Из джипа вылезла огромная фигура и влезла в самую гущу драки.
Бац! Золотозубый побежал спиной вперед и с утробным стоном опрокинулся навзничь. Бац! Согнулся и рухнул ничком его приятель. Бац! Растянулся на пыльной дороге третий…
Все закончилось в один миг. Кудасов не мог поверить в столь чудесное спасение. Оксана по инерции продолжала визжать.
– Успокойся, Барби! – раздался уверенный баритон из джипа. – Уже все в порядке. Дядя Сурен подоспел вовремя!
Оглянувшись, Кудасов узнал сомнительного доброго дядюшку, устроившего им свадьбу. Вот дела, откуда он здесь взялся?
– Как ты здесь оказалась, Барби? – спросил Степан Григорьевич.
– Ой, Алик! Суренчик! – радостно закричала Оксана и тут же поправилась:
– Здравствуйте, Степан Григорьевич! Мы же здесь живем! Не прямо здесь, а в военном городке! Сашу сюда распределили!
– А, так ты с законным супругом! Я молодого мужа и не узнал…
– А вы что здесь делаете? – спросил Кудасов. Он вновь испытывал двойственные чувства: с одной стороны, Степан Григорьевич их спас, с другой – этот человек был ему неприятен. В значительной мере теми непонятными отношениями, которые связывали его с Оксаной.
– А я поднимаю на ноги российскую глубинку, – засмеялся тот. – Купил консервный завод, скоро запущу его на полную мощность… Ну, давайте, лезьте в машину, поговорим в более приятном месте.
Распластанные фигуры начали шевелиться. В тусклом свете желтого фонаря на земле блестели какие-то камешки. Присмотревшись, Александр понял, что это золотые зубы.
Подсадив Оксану на высокую подножку, он залез в просторное кожаное нутро «Лендкрузера». Это был оазис уюта, комфорта и безопасности. Здесь приятно пахло, аппаратура климат-контроля поддерживала нужную температуру и влажность воздуха, показалось даже, что пахнет морем. Алик, отряхнув руки, занял место водителя. Ровно заурчал мотор. Поверженные противники ошалело поднимались на ноги. Один, наклонившись, чиркал спичками и рассматривал что-то на земле. Он искал свои зубы.
– Поехали, – приказал Степан Григорьевич.
«Более приятным местом» оказалась все та же самая переименованная в ресторан чайная. Белый джип остановился у крыльца.
– Там друзья этих, – испуганно сказала Оксана. – Ну этих…
– С которыми я дрался, – прояснил вопрос Александр.
– Вот и хорошо, – засмеялся Степан Григорьевич. – Сейчас за беспокойство получим!
Он бодро выпрыгнул из джипа, галантно подал руку Оксане и пошел впереди, но почти сразу его обогнал Алик. Александр с женой отставали на два шага. В таком порядке все четверо и вошли в гремящий музыкой зал. Там почти ничего не изменилось, только веселья поубавилось – наиболее активные весельчаки приводили себя в порядок на улице, поэтому у блондинок не было партнеров, и площадка для танцев пустовала.
Оставшиеся за столом кавказцы то и дело поглядывали на дверь, явно ожидая возвращения соплеменников. Увидев Степана Григорьевича и его спутников, они пришли в замешательство. Хмурые парни в углу приподнялись и почтительно его поприветствовали. Навстречу выбежала полная официантка, которая теперь лучилась приветливостью и радушием.
– Добрый вечер, Степан Григорьевич! Вы в зал или в кабинетик?
– Здесь сядем, с народом, – покровительственно отозвался тот.
– Сейчас, я только скатерочку свежую застелю!
– И звук убавь, вы что, все глухие? Инвалиды мне не нужны – всех уволю!
Через пару минут Степан Григорьевич и Кудасовы сидели за накрытым хрустящей скатертью столом, а Алик развернул стул и устроился чуть в стороне, внимательно оглядывая зал. Навязчивая музыка смолкла. Можно было спокойно разговаривать.
