Наша подготовка к операции началась за месяц до ее начала. В первых числах сентября на бригаде состоялось совещание офицеров. На нем выступил член Военного совета вице-адмирал Николаев.
На совещании впервые в полный голос было сказано о том, что в ближайшее время на Севере начнется большое и мощное наступление и что в наступательной операции отводится важное место флоту, в том числе и подводным лодкам. Правда, сроки начала наступления еще не назывались, но всем было ясно, что ждать осталось недолго.
Восьмого числа мы получили директиву Военного совета флота, в которой был очерчен характер задач, возлагаемых на корабли, части и соединения. Флоту надо было готовиться к тому, чтобы предотвратить попытки надводных и подводных сил противника помешать высадке наших десантов, не дать немецким кораблям возможности оказать огневую поддержку своим сухопутным частям и воздействовать на наши морские перевозки. А это означало топить неприятельские боевые корабли. Не менее важной была задача лишить противника подкреплений, нарушить его снабжение, осуществляемое по морю, сорвать вывоз стратегического сырья из северной Норвегии и Финляндии, а также эвакуацию морем гитлеровских войск после успешного развития (а в том, что оно будет успешным, никто не сомневался!) операции. А это означало топить неприятельские транспорты. Кроме уничтожения противника на море флот отвечал за проведение и высадку десантов; он должен был содействовать огнем нашим сухопутным частям в прибрежных районах.
Нарушением коммуникаций гитлеровцев, блокадой их портов предстояло заняться подводникам во взаимодействии с торпедоносной авиацией и выделенной для этого частью торпедных катеров. Причем нам надлежало открыть блокадные действия против портов и баз врага, парализовать его коммуникации заблаговременно, до начала общего наступления. Фашисты ведь не могли не ожидать активных действий с нашей стороны. Они их и ожидали и готовились к ним, и это, в частности, проявлялось в возросшей интенсивности их перевозок морем.
Подготовка к операции велась по всем направлениям. Политическое управление флота, бессменно возглавляемое генерал-майором Николаем Антоновичем Ториком, развернуло работу по разъяснению морякам их задач в предстоящей операции, по мобилизации людей на беззаветное выполнение своего долга в наступательных боях.
Наш политотдел, во главе которого стал капитан 2 ранга Павел Иванович Петров (Чернышев был выдвинут на работу в политуправление флота), разработал подробный план обеспечения операции. Все офицеры политотдела разошлись по кораблям помогать командирам готовить людей к боям. С моряками проводились беседы об их задачах в операции, им читались доклады о военно-политической обстановке на фронте, об опыте войны на Севере. Повсюду прошли открытые партийные и комсомольские собрания. Издавались листовки, посвященные лучшим подводникам. К укреплению дисциплины и повышению бдительности призывала моряков наша многотиражка «Боевой курс».
Напряженно работал штаб, уточняя детали предстоящей операции, согласовывая их со взаимодействующими штабами. Очень большое внимание уделялось подготовке к походам людей и кораблей. Под руководством заместителя флагмеха инженер-капитана 2 ранга Мирошниченко моряки собирались на технические конференции. На них разбирали вопросы, связанные с устройством лодок и с борьбой за их живучесть. Нужда в таких конференциях испытывалась немалая. За последнее время экипажи частично пополнились молодыми матросами и, главное, молодыми офицерами, выпускниками училищ. Важно было использовать все способы для скорейшего вооружения их боевым опытом.
Совместными усилиями штаба и политотдела устраивались встречи молодых офицеров с их опытными боевыми товарищами. По бригадной радиотрансляции выступали лучшие специалисты из числа старшин и матросов.
Перед выходами в море на лодках проводились митинги. Подводникам зачитали воззвание Военного совета флота, обращенное ко всем североморцам в связи с предстоящими боями за освобождение древней русской Печенги. Люди уходили в море с радостью, с великим душевным подъемом…
Когда на флоте формировался отряд морских пехотинцев для первого десантного броска, на бригаде нашлось не менее сотни добровольцев. Но из них отобрали лишь десять человек. Храбро дрались на суше посланцы подводников.
Перед началом операции мы понесли последнюю, но и одну из самых тягостных потерь. Погибла гвардейская Краснознаменная «Щ-402».
