— Гроза, ливень, — предположил сэр Клинтон.
— Да? Une pluie battante. Я была вся мокрая!
— А когда же начался этот дождь, не помните? — с безразличным видом поинтересовался Уэндовер.
Мадам Лоре-Деруссо не заколебалась ни на секунду:
— Эго было после того, как автомобиль начал возвращаться в отель. Через несколько минут после этого.
— Да уж, вы должны были промокнуть до нитки, — посочувствовал Уэндовер. Кстати, а Стэйвли — когда вы встретились с ним, он был в плаще или держал его перекинутым через руку?
И снова француженка ответила без малейшего раздумья:
— Держал на руке. В этом я совершенно уверена.
Вопросы Уэндовера на этом исчерпались, и он перевел беседу в другое русло, а вскоре друзья и вовсе откланялись, предоставив мадам заниматься своими делами. Когда они отошли на порядочное расстояние, сэр Клинтон взглянул на друга:
— Это твоя собственная находка или цитата из классики? В любом случае, ты делаешь успехи. Вот разозлится Армадейл! Но будь добр, держи это при себе. Меньше всего я хочу, чтобы какие-либо сведения разнеслись по округе!
Глава 12. Загадка Фордингбриджа
— Итак, вторник! — провозгласил сэр Клинтон, спустившись к завтраку и увидев Уэндовера уже за столом. — День, в который Флитвуды обещали наконец выложить карты на стол. Ты как следует подготовился играть свою роль адвоката дьявола, старина?
Уэндовер, похоже, пребывал в хорошем расположении духа.
— Армадейл выставит себя полным дураком, — сказал он, даже не пытаясь скрыть радость от этой мысли. — Как ты и говорил, в его драгоценном деле дыра величиною с дом.
— Так ты наконец ее увидел? Теперь послушай, старина. Армадейл — совсем неплохой парень. Помни, он всего лишь выполняет то, что считает своим долгом. И если отнестись к нему без предубеждения, то следует признать, что он прекрасно делал свою работу. Вспомни хотя бы, как здорово действовал он в то первое утро, когда носился по округе, стараясь за такое короткое время собрать максимальное число улик. Ты должен понять: я не намерен приносить его в жертву на алтарь Флитвудов. Когда он будет допрашивать этих людей, не должно быть никаких внезапных разоблачений, которые выставят его на посмешище в их глазах. Если хочешь, можешь заранее поделиться с ним своими идеями.
— С какой стати я должен ему заранее рассказывать? Не мое дело мешать ему, если он хочет выставить себя ослом!
Брови сэра Клинтона сошлись у переносицы. Упорство Уэндовера явно разозлило его.
— Пойми одну вещь, — снова заговорил он. — Я не вправе стоять в сторонке, пока ты будешь делать из полиции посмешище. Я признаю, что Армадейл вел себя бестактно по отношению к тебе, и возможно, ты вправе при случае с ним рассчитаться. Если это не выйдет за пределы вашей личной беседы, я возражать не стану. Однако если ты намерен устроить публичный скандал — что ж, тогда я просто сам просвещу инспектора и тем самым обезврежу твое оружие. Таким образом, он избежит глупого положения. Вот мое решение. Так что ты предлагаешь?
— С такой стороны я к этому вопросу не подходил, — откровенно признался Уэндовер. — Конечно ты совершенно прав. Так давай сначала ты намекнешь ему, чтоб был поосторожнее, а я потом объясню ему его ошибку, если он сам к тому времени не догадается.
— Тогда все в порядке, — ответил сэр Клинтон. — Ставить полицию в глупое положение — опасная затея. А инспектор — слишком хороший человек, чтобы делать из него шута. Он, как и все мы, ошибается, но между этими ошибками он делает множество полезных вещей.
Уэндовер подумал, что ему следовало ожидать подобной реакции: ведь он знал, что сэр Клинтон никогда не дает в обиду подчиненных. По молчаливому соглашению, друзья закрыли тему.
Завтрак их был прерван появлением мальчика-посыльного.
