Манеры мадам Лоре-Деруссо не позволяли ей всплеснуть руками, однако лицо ее сполна выдало охватившее ее изумление:
— Но это же чудесно! — воскликнула она. — Нужно быть магом, чтобы столько знать! Это совершенная правда, что вы сейчас сказали. Теперь, когда этот Стэйвли мертв, я могу выйти за моего замечательного друга, который всегда был ко мне так добр и которого я столько лет обожала. Я едва могу поверить своему счастью.
Сэр Клинтон улыбнулся.
— И вы хотели бы, чтобы и остальные ощутили такое же счастье? Тогда следует заняться этим немедленно. Ступайте наверх, мадам, и спросите миссис Флитвуд. Скажите, что это я вас послал. А когда увидите ее, скажите, что вышли замуж за Стэйвли в тысяча девятьсот пятнадцатом году. Больше ничего не требуется.
Весьма озадаченная, но горящая желанием выполнить просьбу, мадам Лоре-Деруссо распрощалась с друзьями и устремилась вверх по лестнице. Сэр Клинтон смотрел ей вслед.
— Было нетрудно отгадать эту загадку. Так что репутацию «мага» я приобрел незаслуженно. Все вполне очевидно: ее пособничество Стэйвли, потом — полный разрыв на долгие годы, и вдруг — эта внезапная потребность увидеться с ним, чтобы «договориться о некоторых вещах»: совершенно ясно, что она состояла со Стэйвли в браке и теперь, если она собиралась выйти замуж вновь, ей было необходимо получить развод. Хотел бы я, чтоб и остальные вопросы разрешались так же легко!
— То есть если она вышла за Стэйвли в тысяча девятьсот пятнадцатом году — как это, очевидно, и произошло, — то, женившись на миссис Флитвуд, он стал двоеженцем?
— И это значит, что миссис Флитвуд — и в самом деле миссис Флитвуд и состоит она в законном браке. Думаю, она не расстроится, когда об этом узнает. Вот зачем я послал мадам Лоре-Деруссо наверх. Свидетельство из первых рук всегда лучше документов. А если документы таки потребуются, их будет легко получить. Очевидно, эти три негодяя не подозревали о последнем повороте событий, иначе не решились бы провернуть свой вчерашний трюк. Возможно, в таком случае для миссис Флитвуд все могло бы кончиться гораздо хуже. Если бы она погибла, тогда уже никто, за исключением старой мисс Фордингбридж, не смог бы оспаривать притязания «племянника». А она настолько ослеплена своей любовью, что в жизни о таком бы не подумала.
Он на миг замолчал, словно продолжая обдумывать недавние события, однако вновь заговорил уже на другую тему.
— Ты иногда обвиняешь меня в том, что я якобы окружаю себя таинственностью, когда отказываюсь поделиться с тобой своими выводами. Согласен, временами это раздражает, и самому мне то и дело приходит в голову, что я, должно быть, выгляжу напыщенным и самодовольным. Но это вовсе не так. В делах подобного рода никогда нельзя предугадать, как повернутся события, и очень легко случайно выболтать какие-либо сведения именно тем людям, от которых следует старательно их скрывать.
— Да, твое поведение и в самом деле временами раздражает меня, Клинтон, — сознался Уэндовер. — Я не понимаю, почему нельзя честно выкладывать карты на стол. В конце концов, факт всегда остается фактом.
— Приведу тебе единственный пример, — серьезно отозвался сэр Клинтон. Предположим, что я разгласил свою догадку о замужестве мадам Лоре-Деруссо. В той истории, которую она нам рассказала, этот факт прямо-таки лежал на поверхности, но, к счастью, лишь я один смог его увидеть. А теперь только представь себе, что могло бы произойти этой ночью, если бы факт этот стал всеобщим достоянием. Эти мерзавцы узнали бы, что Стэнли — законный муж миссис Флитвуд, потому что как раз ее брак со Стэйвли был незаконным. Следовательно, вместо того чтобы попытаться принудить ее к браку с претендентом, они попросту скинули бы ее с утеса. Сейчас она была бы уже давно мертва, потому что живой она представляла для них интерес только в качестве жены претендента. Если бы по вине моего легкомыслия эту девушку постигла смерть, подумай, каково было бы мне сейчас? Полагаю, не слишком хорошо.
