега не ходил, нет. Это, прокурорские делюгу мою пересмотрели, да. Ну и, это, срок скостили. Помнишь, я тебе про дядьку своего говорил? Так вот, он подсуетился...
Да, был, помнится, разговор про дядьку. Савоха говорил, что он в каком-то министерстве обретается. Типа, обещал помочь. Серега думал, что это был обычный треп. А выходит, нет.
– Я, братан, уже полгода от хозяина, – продолжал Савоха. – Живу – не тужу, чего и тебе желаю... – Он замолчал, тяжело исподлобья глянул на притихшего Арика. – Тебе что, чурек, жить надоело, да?
– Савоха, не надо... – размяк хачик.
– Че, не надо? Ты думаешь, я тебя гасить буду?.. Ты на кого наехал, хмырь? Ты на братана моего наехал? Ты на Кирсана со своей урлой наехал?.. Я тебя трогать не буду. Тебе Кирсан сам счас вломит! Чтобы ты знал, как на честных пацанов батон крошить...
– Я... Я его не знаю... Я на Жорика... – пускал сопли чурек. – Мы с Жориком вышли... А Кирсана я не знаю...
– Счас узнаешь... – Савоха пытливо посмотрел на Серегу. – Какие у тебя с этой чуркой рамсы?
– Вон! – показал он взглядом на Вику.
– А-а, знаю, знаю... – как-то не так улыбнулся Савоха. – Ниче девчонка. Мне нравится... Я ж ее с Ариком видел. Ну да, с ним. Она к нему в тачку садилась... Теперь вот здесь вижу. Клевая девчонка, не базар. Так ты что, закадрил ее, да?
– Я не понял, мне покраснеть, чтобы ты догадался? – усмехнулся Серега.
– Гы, узнаю Кирсана... Не надо краснеть, братуха. И так все ясно. Запал ты на кису... Постой, а она ж с Ариком была. А теперь с тобой или нет?.. Счас!..
Савоха подозвал к себе Вику, по-дружески ей улыбнулся и спросил:
– Ты с кем, с Кирсаном или с Ариком?
– Я?.. Я с Кирсаном... – глупо улыбнулась она.
Серега должен был обрадоваться, что выбрали его. Но он воспринял это как должное. На душе ничего не ворохнулось.
– А с Ариком как?
– Арик?.. А я с ним не хочу...
– Он к тебе пристает?
– Ну, он подошел ко мне. А я-то с Сергеем была...
– Понятно, Серега. Арик на тебя наехал. И на тебя, и на Жорика... Не прав Арик, конкретно не прав... Ну