Перед этим походом Каутский, человек отнюдь не мнительный, находился в мрачном настроении.
— Вот эти, — сказал он приятелю, вынимая фотографии из-под стекла на своем рабочем столе, — в случае чего можешь взять себе. А вот эти домой, жене и детям, перешли.
— Да брось ты, Саша, — возражал тот. — Что с тобой может случиться? До самой смерти жив будешь.
— Нет, нет, — настоял Каутский. — Ты возьми. Случиться может всякое. Сам знаешь, не в бирюльки играть идем. А детям память об отце нужна…
Никогда раньше Александр Моисеевич не заводил таких разговоров.
Но перед всеми остальными он ничем не выказывал своего подавленного душевного состояния. Да и действительно причин для волнений не было. Поход предстоял обычный, ничем не отличающийся от многих предыдущих. Лодка была в порядке. Экипаж был полностью укомплектован и чувствовал себя по-боевому. Взамен заболевшего командира отделения рулевых с собой брали старшего краснофлотца Гандюхина — знаменитого Ивана Гандюхина, лучшего рулевого и лучшего сигнальщика бригады. Иван был «счастливым» рулевым — редкий поход с его участием не оканчивался победой.
В поход шли ветераны-мичмана — боцман Добродомов, старшина трюмных Кукушкин, старшина торпедистов Егоров. Они делили с лодкой все ее успехи и неудачи, начиная с той атаки, что положила начало боевому счету североморских подводников. Перенесли они и страшный взрыв аккумуляторной батареи, когда Николай Егоров принял на себя обязанности комиссара, первым возглавив борьбу за спасение искалеченной «щуки». Шел в поход и торпедист Николай Злоказов, который едва уцелел во время этого взрыва, но мужественно отстаивал жизнь корабля. БЧ-5 на лодке возглавлял инженер-механик Коновалов, БЧ-1 — штурман Гелевер, прозванный друзьями в шутку Гулливером. Это были хорошие, уважаемые на бригаде специалисты.
Ничто не предвещало беды. А она нежданно-негаданно обрушилась на лодку 21 сентября. Это был результат невообразимой, дикой ошибки. Экипажу самолета, вылетавшего на боевое задание, забыли передать оповещение о том, что в районе его действий находится наша лодка. Летчик не сумел опознать свой корабль. Гвардейская Краснознаменная «Щ-402», находясь в надводном положении, погибла от удара нашего самолета. Спасшихся не было.
Тяжелым грузом легла всем нам на сердце эта весть. Но в полной мере силу несчастья мы все же прочувствовали позже. А тогда мы слишком глубоко ушли в дела, связанные с началом Петсамо- киркенесокой операции.
Для нас эта операция началась в двадцатых числах сентября, когда одни лодки по мере необходимости, другие — по мере готовности начали выходить в море, чтобы заблокировать неприятельские порты и базы. К участию в боевых действиях, связанных с проведением операции, предназначались «Л-20» — в качестве минзага, «С-14», «С-51», «С-56», «С-101», «С-102», «С-104», «В-2», «В-4» и «М-171» — в минном и в торпедном вариантах.
Выходила на двадцать с лишним суток и «С-15». Но она имела задание совсем другого рода: прикрыть с северного направления от возможных немецких рейдеров идущий к нам конвой. Поход этот был очень тяжелым. Лодка добралась почти до кромки льда.
Вообще октябрь в тот год выдался суровый — бурный и вьюжный. Плавать было трудно. Да и немцы противодействовали нам изо всех сил. Их минные заграждения были усилены и подновлены. Конвои включали в себя, как никогда, мощный эскорт. На каждый транспорт приходилось до шести кораблей охранения. И все же наши действия развивались успешно.
Первой вышла и первой вернулась с победой Краснознаменная «С-56». Она отправила на дно транспорт водоизмещением в четыре тысячи тонн и тральщик-восьмисоттонник. Григорий Иванович Щедрин — уже в звании капитана 2 ранга — сразу же пошел буквально «нарасхват»: его приглашали делиться опытом на лодки, которые еще готовились к выходу в море. Приглашали и других моряков Краснознаменной
