Палеонтологи хорошо знали моллюска, бывшего родоначальником нынешних кальмаров, морских улиток и двустворчатых моллюсков. Но моллюск этот вымер 350 миллионов лет назад, еще до того как суша была освоена первыми земноводными. И вот теперь с глубин океана поднято живое ископаемое! Оно было названо неопилиной.
Неопилина, как показал анализ, является недостающим звеном в цепи эволюции, соединяющей червей и моллюсков, — пишет американский моряк, писатель и ученый Уильям Кроми в книге “Обитатели бездны”, русский перевод которой был выпущен в свет Гидрометеоиздатом в 1971 году. Жаберные участки этого животного разделены на сегменты, похожие на сегменты кольчатых червей; этот факт развеял все сомнения в том, что оно произошло от древних предков, очень похожих на обычного земляного червя. Но в то же самое время кособокий панцирь и роговые шершавые “зубы” доказывали, что неопилина — потомок некоего существа, от которого пошли ранние слизни и которое, стало быть, является предком всех моллюсков.
Открытие неопилины казалось столь необычным (шутка ли: возраст живого ископаемого измеряется даже не десятками, а сотнями миллионов лет), что ученые, обнаружившие неопилину, не решались публиковать описание моллюска в течение 5 лет. Но в 1958 году американский океанолог Роберт Мензис с глубины 5745 метров во впадине возле северного побережья Перу находит еще 4 экземпляра неопилины. А в декабре 1960 года он же из впадины возле мексиканского побережья Калифорнии поднимает еще 14 живых ископаемых.
Субфоссильные — полуископаемые
Таким образом, в XX столетии были сделаны сенсационные открытия животных, которые считались вымершими: гигантских драконов-варанов и крохотных муравьев, кистеперой рыбы и моллюска неопилины, родоначальницы всех моллюсков планеты. Ученые наших дней не теряют надежды обнаружить и так называемых полуископаемых (или, говоря языком науки, субфоссильных) животных — тех, что жили на памяти человечества, но были повсеместно истреблены или вымерли… Если только кое-где в отдаленных уголках Земли не сохранились еще отдельные экземпляры этих “полуископаемых детей великого древа жизни”.
Бермудский буревестник считался вымершим в начале XVII столетия. Его истребили люди, колонизовавшие Бермудские острова: за какие-то 20 лет они разорили гнезда, охотясь за яйцами, а взрослых птиц употребили на мясо. Однако в 1951 году американские натуралисты во главе с доктором Р. Мэрфи обнаружили пристанище последних бермудских буревестников на маленьких скалистых островах, входящих в состав Бермудского архипелага. Крупная летающая птица три века скрывалась от взоров ученых и считалась вымершей!
В середине прошлого столетия в Новой Зеландии обнаружили бескрылую птицу такахе, землячку знаменитой киви. Вернее, в руки зоологов попали кости и шкурки такахе. Все попытки ученых обнаружить живую птицу к успеху не приводили, и такахе была занесена в список полуископаемых животных. В этом списке и числилась она 100 лет, пока в 1947 году натуралист-любитель Дж. Орбелл не обнаружил в густых лесах, окружающих новозеландское озеро Те Анау, следы такахе, а вслед за тем и две колонии, насчитывавшие около сотни “вымерших” бескрылых птиц.
В Новой Зеландии обитала когда-то огромная бескрылая птица моа, на которую вели охоту первые поселенцы острова (у археологов они известны как охотники на моа). Последние птицы-гиганты исчезли здесь незадолго до появления европейских колонистов. Но энтузиасты и по сей день не теряют надежды разыскать последних моа в самых глухих уголках Новой Зеландии, считая, что не было бы ничего невероятного в том, если бы и гигантская птица, подобно крылатому бермудскому буревестнику и бескрылой такахе, оказалась жива.
Подобную же надежду питают и романтически настроенные исследователи, отыскивающие родную сестру птицы моа — огромную, высотой 3 метра, воромпатру, или эпиорниса, бескрылую птицу, обитавшую на острове Мадагаскар вплоть до XVIII века (а может, и до начала прошлого столетия) и послужившую прототипом сказочной птицы Рухх в арабских легендах и сказках “Тысяча и одна ночь”. В песчаных дюнах и болотах Мадагаскара находят яйца эпиорниса, которые кажутся порой такими свежими, будто их снесли совсем недавно (яйцо воромпатры может вместить около 10 литров и эквивалентно 140 куриным яйцам; из одного такого яйца можно сделать яичницу на 70 человек!).
