- может быть. А так - извини, блядей в Питере и без меня хватает'.
– Хорошо, - Саммерс дробно рассмеялся, - давайте будем соблюдать правила игры. Я даже вида не подам при посещении вашего офиса, что вас где-то видел - хотя бы мельком.
– Само собой разумеется, - ответила Диана без тени улыбки. - До послезавтра, господин Саммерс.
…Ни Вадим Петрович Костомаров, ни Сергей Леонидович Алексеев ничего этого так и не узнали. Впрочем, по горло занятые делами, они не очень-то и стремились узнать, как попала к Саммерсу информация об их дерзких планах, потому что долгосрочное соглашение о сотрудничестве с одним из мировых бизнес-гигантов открывало перед компаньонами такие розовые горизонты, о которых Сергей с Вадимом даже не мечтали.
Контракт был подписан, а вечером на банкете господин Хьюго Саммерс после тостов за успешное и плодотворное сотрудничество предложил поднять бокалы за очаровательную мисс Диану, являющуюся лучшим брэндом фирмы 'Грёзы Музы'.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Солнечный свет обливал стройные тела сосен расплавленной бронзой. В просветах между кронами проглядывало голубое небо; тихий шорох деревьев перекрыла раскатистая пулемётная дробь дятла.
'Хорошо-то как, - думал Вадим Петрович, шагая по присыпанной мелким гравием дорожке. - В этих райских кущах Всевышний ниспошлёт вдохновение без всяких инъекций, дыши да твори…'.
Аккуратные одноэтажные коттеджи были разбросаны по всей территории бывшей турбазы в кажущемся беспорядке; ажурная паутина ограды не бросалась в глаза. Чистота и ухоженность Центра не выглядели нарочитыми, и цветочные клумбы, резные скамеечки и беседки в окружении массивных замшелых валунов, оставленных некогда прокатившимся здесь ледником, очень органично вписывались в пейзаж - дизайнеры, похоже, не только добросовестно отрабатывали деньги, но и вложили сюда частичку души. Творческий Центр не копировал стандартизированные пансионаты - у него был собственный неповторимый облик: в меру сумбурный и в меру упорядоченный.
Дорожка вывела Вадима Петровича к главному корпусу - к трёхэтажному зданию на берегу реки. Костомаров умышленно не стал извещать персонал Центра о точном времени своего прибытия - ему хотелось сначала пройтись и осмотреться одному, без встречающих-сопровождающих. Однако на ступеньках перед входом в корпус его ждали двое: коренастый мужчина лет пятидесяти и молодая женщина - охранник у ворот быстренько сообщил кому надо о появлении генерального директора фирмы и хозяина этого уютного гнёздышка.
'Лидия Терешева, врач-нарколог, - услужливо подсказала память, как только Вадим увидел эту черноволосую женщину в строгой серой юбке и белой блузке. - Двадцать восемь лет, разведена, детей нет, постоянного друга нет, живёт с матерью. Высшее медицинское образование, психолог, занималась реабилитацией наркоманов, любит свою работу, умеет общаться с людьми, в том числе с подверженными разного рода психическим вывихами. Выбрана из пяти претендентов. В порочащих связях… Нет, это из другой оперы'. С Лидией Костомаров беседовал лично (как и со всеми другими), и Терешева понравилось ему своей спокойной уверенностью. Бывает такое, когда сразу видно - этот человек будет на своём месте.
Мужчину звали Фёдор Бороевич Доржиев - этого скуластого и узкоглазого то ли бурята, то ли хакаса отыскал Алексеев. 'То, что надо, - сказал о нём Сергей. - Дао, буддизм, синтоизм и всякая прочая хрень. Доктор эзотерических наук, кореш всех богов индуистского пантеона, потомственный гуру, посвящённый адепт раджа-йоги. В общем, сын Крепыша и любимец Рабиндраната Тагора. Но, - при этом он многозначительно поднял палец, - действительно кое-что умеет и может, не чистой воды шарлатан. И к тому же очень хорошо понял, что мы шутить не будем, и ежели что… Подойдёт, я так думаю'.