Уэндовер был вынужден признать, что его тактика повышенной секретности оправдала себя.
— Да, это было бы просто ужасно, — подтвердил он.
Из коридора вынырнула фигура Армадейла. Заметив сэра Клинтона, он устремился к нему. По лицу его было ясно, что принес он хорошие новости.
— Я вытряс из них все, что им известно, сэр. Биллингфорд сразу начал давать показания, а тот, второй, был так перепуган, что сопротивляться не мог. Теперь дело — яснее некуда. — Он немного помолчал, словно какая-то мысль внезапно озадачила его. — Хотя я до сих пор не могу понять, как вы догадались, что Каргилл состоит в этой банде!
Сэр Клинтон проигнорировал намек.
— Был ли он автором всего замысла? — спросил он. — У меня было такое подозрение.
— Да, именно он все спланировал.
— А безликий джентльмен вместе Эйрдом выполняли черную работу? В случае Стэйвли это всего лишь предположение, однако остальные убийства, я уверен, совершали именно они.
— И в этом вы совершенно правы, сэр. Все убийства — дело рук претендента и Эйрда. Эйрд непременно попадет на виселицу.
— Итак, вот ваше дело и готово, инспектор. Остается только составить отчет для прокурора. Не сомневаюсь, что вы с этим блестяще справитесь. Я уже вижу, как над вашей головой парит лавровый венок.
— Но ведь это вы провели почти все расследование, сэр. Уж мне-то это известно лучше всех, — запротестовал инспектор, спеша продемонстрировать, что совесть не позволяет ему безоговорочно принять почести.
— Вы же помните, инспектор, я согласился заняться этим делом, понимая, что мне отводится лишь роль наблюдателя. Боюсь, временами я бывал излишне рьян, однако дело это ваше, а не мое. Если бы сейчас начали делить заслуги, последствия были бы весьма неутешительными. Так что пусть вся слава достается вам. Все, считаем вопрос закрытым.
Уэндовер, заметив, каких мучений стоит инспектору сочинить достойный ответ, решил вмешаться и сменить тему:
— В общих чертах это дело мне вполне понятно, Клинтон. Но мне бы хотелось, чтобы ты поведал нам, как именно ты пришел к своим теперешним выводам. Не возражаешь? Разумеется, дальше меня это не пойдет.
По лицу сэра Клинтона скользнуло выражение скуки.
— Почти неделю ты только этим делом и жил, старина. Ты еще от него не утомился?
Уэндовер продолжал настаивать. Однако сэр Клинтон, вместо того чтобы исполнить его просьбу, взглянул на часы:
— Я очень люблю одну детективную историю, старина. Она называется «Охота на снарка». Замечательная вещь, особенно если учесть, сколько цитат на все случаи жизни из нее можно извлечь. Вот например:
Я был бы рад объяснить,
какой использовал метод.
Ведь самому мне он так понятен.
Если б только у меня было время,
а у вас — мозги…
Но слишком длинен вышел бы мой рассказ.
Сейчас уже слишком поздно для долгих рассказов, и я смертельно устал. Вот завтра, если ты мне об этом напомнишь, я постараюсь удовлетворить твое любопытство. Но я не намерен бодрствовать всю ночь только для того, чтобы тебе угодить.
Инспектора это решение разочаровало не меньше.
— Я бы тоже не отказался послушать, сэр, если не возражаете.
Сэр Клинтон с трудом подавил зевок.
— Я не возражаю, инспектор. Завтра утром встречайте нас у Трона Нептуна в одиннадцать часов. Будет весьма любопытно выяснить, насколько сильно я заблуждался в некоторых своих догадках. Ведь теперь мы можем сверить их с показаниями, которые вы вытрясли из этих двоих мерзавцев. Идемте к
