Герман понуро вернулся в отдел. Лариса стояла и явно поджидала его. Гера не стал тянуть, подошел к ней:
– Как это понимать?
– Что именно? – Она сделала глупый вид: «не понимаю, о чем это ты».
– Мой компьютер блокирован. В чем дело?
– Ах, это… Видишь ли, в твоем отчете есть одна досадная неточность. Дело в том, что вот тут, – она ткнула пальцем в обведенную уже кем-то ручкой строку, – ты написал «десять тысяч долларов получено тогда-то», а в кассе по тебе проходит сумма ровно в два раза меньше. Всего пять тысяч. Сам понимаешь, что это вызвало вопросы и у меня, и у мистера Мурды, и он распорядился немедленно выяснить, куда это девались еще пять тысяч долларов наличных денег, а вплоть до выяснения от основной работы тебя отстранить.
Герману все это показалось шуткой. Он так и спросил:
– Лариса, это что, шутка такая?
– Какие могут быть шутки, – она просто торжествовала, – неизвестно, куда пропали деньги, а с этим шутить никто не намерен!
– Но ведь это очевидно, что я никогда не написал бы суммы большей, чем сдал в кассу. О! Постой-ка! Ведь я и не сдавал этих денег в кассу! Я сдал их непосредственно самому Мурде! Так пойдем у него и спросим, он, наверное, просто забыл!
– Тебе нужно, Кленовский, ты и спрашивай. Я для себя все выводы уже сделала.
Гера пожал плечами. Он и впрямь не понимал, что его просто и элементарно подставили! Схема такой простой «подставы», такого примитивного «развода» не укладывалась в его личную логику. Так бывает всегда, и пытливый ум, привыкший к изощренным «многоходовкам», пасует перед очевидным примитивом, не в силах понять простую и бесхитростную систему мышления двух извилин головного мозга недалекого, но упорного злоумышленника.
Мурда закричал на него сразу же, как только Герман сделал попытку войти в кабинет:
– Вор! Вор! Мошенник! Ты украл деньги!
Гера пошатнулся, сраженный таким неожиданным натиском, и схватился за дверной косяк, чтобы не упасть. Мурда орал на весь коридор так, что его, наверное, было слышно на улице. Из соседних отделов стали выглядывать удивленные люди. Мурда звал всех посмотреть на «подлого вора», и вскоре вокруг его кабинета собрался почти весь офис. Задние теснили стоящих впереди: всем хотелось поглядеть, как Мурда «рвет» несчастного Геру, у которого от идиотизма и неправдоподобия ситуации парализовало не только волю, но и речь. А Мурда продолжал выкрикивать одни и те же слова, тыча указательным пальцем в грудь Геры так сильно, будто хотел проткнуть ему грудную клетку.
Наконец Гера взял себя в руки:
– Но, мистер Мурда, ведь вы прекрасно помните, что я принес вам именно десять тысяч долларов! Вы сами убрали их в ящик вашего стола и сказали, что мне больше нечего волноваться по этому поводу и вы все собственноручно отнесете в кассу! Ведь именно так оно и было! Я же не идиот! Я не стал бы писать в отчете цифру, заведомо большую, чем та сумма, которую я вам передал! Это же просто какая-то нелепость!
Лицо Мурды из красного превратилось в фиолетовое, словно у утопленника. Казалось, что у него сейчас лопнут сразу все сосуды в голове, настолько сильным был приток крови, видимо, резко подскочило давление.
– Я! Ты обвиняешь меня, мерзавец! Я всю свою жизнь работаю на благо и процветание моей компании! Я никогда не украл здесь ничего дороже одного цента! Я вообще никогда не брал ничего чужого! Shut up! – вдруг проорал он так, что у некоторых стоящих вблизи зевак заложило уши.
«Какая примитивная подстава…» – вертелась в голове Германа одна-единственная фраза. Он понял, что влип. Осознание этого вдруг пришло со всей пугающей и неизбежной очевидностью. Собрав в кулак остатки воли, он выставил вперед ладонь, словно защищаясь от нападок Мурды, и достал мобильный телефон.
– Я сейчас позвоню этому поставщику и попрошу, чтобы он срочно приехал сюда! Он сможет все подтвердить!
Мурда, казалось, немного успокоился:
– Звони.
«Почему он вдруг стал так спокоен?» – думал Гера, пока шло соединение.
– Слушаю!
– Это Герман. Из «Ромашки». Помните?
– Да. Ну, конечно, помню. Мы как раз готовим для вас товар. Завтра он будет в ваших магазинах.
– Я хотел спросить вас… У вас хотел спросить… Ведь вы привозили десять тысяч долларов? – Гера сделал акцент на слове «десять» и включил на телефонном аппарате «громкую связь».
– Десять? Разве?! Вы что-то путаете! Ведь вы мне сказали, что пять я должен привезти сразу, и это деньги, которыми вы «закроете», так сказать, контракт, а еще пять тысяч долларов я должен буду привезти вам лично после того, как произойдет первая оплата за товар. Ведь вы лично все пересчитали, и притом дважды! А что… какие-то проблемы? Что-то не в порядке?
Гера вдруг впервые в жизни почувствовал, что сходит с ума.
– Что? Да что ты такое несешь! – Гера орал в телефон с включенной «громкой связью», видя перед собой расплывающиеся лица коллег из толпы. – Все это провокация! Это все подстроено! У меня есть договор!
Он ринулся к своему столу. Договор, он точно помнил это, договор с вписанной в пустую графу строчкой «десять тысяч долларов» лежал в пластиковом лотке под другими бумагами. Только теперь он отчего-то