– Здравствуйте, Вадим Петрович, - сказала Лидия и улыбнулась Костомарову не той синтетической ухмылкой, которая входит в комплект официальной униформы, а настоящей доброй улыбкой, означающей, что жизнь стоит того, чтобы ей улыбались.
'А у неё, оказывается, зелёные глаза, - ни к месту подумал Вадим. - А мне почему-то показалась на собеседовании, что карие'.
– Доброе утро, - ответил он и поправился, заметив, как при его безличном ответе на приветствие по лицу женщины пробежала еле заметная тень, - Лидия. 'Мелким слабостям сотрудников стоит потакать, особенно если этот сотрудник - женщина, и если эти потачки не вредят делу'.
– Здравствуйте, Вадим Петрович, - Доржиев слегка поклонился, но выражения глаз-щёлочек 'любимца Рабиндраната Тагора' Костомаров не разобрал.
– Здравствуйте, Фёдор Бороевич. С удовольствием выпил бы чашку чая перед тем, как встретиться с нашими творцами. Только, - Вадим Петрович чуть усмехнулся, - чистого чая, без
Доржиев хитровато ухмыльнулся, но Лидия только кивнула - мол, само собой.
В просторном холле она коротко бросила вскочившей при их появлении девушке за стойкой дежурной: - Оповестите по трансляции о собрании в актовом зале, - и сделала приглашающий жест: - Прошу в мой кабинет, Вадим Петрович.
Чай Терешева приготовила сама. В её движениях, когда она поставила на стол три дымящиеся чашечки, было что-то домашнее, и Костомаров лишний раз убедился в том, что он не ошибся с выбором главного врача-администратора Творческого Центра - Лидия умело сочетала в себе твёрдость и мягкость в нужной пропорции.
Доржиев молчал, а Терешева сжато и по-деловому обрисовала положение дел.
– В настоящее время здесь сорок семь человек, хотя разместить можно вдвое больше. Люди все разные: у большинства целый набор комплексов, есть и основательно подсевшие на иглу. Однако критических случаев не выявлено - я беседовала со всеми. Сеансов мы пока не проводили, хотя всё готово. Дозировки рассчитаны исходя из предполагаемого уровня безвредности, но в дальнейшем я предполагаю откорректировать их в сторону уменьшения…
– …или увеличения, - невозмутимо вставил Костомаров, прихлёбывая душистый чай и наблюдая за реакцией Лидии на эти слова. - Для нас важен результат, а ваша забота - не допустить нежелательных эксцессов.
– Да, да, конечно, - поспешно согласилась та, чуть опустив глаза. - Просто мне не хотелось бы…
– Мне тоже, поверьте. Я вовсе не собираюсь стяжать лавры доктора Моро, и от вас, Лидия, во многом зависит, удастся ли мне выполнить это моё намерение. Надеюсь на ваш опыт и профессиональное чутьё. Перед нами невероятные перспективы, поймите это.
Терешева промолчала, и тогда заговорил Доржиев:
– Ритуал медитации подготовлен на основе канонических восточных методик, без дешёвых спецэффектов вроде пластмассовых черепов со светящимися глазами, - наедине с отцом-основателем проекта 'Слой' 'далай-лама' Творческого Центра называл вещи своими именами. - И могу сказать, что этот ритуал тоже будет содействовать активации творческих способностей, а не только служить ширмой для чайной церемонии.
– Надеюсь, так оно и будет, - уронил Вадим Петрович и отодвинул пустую чашку. - Превосходный чай. Ну, что, коллеги, пойдёмте? Нас ждут спящие гении - пора их будить.
Актовый зал с мягкими креслами, широкими окнами и утопленными в потолке и стенах светильниками был рассчитан на сто пятьдесят мест, но и при втрое меньшем числе людей он не казался полупустым - расстояние скрадывалось умело выполненным дизайном.
Лёгкий шум, прошуршавший по рядам при появлении Костомарова, Терешевой и Доржиева, увял, как только они сели за установленный на подиуме овальный стол. Вадим Петрович физически ощущал устремлённые на него взгляды нескольких десятков пар глаз и трепетание аур - знал он за собой такую способность.
