водили постылые машины. Их друзья им опостылели. Все на свете казалось унылым.
Потому, когда миссис Абернати показала старую книгу, купленную в букинистическом магазине, и намекнула — сперва мужу, а потом и их чуть менее надоевшим, чем все прочие, друзьям Рэнфилдам, — что текст этой книги может помочь интересно провести вечер, все согласились: прекрасная идея.
У книги не было названия. Она была заключена в переплет из потрепанной черной кожи, украшенный звездой — вроде той, что была нарисована на полу подвала, — а страницы пожелтели от времени. Книга была написана на языке, которого никто из них прежде даже не видел и которого они не могли понять.
И все же, все же…
Как-то так получилось, что миссис Абернати посмотрела на книгу и поняла, что именно они должны сделать. Как будто книга сама мысленно заговорила с ней, преобразуя странные знаки и символы в слова, которые миссис Абернати могла понять. Книга велела ей привести друзей и мужа в подвал нынешним вечером, начертить звезду, поджечь угли и прочитать нараспев череду странных звуков, которые и срывались сейчас с их губ. Все это было очень странно.
И Абернати, и Рэнфилды не искали неприятностей на свою голову. Точно так же, как и не стремились сделать что-нибудь плохое. Они не были злыми или жестокими. Они были просто скучающими людьми, которым некуда себя девать, а такие люди в конечном итоге всегда устраивают какие-нибудь не слишком благовидные выходки.
Но как человек со значком «Пни меня» рано или поздно получит пинка, так и в этом подвале творилось достаточно неблаговидное дело, чтобы привлечь некую злую силу, у которой на уме были вещи посерьезнее нехороших развлечений. Она долго ждала. И вот теперь ожидание подходило к концу.
Глава третья,
в которой мы узнаем об ускорителях элементарных частиц и игре «Морской бой»
Глубоко под горой в центре Европы ничего не происходило.
Ну, то есть не совсем так. Происходило множество всяких событий, в том числе и довольно-таки впечатляющих, но, поскольку все они творились на бесконечно малом уровне, большинству людей не было до этого дела.
Большой адронный коллайдер был, как можно догадаться по его названию, очень большим. На самом деле он был двадцати семи километров в длину и размещался в круговом туннеле, пробитом в горной породе неподалеку от Женевы. БАК был ускорителем элементарных частиц, самым большим на свете: устройством, сталкивающим протоны в вакууме. Он состоял из тысячи шестисот электромагнитов, охлажденных до двухсот семидесяти одного градуса ниже нуля по Цельсию (или в переводе на наш язык: «Блин, колотун какой! Нет у кого-нибудь свитера взаймы?») и создающих мощные электромагнитные поля. Короче говоря, два пучка ионов водорода — атомов, у которых ободрали электроны, — запускаются по этому кольцу навстречу друг другу со скоростью примерно сто восемьдесят тысяч миль в секунду (то есть почти со скоростью света), а затем сталкиваются. Когда они встречаются, каждый пучок приобретает энергию большой машины, едущей со скоростью тысяча миль в час.
Вам бы не понравилось очутиться в машине, едущей со скоростью тысяча миль в час, когда она сталкивается с другой машиной, мчащейся с такой же скоростью. Ничего хорошего из этого не вышло бы.
Когда пучки сталкиваются, из всех содержащихся в них протонов высвобождается огромное количество энергии, и вот тут-то начинается самое интересное. Ученые построили большой адронный коллайдер именно затем, чтобы наблюдать за последствиями этих столкновений. В результате их образуются очень маленькие частицы — меньше атомов, а атомы уже настолько маленькие, что на точке в конце этого предложения поместится десять миллионов атомов. Прежде всего ученые надеялись обнаружить бозоны Хиггса, которые некоторые называют частицей Бога, — самых элементарных составных частей всего материального мира.