Мегалодапис — так назвали зоологи гигантского лемура, жившего на Мадагаскаре, который по праву заслужил наименование “остров лемуров” (тут обитает более 20 видов полуобезьян, а всего лишь 1000 лет назад жило свыше 30 видов!). Мегалодапис имел почти двухметровый рост, передвигался на двух ногах, подобно человеку, но, в отличие от хомо сапи-енс, глаза у него были огромные, как у всех лемуров, ведущих ночной образ жизни. Это удивительное существо вымерло сравнительно недавно. Или, быть может, именно о нем говорят легенды жителей островка, когда речь в них заходит о тре-тре-тре, огромном лемуре, скрывающемся в джунглях Мадагаскара?
Ответ на этот вопрос дадут лишь будущие исследования. А вот лемур-крошка, так называемый аллоцебус, размером чуть больше мыши, считавшийся вымершим, был недавно обнаружен на востоке Мадагаскара. Возможно, что на этом острове удастся открыть и другие субфоссильные виды лемуров. Ведь внутренние районы Мадагаскара изучены плохо.
“Мертв, как дронт” — гласит пословица. Дронт, или до-до, — бескрылая птица размером с индюка (хотя является близким родственником голубя), которая водилась на острове Маврикий в Индийском океане. В удивительно короткий срок люди истребили жирных доверчивых птиц, а свиньи первых колонистов разорили гнезда дронтов. В 1681 году на Маврикии исчез последний дронт. Но дронты водились и на других островах Маскаренского архипелага, в который входит и Маврикий — на Реюньоне и Родригесе. Родственник дронта маврикийского, белый дронт, дожил на гористом Реюньоне до середины XVIII столетия, но затем разделил судьбу дронтов Маврикия. На острове Родригес обнаружены останки дронтов, а в глубине острова, по рассказам местных жителей, эти птицы живут и по сей день. Быть может, полуископаемая птица будет обнаружена где-нибудь в глубинных районах островов Маскаренского архипелага вопреки пословице?
Большое число полуископаемых животных мы находим в Австралии, причем порой ученые не знают, считать ли тот или иной вид вымершим или нет. Таковы, например, сумчатый волк и сумчатый дьявол, живущие (или жившие?) на острове Тасмания. А. Брем пишет о сумчатом волке, самом крупном из всех плотоядных сумчатых животных, что европейские колонисты оттеснили хищника в глубь острова, где “его находят в некоторых скалистых местностях все еще в достаточном количестве, всего чаще на высоте 1000 метров над уровнем моря”. О ближайшем родственнике сумчатого волка, названного за невероятную дикость, неспособность к приручению и бешеный нрав сумчатым дьяволом, А. Брем сообщает, что зверь “очень скоро научился признавать господство и разум человека, бояться его, и удалился в самые густые, недоступные для человека леса гор”, во многих районах Тасмании “он уже совершенно истреблен, да и там, где еще встречается, теперь его можно видеть довольно редко”.
Современные зоологи считают, что в наши дни сумчатый дьявол полностью вымер, мнения же о судьбе сумчатого волка расходятся: одни полагают, что он разделил судьбу сумчатого дьявола, другие — что в глубине Тасмании остались последние сумчатые волки. Ведь они — ночные животные, и встретить их очень трудно.
Кенгуру, символ Австралии, животное необычное. Самые крупные его представители достигают 3 метров в длину и массы до полутора центнеров. В недавнем прошлом на Австралийском материке обитали еще более рослые кенгуру, длиной до 5 метров. Совсем недавно исчез гигантский, достигавший размеров медведя, вомбат (нынешние вомбаты лишь около метра в длину). На памяти человека по Австралии бродили дипродонты, сумчатые кролики, величиной не уступавшие носорогам или бегемотам. Быть может, где-то в сердце материка еще остались последние дипродонты — ведь золотоискатели рассказывали о встречах с “гигантскими кроликами”…
Ленивец, обитающий в лесах Южной Америки от Гондураса и Никарагуа до севера Аргентины, получил свое название по праву. Скорость его передвижения — 150 метров в час — кажется черепашьей по сравнению со скоростью самой черепахи, преодолевающей за час 400–800 метров. Нормальное положение
