- Ну что ж... в конце концов я сам обратился к вам как к доктору.
Джон отпил глоток водки.
- После той встречи я много лет не сталкивался с тем... существом, как вы говорите. Я много работал, и тот заслуженный успех, который в конце концов пришел ко мне, считался мною справедливым. Но потом я стал сомневаться... и начал сопоставлять кое-какие факты... И по мере того, как факты показывали свою явную связь меня все сильней охватывало беспокойство. В порыве отчаяние я отправился в Европу. Но беспокойство не оставляло меня. И даже здесь на краю земли, после непродолжительного затишья, меня снова куда-то поднимает какая-то сила... Наверное, поэтому я собираюсь в кругосветное путешествие.
Генри деликатно коснулся руки Джона и высказал свой диагноз:
- В психиатрии - только вы не пугайтесь этого слова - есть такое понятие как 'состояние фуги'.
- Чего?
- 'Фуги'... Это когда человек не отдает отчета в своих действиях, его охватывает жажда передвижения, жажда перемены мест. Человек, находящийся в состоянии фуги может уехать на край света, скитаться Бог знает где, а через несколько лет, когда фуга выдохнется, спросить себя, с какой целью я мотался по свету? И не найдет ответа. Но ответ есть. Состоянию фуги обязательно предшествует сильнейшее нервное потрясение.
- Это правда?
- Сколько угодно таких случаев...
- И как она лечится, эта фуга Баха?
- Вы иронизируете, это хороший признак. А лечит её единственно время. Как говорится, время - хороший доктор.
- Время... Хотел бы я знать, что это такое?.. Да... Но вот однажды, уже живя здесь, я как-то отправился на рыбалку. Аниту по каким-то причинам со мной не было. Я шел под парусами один...
21
Стоял ослепительно ясный день. Дул ровный сильный ветер. Яхта прыгала с волны на волну, как летучая рыба. Джон сидел у штурвала, глубоко дыша свежим морским воздухом, время от времени стирая с лица соленые брызги. Иногда какая-нибудь особенно дерзкая волна окатывала пустую палубу. Вдруг прямо по курсу в воздухе появилась серебристая точка. Она росла, приближалась. Джон подумал, уж не вертолет ли Береговой Охраны летит?..
Пока он думал да гадал, летательный аппарат приблизился, и стало видно, что это не вертолет и не самолет, а вообще черт знает что. Скорее насекомое. Причем гигантских размеров. Наверное, такие водились на первобытной Земле в ранний каменно-угольный период. Из школьной программы Джон помнил, что были гигантские стрекозы с размахом крыльев до полутора метров. Это тварь не была стрекозой. Она была похожа на муху. Это была огромная белая муха. Ну, просто ОГРОМНАЯ! Не менее трех футов в длину имело её тело. А размах крыльев невозможно было точно определить, потому что крылья находились в движении. Они, крылья, трепетали с такой скоростью, что почти растворялись в воздухе, виделось только нечто размытое. Разумеется, такое большое насекомое изрядно весило, и махать крыльями ей приходилось с бешеной силой. Иначе она бы просто не смогла лететь. Вообще-то, по логике и законам гравитации она и не могла летать. Но вот летит же, кружит же, жужжит же. И пируэты совершает быстрые, характерные для обычной мухи. Удивительно, должно быть, сильное существо.
Супермуха, однако, все-таки устала (еще бы, сколько миль она преодолела, летя со стороны открытого океана?) и пошла на посадку. Она уселась на бушприт, потом, быстро перебирая лапками, перебралась на носовую палубу. И сразу развернулась головой навстречу ветру, чтобы в случае чего, моментально взлететь. Умная тварь. Впрочем, здесь на ум, а инстинкты.
