просто. Реальность формируется мыслительной энергией - ведь мысль материальна - у кого-то сильный ментальный напор, большая мощность, он прошибает препятствия, активно формирует реальность под себя. Другой, более слабый не может прогнуть реальность под себя, и тогда реальность прогибает его...
- Под себя, - догадался Джон.
- Верно. Вот тут выходим мы, ментальные доноры, так сказать, и помогаем человеку. Разумеется, не задаром.
- Ну еще бы!
- По-моему, сейчас вам как раз нужна наша помощь... Помните, вы как-то спрашивали самого себя, плохо ли вы пишите? или хорошо? (Джон почему-то не удивился, откуда этот тип знает его мысли?)... А может вам не хватает какого-то толчка, чтобы преодолеть барьер... Это как самолет с поршневым двигателем - сколько не разгоняйся, а звуковой барьер не взять. Мощность мотора маловата. Нужна реактивная тяга...
- И вы предлагаете мне вставить в задницу форсаж?
- Вроде того?
- Вы, простите, какой ориентации?
- Полиглот.
- Ага...
- Вернемся к резонатору.
Мистер Дрим дал сигнал бармену и получил две порции виски. Один стакан всунул в безвольную руку Джона.
Джон посмотрел в бокал и машинально выпил. Потом сказал:
- А я подумал, вы будете взглядом сверлить дырки в стойке... чтобы оттуда забили винные струи... ха-ха... помните, как это делал Мефистофель? Вы что хотите от меня? Вам душу мою надо? Надо мою душу, да?!
- Не орите вы, чертов идиот, - прошипел мистер Дрим и так стиснул руку Джону, что он скорчился от боли. Однако, этот Ройял силен, как медведь.
- Не нужна мне ваша душа.
- Тогда что?
- Вы не поверите.
- Объясните толком - поверю.
- Понимаете, таким э-э-э... сущностям как я, нам не хватает некоторого вида тонкой энергии, которой у вас избыток... Этот вид энергии вы называете эмоциями... Теперь понятно, что я потребую от вас взамен?
- Более-менее: я буду испускать эмоции, а вы будете их всасывать?
- Точно.
- Ну, этого добра у меня навалом, - расщедрился Джон. - Вам комедию или драму? Страдания мои или радость?.. Только радости у меня нынче кот наплакал... Вот если напечатают моего 'Таксидермиста'... Это я роман пишу, там, значит...
- Не надо объяснять. Я все знаю.
- Ах, вот вы какой, всеведущий мой... Может, вы мне предскажите, что ждет мой роман? Теперешняя безвестность или?..
- Повторяю для тугодумов: это будет всецело зависеть от вас. От того, как крепко вы захотите...
- Но я уже хочу! Так хочу, как вы себе не можете представить!
- Этого мало.
- Что же вам еще надо, черт вас побери!
- Вы слыхали такое выражение: 'искусство требует жертв?'
- Ну?
- Ну, так вот - нужны жертвы. И чем больше их будет, тем выше будет ваш рейтинг... Пойдемте-ка на свежий воздух.
Мистер Дрим потянул Джона к выходу, и тот легко пошел за ним. Дневной свет ослепил Джона. Потихоньку они пошли по шумной улице, сквозь толпу. В такой толчее хорошо было секретничать. А по всему было видно, что разговор их с мистером Дримом подходит к секретной части. Джон уже протрезвел и стал подозревать спутника в самых худших намерениях.
- Уточните, пожалуйста, насчет жертв, - спросил он этого странного субъекта. - Надеюсь, это метафора?
- И не надейтесь. - Дрим стал суров и угловат. - Жертвы будут самые что ни на есть настоящие.
- Я что, должен кого-то убить? Вы же сказали, что вам нужны эмоции, а не действия...
- Не волнуйтесь, убивать вам никого не придется. Вы только скажите мне 'да' - и всё.
- Указать на кого-то и сказать 'да'?
Мистер Дрим молча кивнул, глумливо посмотрел в лицо Джона. Джону захотелось вдруг воткнуть палец в черную глазную дыру мистера Дрима и добраться до его извращенного мозга. Это было точно то же самое чувство, что и в кабинете редактора мистера Булла, когда у Кейна появилось противоестественное желание полоснуть того бритвой по горлу.
- Любого?
- Разумеется, - опять кивнул мистер Дрим. - Но учтите, что от величины жертвы зависит ваш успех. Он будет тем выше, чем ближе и дороже вам приходится жертва. Например, за мать и отца вам гарантирую нобелевку по литературе. Но ведь они и так уже померли. Из родственников у вас остались ваша жена и бабушка Мэрилин...
- Откуда вы?.. Вы и в самом деле дьявол?
- Как насчет вашей бабушки, Черчилля в юбке, а? По ней уже давно ад скучает.
- Послушайте, - Джон даже остановился от возмущения, - есть же предел наглости и бессердечия...
- Не выпрыгивай из рубашки, приятель. У меня по тарифу бабушки тянут на девять баллов. Это как минимум национальная премия плюс всякие кайфовые привилегии.
- Послушайте, идите своей дорогой, дальше нам не по пути, - обозлился Джон.
- О'кей! Оставим ваших родственников в покое. Тем более, что бабушка Мэрилин итак скончается через три месяца, если быть точным - через три месяца и пять дней... Погодите, дайте подсчитать... ага! Это будет как раз 1 ноября - День всех святых. Она скончается в 0 часов 45 минут, в своем доме в Спрингфилде от сердечного приступа. Ночью, знаете ли, это часто случается...
- Вы чудовище.
- Не чудовищнее, чем многие эти люди, идущие нам навстречу, - отмахнулся гротескный мистер Дрим. - Ну, как, не надумали?
- Послушайте, я сейчас вам дам в морду.
- Промахнетесь, - Дрим всё так же глумливо ухмыльнулся. - Не забывайте, я представитель тонкого мира. Мы как дым, как туман...
- Как вонь горящего сухого спирта, - вставил Джон.
- Но мы умеем сгущаться. И тогда мы тверже стали...
- Ради Бога, испаритесь!
- Испаряться не имею желания, а вот отлить не помешает.
Джону сразу резко, нестерпимо захотелось пИсать. Поэтому он не сопротивлялся, когда Ройял Дрим втолкнул его в узкую щель между домами, где тянулись ряды тошнотворных баков с мусором и куда выходили задние двери некоторых питейных заведений. Здесь справляли малую (а иногда и большую) нужду многие поколения нью-йоркцев, поэтому вонь здесь стояла такая, что слезились глаза. Тут же по аналогии Джон вспомнил, как однажды в сквере мимо проходила какая-то компания молодых людей и одна девушка - юное невинное создание - сказала сквозь стиснутые зубы: 'Ссать хочу, аж в ушах звенит!' Джона это тогда так поразило - несоответствие девичьего облика с грубой фразой.
