Она выпрямилась и попыталась изобразить довольную улыбку перед зеркалом. Отраженная в раме из морских раковин, улыбка выглядела весьма неубедительно.
– По-моему, снова повалили письма от поклонников, – сказала Энни на следующий день, вываливая на колени Холли целую охапку писем.
– Правда, дети успели в них поиграться и разорвали коробку, в которой переслал все это твой адвокат.
Холли бесцеремонно скинула груду писем на пол и сказала:
– Знаешь, Энни, ты могла бы мне и сказать все-таки, что Эвен приходил к тебе позавчера ночью и выспрашивал обо мне.
Энни задумчиво поглядела на нее.
– Да, а еще я, могла бы тебе сказать, что нам пришлось заказать дополнительную партию ветчины и сосисок к пиву по поводу карнавала «Фантастическая ночь», который начнется на следующей неделе.
– Но это же совершенно разные вещи, Энни!
– Я очень рада, что ты это поняла. Ты уже успела по нему соскучиться? Да?
От удивления и смущения Холли отвела взгляд.
– Ну, немножко, мы вроде как подружились, и…
– Холли, так это же здорово, надо было мне вас свести еще несколько лет назад, конечно, он тогда был женат на Синти. А ты?
Холли вскочила на ноги.
– Подожди-ка, подожди, ты к чему это клонишь? Он ведь просто хозяин, а я у него снимаю коттедж. Очаровательный, конечно, с великолепным чувством юмора, но просто хозяин, и все.
– Ах, хозяин, хозяин моих поцелуев… – насмешливо пропела Энни.
Холли вздрогнула, тут же вспомнив, как вчера на грядках с помидорами, пятилетний сын Энни стал свидетелем их поцелуя. Ясное дело, что пятилетний ковбой не замедлил рассказать об этом знаменательном событии своей матери.
Сложив руки на животе, Холли отвернулась от подруги.
– Сама уж не знаю, как все вышло, а тем более не хотела я, чтобы это видел Питер.
Энни радостно хихикнула:
– Я тебе объясню, как все вышло. Сначала надо взять двух красивых представителей противоположного пола и поместить их вместе. Двух чертовски приятных и чертовски одиноких людей, которые бесспорно заслуживают второй попытки для обретения счастья и если, господу Богу угодно, то…
Стремительно обернувшись, Холли вскинула руки:
– О, Энни, только не впутывай сюда Бога, пожалуйста!
– А, почему? Или ты предпочитаешь дьявола?
– Энни, ну это же был просто поцелуй! Ведь правда, слушай, как только у Эвена кончится отпуск, он вернется на работу, и я останусь для него просто воспоминанием. Ведь надо же чем-то занять себя на отдыхе умному, энергичному, веселому, красивому, сексуальному…
– Да прекратишь ты или нет!
– А ты? – тихо ответила Холли.
Энни махнула рукой и собралась уходить.
– Я-то, конечно, все это прекращу, – крикнула Холли вслед подруге.
Калитка за Энни защелкнулась. С тяжелым вздохом Холли потянулась за почтой. Дел на сегодня было предостаточно. Ей предстояло сделать много телефонных звонков, и благодаря этому без труда удастся изгнать Эвена Джеймсона из своих мыслей. Она быстро просмотрела конверты, выбрала несколько со штампами Лемонэйд, а остальные кинула в кресло, в то самое, на котором Эвен сидел вчера. Холли застонала.
Он был здесь, даже когда его не было. Это же смешно! Она вовсе не собиралась скучать по нему. Она потерла виски и в памяти возникла новая картина. Ей вспомнились его пальцы, поигрывающие складками ее платья, его жаркое дыхание, касающееся ее шеи, его горячий рот, который вот-вот коснется ее губ. Холли вскочила и уставилась на кресло.
– Долгая будет неделька, – сказала она себе. – Хватит тебе вести себя, как влюбленный щенок, скулящий над пустыми ботинками хозяина.
Просматривая письмо с последними сведениями из Лемонэйд, она решила сегодня же позвонить в штаб организации. С тех пор как в прошлом месяце ей пришлось отказаться от посещения Манхеттенского офиса, всю связь с Лемонэйд она держала через Дейва. Она была очень рада, что есть такая возможность, поскольку многословное письмо с обзором последних новостей, особых новостей не содержало. Тем более на предмет того, что происходит в офисе и какова внутренняя политика организации, а поскольку избрание Совета Лемонэйд было на носу, ей просто необходимо было иметь информацию.
– Привет, Дейв, это Холли!
– Привет, нам тут очень не хватает самого активного из наших добровольных помощников. Где ты была все это время?
– Занималась устранением кое-каких личных препятствий. Честное слово, как только с ними расправлюсь, так тут же вернусь обратно в мою норку.
Интонации Дейва изменились с легкомысленных на серьезные.