— Сэр Клинтон Дриффилд? Мисс Фордингбридж кланяется и просит вас встретиться с ней как можно скорее. Она в своей личной гостиной наверху номер двадцать восемь, сэр.
Когда мальчик ушел, лицо сэра Клинтона перекосилось в гримасе.
— Нет, в самом деле, эту семейку Фордингбридж нужно обязать платить отдельный полицейский налог. Они причиняют нам больше хлопот, чем остальное население района. Тебе лучше пойти со мной. Поскорее заканчивай завтрак вдруг это что-то важное.
Уэндовера явно не вдохновила открывшаяся перед ним перспектива.
— Какая же она болтушка! — с ужасом в голосе проговорил он, заранее страшась предстоящей беседы.
Поднявшись наверх, друзья встретили мисс Фордингбридж, с нетерпением их ожидающую. Не медля ни секунды, она разразилась монологом:
— О, сэр Клинтон, я так волнуюсь за брата! Он ушел вчера вечером и до сих пор не вернулся, и я даже не знаю, что и думать. Что может он делать в таком месте, как Линден-Сэндз, где ему совсем нечего делать и вообще нет причин задерживаться? А если он собирался задержаться, он вполне мог меня предупредить, потому что я виделась с ним буквально за несколько минут до того, как он вышел из отеля. Что вы об этом скажете? Можно подумать, у нас и без того мало хлопот с этим вашим инспектором, который повсюду рыщет и подозревает всех без разбора! Если у него нет других занятий, чем шпионить за моей племянницей, может быть, вы пошлете его поискать моего брата, вместо того чтобы попусту тратить время?
Она остановилась для того, чтобы перевести дыхание, а не потому, что больше ей было нечего сказать. Сэр Клинтон воспользовался этой паузой, чтобы выяснить у мисс Фордингбридж какие-нибудь подробности.
— Вы хотите знать, когда он ушел? — переспросила она. — Что ж, это было довольно поздно — в любом случае, после одиннадцати, потому что я всегда отправляюсь спать в одиннадцать, и он как раз пожелал мне спокойной ночи, прежде чем я вышла из комнаты. И уж конечно, если бы он намеревался задержаться, он бы меня предупредил, потому что он всегда говорит мне, если собирается поздно вернуться. А вчера он ничего такого не сказал, только что хочет прогуляться и пойдет в сторону этого «дыхала». И я подумала, что он просто хочет перед сном подышать свежим воздухом, а теперь оказывается, что он так и не вернулся. И в отеле никто о нем ничего не слышал, потому что я спрашивала управляющего.
— Может, он скоро появится, — предположил сэр Клинтон, пытаясь ее успокоить.
— О, конечно, если даже полицейские не могут помочь, то что уж тут говорить! — огрызнулась мисс Фордингбридж. — Но мне казалось, что это ваша работа — отыскивать пропавших людей.
— Что ж, если хотите, мы этим займемся, — уступил сэр Клинтон, видя, что мисс Фордингбридж искренне расстроена. — Но мне и в самом деле кажется, что вы принимаете это слишком близко к сердцу. Возможно, мистер Фордингбридж ушел дальше, чем собирался, и в темноте заблудился или вывихнул ногу и поэтому не смог вернуться домой. Скорее всего, он скоро появится, целый и невредимый, в добром здравии. А пока мы будем делать все, от нас зависящее.
Но когда друзья вышли из комнаты, Уэндовер увидел, что лицо сэра Клинтона вовсе не так жизнерадостно, как было до сих пор.
— Ты заметил, старина, — заговорил он, когда они пошли вниз по лестнице, — что все неприятности, с которыми мы здесь столкнулись, связаны исключительно с этой чертовой семейкой Фордингбриджей? Питер Хэй — уборщик в поместье Фордингбриджей, Стэйвли — женат на женщине из этой семьи, а теперь беда и с самим стариком Фордингбриджем. А еще я забыл упомянуть об этом таинственном претенденте па Наследство с его сомнительной компанией, а также о подозрительном поведении Флитвудов. Если мы когда-нибудь докопаемся до подноготной всей этой истории, вот увидишь, она, прямо или косвенно, будет
