Теперь он день и ночь торчал в здании штаба, находившемся за окраиной превращенного в военный порт и тем не менее нагонявшего на Прасолова тоску города Петропавловска с его бухтой Авачинcкая, и командовал наспех сформированным соединением, состоявшим из шести подводных лодок типа «Виски» и «Фокстрот», эсминца типа «Кривак», фрегата типа «Петя», плавучей базы подводных лодок типа «Угра», буквально набитого новейшим оборудованием корабля радиоэлектронной разведки типа «Приморье» и двух торпедных катеров типа «П». Остальными кораблями – крейсером типа «Свердлов», крейсером типа «Креста II» и тремя эсминцами типа «Кашин» – командовал его друг адмирал Емшин, пышущий здоровьем крепыш, который на все жалобы и стенания Прасолова имел лишь один ответ:
– Что ты хочешь, друг любезный? Лучше всего, если о нас на Камчатке просто забудут. И тогда можно будет наслаждаться жизнью. Дома тепло, самовар кипит, всегда можно по чарочке пропустить, и весь идиотизм большой политики нас не касается – райский уголок, да и только!
Емшин ошибался. Тихая, спокойная жизнь, изредка прерываемая патрулированием у берегов Курильских островов, внезапно кончилась, когда Прасолова известили, что к нему направляют подкрепление. На подходе подводные лодки типа «Эхо» и «Виктор», а также «Дельта» – крупнейшая подводная лодка в мире, дальность плавания которой под водой 7800 километров, самое настоящее морское чудовище, вооруженное множеством ракет с ядерными боеголовками. Но не только появление в этих краях «Дельты» заставило Прасолова резко проявить свою активность, но также сообщение о приближении подводной лодки, которая представляла загадку для всего мира и о которой рассказывали совершенно немыслимые вещи. Якобы на борту у нее атомные ракеты новейшей конструкции, а ее ядерный реактор позволяет развивать под водой какую-то неправдоподобную скорость – чуть ли не 33 узла. На этом чуде, лучшей из всех подводных лодок, в Петропавловск прибывает капитан третьего ранга Яковлев, которого Главный штаб ВМФ представил следующим образом: «Товарищ Яковлев Иван Викторович направляется в ваше распоряжение для выполнения специального задания. Более подробные данные вам сообщат позднее. Степень А».
Прасолов уже привык, что днем здесь почти всегда туман, и поэтому, не обращая на него внимания, немедленно отправился к своему другу Емшину и неуклюже уселся в старое, протертое кресло, которое Емшин привез из своего родного Ленинграда.
– Степень А, – сказал Прасолов, – у нас! Что здесь может быть сверхсекретного? Они посылают к нам лучшие корабли. Как будто именно у нас здесь все начнется… – Он протянул Емшину через стол расшифрованную радиограмму и с удовольствием отхлебнул горячего чаю. – Тебе, Николай Иванович, тоже подкрепление посылают?
– Пока никаких сообщений. Емшин прочитал радиограмму. – Похоже, что твой час, Николай Семенович, наконец пробил, – сказал он, растягивая слова. – Ведь ты здесь именно для того, чтобы вершить великие дела.
– Пока я только тоннами жру жареную рыбу! – воскликнул Прасолов и даже запыхтел от ярости. – Ты хоть что-нибудь об этом Яковлеве слышал?
– Ничего. Небось один из тех поганцев, которые обязаны скрывать свое лицо и от которых, где бы они ни появлялись, одно беспокойство. Надо нам быть к этому готовыми. Мы совершенно не в курсе тех событий, что вокруг творятся. Как дождевые черви: когда на крючок попадем, только тогда поймем, что для нас многое изменилось…
Через пять дней небольшое соединение подводных лодок вошло в бухту Авачинская. Дело было ночью, густой туман все вокруг покрыл пеленой. Было очень сыро и влажно, и Прасолову пришлось торчать на своем командном пункте до тех пор, пока все подводные лодки не встали на якорь у крытых пирсов.
Крайне раздраженный и готовый встретить этого таинственного Яковлева как сторожевая собака незнакомца, то есть разве что не зарычать на него, адмирал Прасолов вышел наконец из штаба, чтобы принять рапорт командира подводной лодки.
Подводные лодки типа «Эхо» и «Виктор» лежали рядом, за ними виднелся огромный корпус «Дельты», а далее – Прасолов впервые видел это чудо – в тусклом свете прожекторов поблескивал толстый, веретенообразный корпус «Чарли». Так эту таинственную подводную лодку классифицировали в НАТО. На мостике огромной ходовой рубки стояли офицеры. Матросы выстроились на палубе. Командиры ждали у сходней. Стоило Прасолову показаться у пирса, как зазвучали команды и руки офицеров взлетели к козырькам фуражек.
Прасолов что-то буркнул про себя. Он коротко ответил на приветствие, спешно зашагал к подводной лодке «Чарли» и уже издали увидел человека, который стоял рядом с командиром, а затем пошел навстречу адмиралу. «Он довольно молод, – подумал Прасолов. – Лет тридцать пять, не больше». Форма на нем сидела как Влитая, шел он упругой, спортивной походкой. Затем резко остановился и отдал честь.
– Капитан третьего ранга Яковлев Иван Викторович прибыл в Ваше распоряжение! – доложил он звучным, басовитым голосом. «Какие у него холодные, внимательные глаза, – подумал Прасолов. – Любезно улыбается, но лицо как маска. Нет, с ним нужно быть поосторожнее».
Прасолов приложил два пальца к козырьку.
– Добро пожаловать в нашу тихую обитель, – ответил он. – Что вы нам привезли, Иван Викторович?
– Десять малых подводных лодок, товарищ адмирал. – Яковлев стоял неподвижно, словно памятник. – И личное послание главкома адмирала флота товарища Горшкова.
Прасолов кивнул и почувствовал, что у негр сводит шею. С этого момента он твердо знал, что Петропавловск-Камчатский не останется в стороне от мировых событий…
2
Сведения, содержавшиеся в привезенном Яковлевым запечатанном конверте, действительно оказались необычайно важными и, кроме того, совершенно секретными. Прасолов, расписавшись в получении документов, долго читал их, словно собираясь выучить наизусть каждое слово, затем положил на колени и внимательно посмотрел на Яковлева, который в ожидании его реакции молча пил чай.
– Вы знаете содержание документов, Иван Викторович? – спросил Прасолов и, смерив Яковлева взглядом, вновь испытал неприятное чувство, когда заглянул в его холодные глаза. «Емшину с ним тоже несладко придется, – со злорадством подумал он. – Кончилась твоя спокойная жизнь, дорогой Николай Иванович. То, что у меня лежит на коленях, изменит у нас все. Теперь и нам придется участвовать в тайной войне».
– Я информирован в той степени, в какой это сочли необходимым, – уклончиво ответил Яковлев. – Естественно, я не знаю, о чем вам пишет товарищ главком. Я в курсе только того, что мне предстоит выполнить.
