– Для брэнда надо что-то короткое и ёмкое.
– Я предлагаю 'КК'. Звучно, просто и удобно.
– А что это значит? 'Кого куда'? В смысле, пошлём?
– Это значит 'Карлос Кастанеда': этот человек первым предельно понятно разъяснил роль наркотиков-галлюциногенов в процессе познания и творчества. А наш 'КК' - это очень сильный психотроп, позволяющий сознанию подключаться к энергоинформационному слою и извлекать оттуда шедевры. Дальше - дело техники. Современной техники.
– Кастанеда так Кастанеда, - согласился Сергей, - лёгкий оттенок эзотерики нам не повредит.
– Варить зелье будем на той же линии, что и твои чудо-таблетки. Не стоит ронять реноме и раньше времени привлекать внимание излишне любопытных к переориентации нашего профиля. Как занимались пищевыми добавками, так ими и занимаемся. И о пище духовной тоже не забываем. Да, вот ещё что: присмотрись-ка к своим сотрудникам.
– А что такое? - насторожился Алексеев.
– Есть ощущение, что произошла утечка информации.
– Хм-м… Ты уверен?
– Ты видел типа в приёмной? - спросил Костомаров вместо ответа. - Это Саммерс, представитель крупной медиа-корпорации, занимающейся много чем, но в основном - чётко отлаженным прополаскиванием мозгов потребителей массовой культуры во всех её формах: аудио, видео, печатные издания. С чего бы это такой кашалот проявил интерес к нашей занюханной фирмочке? Да ещё явился сюда лично? Час его времени стоит больше, чем вся месячная продукция твоей таблеточной линии! А он сидит себе спокойненько и ждёт, пока я соизволю его принять. Наводит на размышления, знаешь ли…
Алексеев понял. Его синие глаза заледенели, и Вадим не позавидовал тому - или той, - кто станет объектом этого холода.
– Ладно, всё, действуй! - закончил директор 'Грёз' и коснулся селекторной панели. - Диана, пригласите мистера Саммерса. А ты, Серёга, иди. С нашим зарубежным гостем я сам разберусь - ох, чую, непраздный у него интерес! Дай-то Бог - долго мы с тобой к этому шли путём тернистым…
Сизый дым плавал слоями над деревянными столами пивного бара, смыкаясь в колышущееся покрывало. Бормочущие голоса сливались в невнятное гудение - казалось, это звучит табачный дым. Несмотря на рабочее время, посетителей в баре хватало: устоявшийся порядок вещей расползался ветхой дерюгой, и растерянный люд стекался к пивному источнику.
Выпив вторую кружку, Вадим пришёл в себя. На работе он показался, отметился, и теперь можно было спокойно предаться слабоалкогольному пороку. И к тому же отнюдь не в скорбном одиночестве - его приятель Андрей Северцев на телефонный звонок среагировал оперативно и прибыл на место встречи, которое изменить нельзя, раньше самого Вадима. Нельзя сказать, что они были друзьями - их роднил, пожалуй, только клуб авторской песни 'Экватор' на Петроградской, - но кое в чём интересы и мнения Костомарова и Северцева совпадали: во всяком случае, к пиву под рыбку оба относились с должным пиететом.
– Ну, и что ты намерен делать? - спросил Вадим, сдувая пену с третьей кружки.
– Не знаю, - честно признался Андрей. - Свежий ветер перемен, похоже, оказался чересчур свежим - сдул на хрен все декорации времён развитого социализма вместе с самой страной. Моё НИИ не сегодня завтра прикажет долго жить, а насчёт поэзии… Разве что идти с гитарой в подземный переход - нынче это модно. Не кооператив же организовывать по продаже польских и турецких шмоток - не наша это с тобой стезя.
– НЭП возвращается, - коротко уронил Вадим. - Деньги нужны. Есть тут у меня один вариант - недавно проклюнулся.
– И какой же? - без особого энтузиазма поинтересовался Андрей, разгрызая сухарик.