Закрепив штурвал, Джон Кейн по-пластунски подобрался к мухе. Она не улетела, и это дало ему возможность внимательно её рассмотреть. Было такое впечатление, что он разглядывает насекомое через мощное увеличительное стекло. Огромные глаза с тысячами фасеток. Мерзкий хоботок с присоской и жалом на конце, как палка у слепого все время ощупывала местность вокруг себя. Длинные жесткие волоски на теле. Само тело омерзительно белой окраски. Смотреть на муху было тошно. Мухи - разносчицы заразы. Какую заразу несет на себе эта мохнатая тварь? Словно опровергая обвинения в нечистоплотности, муха стала производить моющие движения Понтия Пилата и протирать глаза, хоботок и жвала. Потом повертела головой. Она, несомненно, видела, что делается у нее за спиной. И, разумеется, видела Джона Кейна, распластанного на палубе, с мухобойкой в руке. Да, он сползал в каюту за мухобойкой, и теперь готовился нанести сокрушительный удар по твари.
Вдруг муха сказала:
- Привет, Джон!
Джон Кейн отпрянул, словно перед ним ударила молния. Он был поражен, он почти задохнулся от удивления. Это невозможно, чтобы муха говорила! Случились две невозможные вещи - летающая гигантская муха, а теперь еще и говорящая. Насколько она близка в родстве с говорящими попугаями? Впрочем, и скворцы говорят. Но муха не может говорить, пусть и гигантская. Чем она издает звук? У насекомых нет легких. Звуки они издают механическим путем, а не пневматическим. Тогда чем? Этими мерзкими жвалами, которые все время шевелятся у нее под хоботком?
- Ты разве меня не узнал, а, Джон?
Муха говорила с тем акустическим эффектом, какой выходит у человека, когда он надевает на голову пустое ведро. Вот так: бу-бу-бу! С металлическим отзвуком.
- Ты разве меня не узнал, Джон? - и тварь захохотала - бу-бу-бу!
- Ты кто? - прохрипел Джон. У него пересохло горло.
- Я твой приятель по Нью-Йорку. Помнишь, предлагал тебе сделку?.. А вообще-то у меня много имен. Это зависит от образа, который я на время принимаю. Например, когда я в образе белой мухи, меня зовут Вельзевул. А когда я...
- Ты - дьявол?! - Джон вскочил на ноги. - Изыди!
- Черт меня побери, - сказал Вельзевул, - ты орешь, как пьяный ирландский священник после очередного загула, которого утром будит его ночная подружка, которую он подобрал на улице, чтобы отпустить ей грехи.
- Что тебе от меня надо, мерзкая тварь?
- Какой же ты невежливый. А еще писатель. Я просто хотела, то есть хотел, поговорить с тобой на интеллектуальные темы. С кем же еще и говорить, как не с писателем. Кругом столько идиотов, словом не с кем перемолвиться. А мне есть, что рассказать. Сейчас я как раз лечу из России. Ты себе не представляешь, сколько там говна - хлебать не перехлебать... Да, но я вообще-то хотел у тебя узнать, может ты желаешь еще кого-нибудь замочить? Может ты, вкусив дешевого успеха, пожелаешь, наконец, что-нибудь серьезного. Например, нобелевскую премию по литературе, а?
- Что значит - 'еще'?! Разве я кого-нибудь убил? Почему ты говоришь - 'еще'?
- Не притворяйся дурачком. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Вспомни бездомного, на которого мы с тобой помочились...
- Я на него не... Это ты...
- Ну пусть будет так. Я его обоссал. Но после того случая ты однажды заглянул в эту вонючую щель между домами. Потом заглянул еще раз. Сначала ты дал ему денег, в надежде, что бродяга исправится и станет добрым членом общества. Но бродяга пропил твои деньги и оставался лежать все в том же дерьме возле мусорных баков. Когда ты в третий раз заглянул в этот проулок, следом за тобой туда зашли трое молодых хулиганов. В руках они держали бейсбольные биты. Ты приготовился отдать им свой кошелек. Но они не обратили на тебя внимания, прошли мимо. Они подошли к беспомощному бродяге. Бродяга попросил у них закурить. Они дали ему сигарету, подождали, пока он её выкурил, а потом забили бедолагу до смерти. Они просто расплющили, превратили его тело в кровавое месиво. Потом они помочились на труп и ушли, похохатывая.
- Ну и причем же здесь я?! - вскричал Джон Кейн.
- Как это причем? Свидетели показывают, что видели тебя с битой в руке.