Возьмите две машины, которые перед тем, как врезаться друг в дружку, ехали со скоростью тысяча миль в час. После столкновения от них мало что останется. На самом деле останутся лишь ну очень маленькие кусочки машин (и очень маленькие кусочки того, кому не повезло оказаться в этих машинах в момент столкновения), рассеянные повсюду. Так вот, ученые из ЦЕРН, европейской организации по ядерным исследованиям, надеялись, что после столкновения этих пучков останутся клочки частиц, сходные с теми, что существовали через несколько секунд после Большого взрыва, когда точка, о которой мы говорили в самом начале, взорвалась, и что среди них окажутся бозоны Хиггса. Бозон Хиггса должен был бы сразу бросаться в глаза, потому что он куда больше, чем два столкнувшихся протона, из которых он образовался, но существовал бы он очень недолго и исчез бы почти мгновенно. В общем, получилось бы, будто две столкнувшиеся машины слились воедино, на их месте появился линкор — и тут же исчез.
Иными словами, ученые надеялись понять, как возникла Вселенная — а это вопрос серьезный, и его легче задать, чем на него ответить. Видите ли, ученые — даже самые умные — изучили пока всего четыре процента материи и энергии Вселенной, куда входит все то добро, которое мы видим вокруг: горы, озера, медведи, артишоки и всякое такое.[3] И они чешут в затылках, размышляя над оставшимися девяноста шестью процентами, и чесать им еще до-олго! Чтобы сберечь время и предотвратить нецелесообразные травмы головы, ученые решили назвать двадцать три процента оставшегося темной энергией. Хотя увидеть ее исследователи не могут, они знают, что энергия эта существует, потому что искривляет свет звезд. Откуда она взялась, никто не понимает, но у ученых имеется хорошая идея насчет того, что темная энергия делает: она толкает галактики все дальше и дальше друг от друга, что ведет к расширению Вселенной. Из чего следуют два вывода: во-первых, если люди не изобретут способы перемещаться очень быстро, со временем они окажутся в одиночестве, поскольку все соседние галактики исчезнут за краем видимой Вселенной. А после этого Вселенная начнет остывать, и все в ней замерзнет насмерть. К счастью, это, похоже, произойдет через сотни миллиардов лет, так что можете не бежать за шубой прямо сейчас, но советую вспомнить об этом, когда снова захочется пожаловаться на холод.
БАК, возможно, поможет ученым лучше разобраться во всем этом и еще найти доказательства других увлекательных вещей вроде дополнительных измерений, которые, как любому известно, битком набиты монстрами, инопланетянами и большими космическими кораблями с лазерными пушками…
Ну, в общем, вы все поняли.
Тут стоит упомянуть про опасения, что все это может уничтожить Землю и положить конец известной нам жизни. Вероятность невелика, но всегда лучше перестраховаться.
По сути, когда БАК строили и куча народу в белых халатах тараторила про темную материю и столкновения на высоких скоростях, кто-то высказал предположение, что коллайдер может создать черную дыру, которая поглотит Землю. Ну, либо создаст частицы странной материи, которые называют страпельками, и эти частицы превратят Землю в ком мертвого серого вещества. Думаю, не ошибусь, если скажу, что этого малого на рождественскую вечеринку ученых не пригласили.
Если бы нам с вами предстояло сделать нечто такое, что могло бы — только могло бы — привести к концу света, мы бы притормозили на минутку и задумались, точно ли это хорошая идея. Но ученые — они не такие, как мы. Ученые вместо этого заявили: крайне маловероятно, что коллайдер уничтожит все живое на Земле. Они сказали, что об этом не стоит беспокоиться. Не переживайте. Взгляните лучше на эту большую вращающуюся штуковину — правда ведь она классная?[4]
Все это возвращает нас обратно к важным вещам, происходившим в большом адронном коллайдере. За ходом экспериментов наблюдала машина под названием «Вело». «Вело» находила и регистрировала все крохотные частицы, которые выделялись при столкновении пучков. Она могла определить их местонахождение с точностью до двухсотой доли миллиметра или до одной десятой толщины человеческого волоса. Все это было ужасно увлекательно, хотя паре человек, которым полагалось следить за экранами, отображавшими происходящее, так не казалось. Они занимались тем, чем люди частенько занимаются в подобных обстоятельствах.
Они играли в «Морской бой».