– Эта чайная тоже ваша? – спросил Александр.
Степан Григорьевич кивнул.
– Тоже. Я здесь все куплю. Или почти все. Надо нормальную жизнь налаживать, а все связано: завод заработает – без складов хороших не обойтись, потом хочу железнодорожную ветку провести, чтобы вагонами, а не машинами продукцию вывозить. А о человеческом факторе помнить надо? Надо! Карнеги говорил, что для успеха дела заниматься им должны довольные люди. Общежитие для рабочих сделаю, гостиницу для приезжих построю, ресторан в нормальный вид приведу, баню поставлю… А потом думаю в мэры избраться! Как считаешь, Оксана, из меня выйдет хороший мэр?
Сияющая официантка принесла красиво нарезанный арбуз, коробку конфет, бутылку шампанского и пузатую бутылку коньяка. Но это были совсем не те шампанское и коньяк, которые пили офицеры час назад. «Дон Периньон» и «Корвуазье», французские изыски, на зарплату ракетчика, даже со всеми надбавками, такие не купишь.
– Откуда здесь такие напитки? – судя по тону, Оксана тоже верно оценила угощение. – На столах ничего подобного не видно…
– Мои личные запасы. Гостям их не подают. Да здесь и спроса на такое нет. Но это уже не мои проблемы!
Официантка наполнила бокалы до краев: Оксане – шампанским, мужчинам – коньяком. Очевидно, такая у Степана Григорьевича была мода.
– Давайте выпьем за встречу! – будущий мэр Кротово залпом осушил свой бокал. Его лицо покраснело.
Изысканно и тихо заиграл оркестр. Диссонансом новой музыке явились четверо ввалившихся в зал людей. В грязной помятой одежде, они еле держались на ногах. Но не от выпитого. На лицах были ссадины и кровоподтеки, у одного вдребезги разбиты губы. Они подошли к притихшим землякам и, размахивая руками, стали что-то гортанно кричать, перемежая родной язык густым русским матом. Но тут вновь наступила тишина. Все четверо опасливо оглянулись на Алика, после чего застыли как соляные столбы.
Один из хмурых парней подошел к Степану Григорьевичу.
– Может, поставить черножопых на перья? Они совсем обнаглели!
Тот покачал головой.
– Не надо пока. Просто объясни им порядок. И пришли ко мне старшего.
Подбежавшая официантка быстро наполнила бокалы. Александр из своего отпил лишь немного, и Степан Григорьевич недовольно спросил:
– Разве я угощаю плохим коньяком?
– Нет, просто это слишком большая порция…
– Разве чудесное спасение не стоит, чтобы за него выпить? При другом раскладе ты бы лежал на улице с разбитым черепом и переломанными костями. А сейчас сидишь за хорошим столом, живой и невредимый. Так что пей!
Александру не понравился этот тон, но он все же выпил бокал до дна. В голове сразу зашумело.
– Извините нас, это недоразумение, – к столику подошел невысокий полный кавказец с округлым животом и узенькими седыми усиками. Он был похож на колобка. На его лице застыло почтительное выражение вежливого внимания.
– Ребята горячие, Оганес хотел пригласить девушку, только и всего…
– С ним будет особый разговор, – безразличным тоном произнес Степан Григорьевич. – А ты собери со своих друзей по пятьсот баксов. Вас сколько, десять? Перемножь по-быстрому…
– Но…
Смуглое лицо побледнело.
– Дрались только трое…
– А остальные их не остановили! Значит, все виноваты! Даю тебе пять минут.
Колобок заметно растерялся.
– У нас столько не наберется…
Степан Григорьевич безразлично махнул рукой.
– Это не мой вопрос. Пять минут. А потом… Сам знаешь: счетчик и все такое… И пусть подойдет этот,