– Завербоваться на Дальний Восток - на три года.
– И что там делать?
– Рыбу ловить.
– Какую? Вот такую? - Андрей ткнул пальцем в кусок копчёной ставриды, лежавший на металлическом продолговатом блюде полагавшегося к пиву закусочного набора.
– А неважно какую - лишь бы за неё деньги платили. Нормальная работа для молодых здоровых мужиков. Или ты предпочитаешь ждать, пока тебя здесь выкинут на улицу по сокращению штатов?
Андрей не ответил, и Вадим развил свою мысль:
– Я уже узнавал: по подписании договора тебе компенсируют стоимость авиабилета и выплачивают подъёмные в размере двух месячных окладов. А потом садись на пароход - и в море. Кинул невод, вытянул рыбку…
– …золотую, - закончил за него Северцев, помешивая пиво соломкой, облепленной кристалликами соли.
– Любую, Андрюха. Три года отбарабанил, приподнялся, а там видно будет.
– Не, Вадик. Как-то это… У тебя хоть морская специальность есть подходящая, а я-то с какого боку припёка?
– Есть такая должность на рыбаках, - пояснил Костомаров, - матрос-обработчик называется. Берёшь большой шкерочный нож и пластаешь дары моря вдоль и поперёк. Всё очень просто - любая домохозяйка справится. И платят за это, заметь, и неплохо платят.
Северцев задумался, но в это время к их столику подошёл с кружкой в руке плотный синеглазый парень в джинсовой куртке с коротким меховым воротником.
– Ребята, у вас свободно?
– Садись, - Вадим оглядел незнакомца, - гостем будешь. Стакан нальёшь - хозяином станешь.
– Стакан? - парень усмехнулся - странновато усмехнулся, одними уголками губ. - Не похожи вы на алкашей-синюх, которым стакан спозаранку требуется.
– Стакан - это дело такое, - философски заметил Андрей. - Ни академик, ни герой, ни мореплаватель, ни плотник-краснодеревщик его не чурались. Меня Андреем зовут.
– Сергей, - представился синеглазый и быстро ощупал взглядом разномастную толпу, роящуюся между стойкой и столиками. Взгляд у него был насторожённый, словно Сергей чего-то - или кого-то - опасался.
– А я Вадим, - завершил процедуру знакомства Костомаров. - Вот думу думаем, куда пойти, куда податься.
– В смысле? - Сергей перевёл взгляд на приятелей. - Кого найти, и с кем набраться? Это не актуально - дело надо делать.
– Так мы дело и обмозговываем, - чуть обиженно произнёс Северцев. - Мы ведь, как ты абсолютно правильно заметил, не пьянь подзаборная.
– И что намозговали?
– Да вот друг мой Вадька зовёт на Дикий Восток - рыбу ловить для удовлетворения всёвозрастающих потребностей советского народа.
– Нет больше советского, - буркнул Вадим, - а народ рад-радёшенек, если сумеет талоны на мясо отоварить. Ты по специальности кто? - спросил он Сергея.
– Вообще-то химик - химфак универа закончил. А сейчас - на вольных хлебах.
– И как они, хлеба? - с ехидцей поинтересовался Андрей. - Сытные?
– По-разному, - уклончиво ответил их новый знакомый и снова осмотрел зал.
'С горчинкой хлебец твой, парень, - подумал Костомаров, перехватив взгляд Сергея. - Озираешься, как загнанный. Ну-ну…'.
Тем не менее, он изложил этому странноватому парню свою идею, и тот неожиданно проявил неподдельный интерес - это было заметно по тем вопросам, которые Сергей задавал Вадиму.
– Сахалин, говоришь? Райский остров - лежит почти что на широте Крыма. Пальмы, море, женщины…
– …в телогрейках, - вставил Андрей. Он откровенно приуныл - вчера они с Вадимом начинали вместе, однако Северцев, судя по всему, нанёс куда более серьёзный урон своему здоровью и теперь никак не мог
