Примерно через час вновь позвонил Вадим и взволнованно проговорил:
— Здесь старший лейтенант из отдела аэропорта утверждает, что видел Диму в салоне самолета, улетавшего в Волгоград!
— Что?! — закричал я. — А где этот старлей?
— Рядом со мной.
— Срочно вези его к Рокотову! Понял?!
— Понял, понял. Я что ты кричишь?
— Боюсь, что не услышишь.
Вновь пошел к шефу.
— Они вывезли его первым же попавшемся рейсом. Главное — подальше от Новосибирска. Грамотные черти! А что говорит этот старший лейтенант?
— Я не в курсе. Приказал Сидельникову, чтобы срочно вез его сюда, к вам.
— В таком случае, подождем. — Владимир Дмитриевич заметно приободрился. В нашем деле всегда так — надейся на лучшее, а готовься к худшему.
Через полчаса в кабинете появился Сидельников со старшим лейтенантом. Был тот стройным, подтянутым, не в пример некоторым старшим офицерам нашего управления. Отдав честь Рокотову, он отчеканил:
— Старший лейтенант отдела внутренних дел аэропорта Толмачево Кухаркин!
Да, строевая подготовка в транспортной милиции организована получше чем у нас. Это точно.
— Здравствуте, товарищ старший лейтенант, — сказал Рокотов с удовольствие разглядывая молодого офицера.
— Здравия желаю, товарищ полковник!
— Как вас зовут?
— Семеном, — несколько подрастелялся Кухаркин. — Семеном Евдокимовичем.
— Семен Евдокимович, вы этого человека, — Рокотов указал на фотографию Димы, лежащую на столе, — видели?
Старший лейтенант мельком взглянув на фотографию, ответил:
— Так точно, видел.
— Расскажите подробнее, когда и при каких обстоятельствах вы его видели?
— Вчера утром к нам в отдел поступило сообщение о розыске и задержании старшего помощника Новосибирского траспортного прокурора Калюжного Эдуарда Васильевича за убийство заместителя прокурора Татьяничевой Маргариты Львовны. Поскольку Калюжный, как работник траспортной прокуратуры мог проникнуть в самолет минуя регистрацию и накопитель, нам было дано указание в обязательном порядке осматривать салон самолета перед вылетом. Вчера вечером в двенадцать пятнадцать я вместе с автоматчиками вошел в первый салон самолета ТУ-154Б, вылетающего рейсом Новосибирск — Волгоград и в кресле 3б увидел вот этого мужчину, — старший лейтенант кивнул на фотографию. — Он был в наручниках. Это меня заинтересовало и я направился к ним. Справа от мужчины в наручниках у окна сидел парень атлетического сложения, а слева у прохода представительный мужчина лет сорока. Еще один молодой сотрудник сидел через проход в кресле 3г.
— А отчего вы решили, что он сотрудник? — спросил Рокотов.
— Это выяснилось позже.
— Хорошо. Продолжайте.
— Я подошел и, обратившись к представительному мужчине, попросил предъявить документы. Тогда этот, в наручниках, стал кричать, что он оперуполномоченный по особо важным делам Беркутов и что захвачен бандой преступников. Представительный мужчина на это усмехнулся, предъявил мне удостоверение сотрудника ФСБ и сказал, что мужчина на самом деле является вором-рецидивистом и разыскивается Интерполом за контробанду наркотиков. Он показал мне санкцию прокурора на его арест и поддельный паспорт на чужое имя.
— А вы хорошо рассмотрели служебное удостоверение этого представительного мужчины? — спросил шеф.
— Да, конечно, товарищ полковник. В нем заничилось… — Кухаркин сосредоточился, вспоминая. — В нем значилось, что подполковник Петров Валерий Маркович состоит на службе в Главном управлении Федеральной службы безопасности.
У Кухаркина оказалась просто феноменальная мамять, фиксирующая события будто видеокамера.
— Вы хорошо это помните? — усомнился Рокотов с исключительных способностях старшего лейтенанта.
— Так точно, товарищ полковник. Да вы не сомнвайтесь. Я с детства тренировал зрительную память запоминая номера автобусов. По внешнему виду автобуса я безошибочно называл его номер. Так что сомнений никаких не может быть.
— А арестованный мужчина ещё что-то говорил?
— Да. Он сказал, что они такие же офицеры ФСБ, как он Филипп Киркоров.
Рокотов улыбнулся.
— Беркутов нигде не теряет присутствия духа.
Взгляд старшего лейтенанта выразил недоумение.
— Так что, он действительно ваш?! Ваш сотрудник?!
— Да, — кивнул шеф. — У вас, Семен Евдокимович, был шанс отличиться, но вы его, к сожалению, упустили.
— Но кто же мог знать, — растерянно пробормотал Кухаркин.
— Я вас вовсе в этом не виню. Вы можите составить словесны портрет этих «сотрудников ФСБ» ?
— Только Петрова. Молодых я запомнил плохо.
Рокотов достал из стола бланк объяснения, протянул его старшему лейтенанту:
— А теперь, Семен Евдокимович, я попросил бы вас записать все, что нам расказали. В приемной есть письменный стол. Я думаю, там вам будет удобно.
— Слушаюсь, товарищ полковник!
Кухаркин взял бланк объяснения и вышел. Рокотов кивнул ему вслед, сказал одобрительно:
— С его способностями он далеко пойдет. Да. Сергей Петрович, необходимо срочно направить фотографию в Волгоград и попросить их поомочь в розыске Беркутова.
— Я это уже сделал из аэропорта. Владимир Дмитриевич, — сказал Сидельников.
— Молодец! Ну и что скажите по поводу услышанного?
— А что если они действительно из Главногот управления ФСБ? — ответил я вопросом.
Полковник долго в задумчивости смотрел куда-то поверх наших голов.
— У меня тоже промелькнула такая мыслишка. Не исключено. Уж слишком нагло и открыто они себя вели. После того, как мы узнали о содержании видеокассеты, я могу допустить все.
— А что там за история с заместителем транспортного прокурора? — спросил Вадим.
— Да я сам толком не знаю, — ответил Рокотов. — Все не могу выкроить время. Этим занимаются ребята из Заельцовского управления и оперативники Западно-Сибирского управления милиции на траспорте. Якобы убийство из неприязненных отношений. А что оно тебя заинтересовало?
— Дело в том, что журналист Вахрушев приезжал в гости к своему давнему школьному другу Устинову. Вчера вечером я позвонил Устинову домой. Его жена ответила, что её муж в октябре прошлого года погиб на железной дороге и убеждена, что его убили. Писала неоднократные жалобы в прокуратуру, пытаясь добиться возбуждения уголовного дела. Так вот, её жалобами как раз занимался Калюжный.
— Вот как! — заинтересованно проговорил шеф. — Ты считаешь, что исчезновение журналиста и смерть этого Устинова связаны с видеокассетой?
— Убежден, Владимир Дмитриевич.
— А кем был этот Устинов?
— Работал начальником техотдела на Электродном заводе, возглавлял добровольное общество по спасению завода.
Я так и подскочил от этого сообщения.
— На Эелектродном, говоришь?!
