— У него было только начальное образование?
— Нет.
— На самом деле у него был диплом инженера-механика, не так ли?
— Что же он там делал, в этой комнате? — зло огрызнулся Ллойд. — Почему там находилась косметика, принадлежавшая убитым? Почему...
— Отвечайте на заданный вам вопрос, лейтенант, — оборвал его судья Кейс. — Не надо самому задавать вопросы. В данный момент это не входит в ваши обязанности.
— Извините, ваша честь, — сказал Ллойд. — Да, у него был диплом. Не знаю точно, какой именно.
— Минуту назад вы упомянули о косметике, — сказала Чэндлер. — Что вы имели в виду?
— В квартире над гаражом, где был убит Черч, в ящике над раковиной была найдена косметика, принадлежавшая девяти убитым женщинам. Она накрепко привязала его к этим преступлениям. Девять из одиннадцати — это убеждает.
— Кто обнаружил там косметику?
— Гарри Босх.
— Обнаружил, когда пришел туда один и убил его?
— Это вопрос?
— Нет, лейтенант. Будем считать, что я ничего не спрашивала.
Листая страницы блокнота, она помолчала, чтобы присяжные успели переварить услышанное.
— Лейтенант Ллойд, расскажите нам о той ночи. Что конкретно произошло?
Ллойд рассказал то, что было рассказано уже десятки раз: по телевидению, в газетах, в книге Бреммера. Была полночь. Группа в заканчивала дежурство. Внезапно зазвонил телефон «горячей линии» следственной бригады. Звонок — последний за эту ночь — принял детектив Босх. Уличная проститутка по имени Дикси Маккуин заявила, что она только что сбежала от Кукольника. Босх отправился на место один, поскольку все остальные члены группы уже разошлись по домам, а он решил, что это, возможно, обычный ложный вызов. Подобрав женщину на перекрестке Голливуд — Вестерн, он, руководствуясь ее указаниями, поехал в Сильверлейк. К тому времени, как они приехали на улицу Гиперион, женщина успела убедить детектива Босха в том, что ей действительно удалось спастись от Кукольника. Она указала ему на освещенные окна квартиры, расположенной над гаражом. Босх поднялся наверх один. Через несколько секунд Норман Черч был мертв.
— Он вышиб дверь ногой? — спросила Чэндлер.
— Да. Босх подумал, что преступник мог еще раз выйти из дома и взять другую проститутку взамен сбежавшей.
— Крикнул ли Босх, что он — из полиции?
— Да.
— Откуда вам это известно?
— Он сам так сказал.
— Слышал ли это кто-нибудь еще?
— Нет.
— А мисс Маккуин, проститутка?
— Нет. Не желая подвергать ее риску, Босх велел ей оставаться в машине, припаркованной на улице.
— Из всего сказанного вами следует, что у нас есть только утверждения детектива Босха, который говорит, что боялся за жизнь еще одной возможной жертвы, что он представился как полицейский и что мистер Черч сделал угрожающее движение в сторону подушки.
— Да, — неохотно подтвердил Ллойд.
— Я вижу, лейтенант Ллойд, что вы и сами носите парик.
Кто-то на заднем ряду громко фыркнул. Повернувшись, Босх увидел, что журналистов все прибывало. Теперь там сидел и Бреммер.
— Да, — сказал Ллойд, и лицо его побагровело, став таким же красным, как и нос.
— Вы когда-нибудь клали свой парик под подушку? Это — надлежащее место для его хранения?
— Нет.
— У меня — все, ваша честь.
Судья Кейс посмотрел на настенные часы, а потом перевел взгляд на Белка.
— Как по-вашему, мистер Белк, может, прервемся на обед, чтобы не разбивать ваши вопросы?
— У меня всего один вопрос.
— О, тогда, безусловно, задайте его.
Белк положил свой блокнот на стойку и наклонился к микрофону.
— Лейтенант Ллойд, учитывая все, что вам известно об этом деле, есть ли у вас хоть малейшие сомнения относительно того, что Норман Черч являлся Кукольником?
