– Я должен и я пойду, – Аркесил, упершись рукой в стол, тяжело поднялся, неуклюже задев культей скамью. Во рту ощущался противный вкус крови. – Могу я просить посадить меня на коня?
– Несчастный упрямец, – покачал головой Леонид. – Ты не проедешь и квартала. Останься, я лично отвезу Пирру Эврипонтиду твою весть.
Аркесил открыл рот, чтобы возразить, настоять на своем, когда из него внезапно словно вынули стержень – голова сделалась страшно тяжелой, а шея – ужасно слабой, сухой язык прилип к небу, огни светильников поблекли. «Что, во имя богов, происходит?» – хотел воскликнуть олимпионик, но вместо этого тяжело, словно куль с крупой, повалился набок…
– Потерял сознание, – констатировал Исад, оттянув ему веко.
– Ксенопол, пусть нашего гостя вымоют, перевяжут и уложат в кровать, – велел эфор появившемуся на зов управляющему. – Да, и пошли кого-нибудь к воротам, я заберу Прокла с собой.
– Ты покидаешь дом в такое время, господин? – обеспокоено произнес Ксенопол. – Быть может, поднять охранников?
– Не нужно, сын идет со мной, – Фебид поднял свое массивное тело со стула и взял в руку жезл. Приняв из рук раба серый с пурпуром плащ, эфор накинул его на плечи. – Идемте, молодые люди. Дело, если верить этому молодому человеку, не терпит задержки. Похоже на то, что закон снова нуждается в том, чтобы его защитили.
Менее получаса спустя эфор, сопровождавший его сын и шедший впереди привратник с факелом свернули на Артемидову Стрелу, улицу, в противоположном конце которой находился дом лафиропола Эпименида. Эфор хранил молчание, Исад тоже не проронил ни слова. Сырая и прохладная ночь казалась полной зла.
Внезапно на перекрестке, который только что минул эфор и его спутники, послышался стук копыт и из боковой улицы на Артемидову Стрелу выехали трое конных. Когда они проезжали мимо, испуганный Прокл поднял факел, и обычно невозмутимый Исад удивленно ахнул, узнав всадников.
– Боги! Пирр?
Царевич-Эврипонтид придержал коня, в свою очередь узнав ночных встречников.
– О, Исад! – удивился он. – И эфор Фебид! Мое почтение.
Фебид был не из тех, кого можно сбить с толку любезностью.
– Решением коллегии тебе запрещено покидать дом, юноша, – гневно воскликнул он. – Как посмел ты нарушить постановление эфоров и собственную клятву?
Леонид, именно он оказался одним из спутников сына Павсания, ощутив на себе недовольный взгляд эфора, беспомощно развел руками.
– Прошу прощения, господин эфор, – голос Пирра прозвучал почти грубо, – но со мной приключился юридический парадокс – я вынужден нарушить закон, чтобы доказать, что чист перед ним. Если удастся совершить сейчас то, что задумано, завтра обвинения против меня будут сняты.
– А если нет, то будешь клятвопреступником, – непримиримо произнес Фебид. – А также навлечешь позор на поручившихся за тебя уважаемых людей.
– Ха, в царстве Аида мне будет наплевать на это, господин эфор, – усмехнулся молодой Эврипонтид. – Кстати, как идет расследование измены, о которой мы сообщили? Боюсь, у меня может более не представиться случая поинтересоваться этим.
Густые брови эфора сошлись к переносице.
– Слишком многое из того, о чем было сказано, подтвердилось, – мрачно и как бы нехотя произнес он.
– Вы оказались абсолютно правы в своих обвинениях, – воспользовался возможностью вступить в разговор Леонид. – Выяснилось, что заговор гораздо мощнее, чем можно было предполагать. Его поддерживают сами…
– Оставь подробности, Леонид! – воскликнул Пирр, поднимая руку. – Прекрасно, что в случае моей гибели такие люди, как эфор Фебид встанут на пути предательства. Если я останусь жив, то с радостью помогу в этой борьбе, но… для того, чтобы выжить, я должен сейчас поспешить. Спасибо за весть, Леонид, и спасибо, что проводил. Прощайте!
Леонид, протянув руку, схватил его коня за узду.
– Ты всегда был чересчур гордым, сын Павсания! – с горечью проговорил он. – Не пытаешься попросить помощи, даже погибая.
– У тебя, что ли, кузен? – насмешливо хмыкнул Пирр, заставляя коня сделать шаг в сторону. – Забавно. Знаешь, кое-кто считает, что ты спишь и видишь, как бы пережить меня и Ореста и наследовать трон Эврипонтидов.
– Ты знаешь, что это ложь! – от гнева Леонид потерял свое обычное спокойствие. – Я не успел сообщить, но тебе следует знать и еще кое-что, неблагодарный: почтенный эфор направляется туда же, куда и ты, чтобы помочь спасти твою жизнь…
– Нет, всего лишь чтобы выяснить истину, – буркнул в сторону Исад. – А законы и клятвы должно исполнять.
Молодой номарг поглядел на гиппагрета Иамида, замершего в седле каменной статуей, но тот и бровью не повел.
– Твой «спутник», олимпионик Аркесил, рассказал нам обо всем, – горячо продолжал Леонид. – Благодари богов, что твои друзья не настолько чванливы, как ты, и не воротят носа от любой помощи.
Помолчав мгновенье или два, Пирр легко соскочил с седла.
– Я благодарю богов за то, что они дали мне таких друзей, – голос царевича был глух. – Возьми моего коня, господин эфор и…
