могут быть использованы конкурентами для производства контрафактной продукции. Однако, углубившись в анализ свойств червя, обнаружил Лангнер нечто существенно иное.
Червь Stuxnet действительно занят непрерывными поисками, однако разыскивает он очень специфические установочные параметры системы, нечто вроде ее «отпечатков пальцев», которые говорят, что именно работает под управлением PLC или программируемого логического контроллера. Как уже говорилось, промышленные SCADA-системы весьма специфичны для каждой конкретной фабрики. Они состоят из множества небольших узлов, измеряющих температуру, давление, потоки жидкостей и газов, они управляют вентилями, моторами, и всем прочим хозяйством, необходимым для поддержания нередко опасных промышленных процессов в рамках их норм безопасности и в пределах эффективности. Таким образом, оба компонента систем — аппаратные модули конфигурации и программное обеспечение — являются специфическим набором, изготовляемым для каждой конкретной фабрики. Ну а с точки зрения червя Stuxnet все эти вещи выглядят как «отпечаток пальцев». И лишь только в том случае, если идентифицирована надлежащая конфигурация, он начинает делать больше, много больше, нежели просто тихо распространять себя в поисках цели.
(Именно эта особенность программы свидетельствует об одной принципиально важной вещи: атакующая сторона очень точно знала конфигурацию выбранной цели. Она наверняка должна была иметь поддержку инсайдера или группы инсайдеров внутри фабрики, либо какой-то еще способ доступа к программной части и аппаратной конфигурации избранного для атаки объекта.)
Среди шагов, которые, как обнаружил Лангнер, делает Stuxnet при обнаружении искомой цели, оказались изменения в фрагментах программного кода Siemens, известного как «оперативный Блок 35». Этот важный компонент программы Siemens занимается мониторингом критических производственных операций — вещей, которые требуют срочной реакции в пределах 100 миллисекунд. Вмешиваясь в работу Блока 35, Stuxnet может, к примеру, легко вызвать аварийный сбой в работе, ведущий к саморазрушению промышленного процесса. Так, во всяком случае, это видит Лангнер.
В частности, в его аналитической работе пошагово демонстрируется, что именно происходит с системой, когда Stuxnet находит свою цель по ее «отпечаткам». Как только Stuxnet выявляет критически существенную функцию, срабатывающую в модуле PLC, вредоносная программа берет управление системой на себя. Один из самых последних кодов, который Stuxnet отправляет в обреченную систему, носит выразительное название “DEADF007”. Ну а затем очевидно начинается фейерверк, хотя точное назначение захваченных программой функций остается неизвестным, говорит Лангнер. Это может быть и перевод скорости вращения турбины на максимально возможные обороты, и отключение системы смазки, или еще какие-то жизненно важные для нормальной работы функции системы (конкретная природа повреждений, вызываемых червем, просто неизвестна, потому что со стороны по коду SPS нельзя увидеть, что именно делают задаваемые параметры, не видя схему той конкретной фабрики, которой управляет система). Что бы это ни было, говорит Лангнер, анализ показывает, что Stuxnet отменяет защитные функции и подает в систему свои, фатальные команды: «Как только исходный код PLC перестает выполняться, можно ожидать, что вскоре какая-то вещь взорвется. И скорее всего, это окажется что-то крупное».
По свидетельству Лангнера, «Stuxnet — это стопроцентно целенаправленная кибератака, нацеленная на уничтожение некоего промышленного процесса в физическом мире. Это явно не имеет отношения к шпионажу и похищениям информации, как полагали некоторые. Это абсолютно диверсионная атака».
Поскольку ныне практически все исследователи, изучающие червя, вполне единодушны в выводах о том, что Stuxnet был сконструирован чрезвычайно изощренным и умелым мастером — скорее всего, специалистами государственной спецслужбы — и был создан для разрушения чего-то большого и важного, то теперь остается выяснить лишь два «простых» вопроса: (а) что за государство стоит за Stuxnet и (б) против какого объекта была направлена диверсия?
На сегодняшний день имеется достаточное количество фактов и доводов для того, чтобы (не наверняка, конечно, но) с высокой степенью достоверности ответить на оба этих вопроса.
Кафедра Ваннаха: Развёрнутый холст истории
В нашей стране историю долго делали вспомогательным материалом для господствующей идеологической доктрины. Некогда — триада графа Уварова. Потом — исторический материализм. Россия, как расходный материал. Отсталая страна, которую ребятам в пенсне и кожаных тужурках, вернувшимся из эмиграции, надлежит спалить в революционных войнах, уморить в трудовых армиях. Все во имя всемирного счастья пролетариев, водившихся, по преимуществу, в тех странах, что станут Первым миром. «Подумаешь, они спасли Россию, / А может лучше было не спасать» — гнусавил бойкий поэт, хамски обращаясь к нижегородскому мещанину и примкнувшему к нему князю. Под лозунгом атеистической пропаганды староста общества ссыльных и политкаторжан Ярославский-Губельман осквернял могилы героев Бородина.
И в конце 1980-х мы видели нечто похожее. Номенклатура учинила термидор, добавляя (не меняя, как часто говорят, а добавляя!) к власти еще и собственность, звавшуюся государственной и общенародной. В ходе этого, во имя общечеловеческих ценностей и нового мЫшления задарма «сдавались» плоды многовековых побед народа. Сдавались так, будто бы по некоему никому не известному закону природы, конкуренция, существующая между людьми (как уверяет Всемирная Организация Здравоохранения в России больше всего в мире молодежи гибнет от ножевых ран в ходе усобиц); между маленькими фирмами и гигантскими корпорациями (посмотрите на бизнес-новости); вдруг возьмет, да и сойдет на нет на уровне отношений между государствами. А там — сплошные Объединенные нации, международное право,
