обязаны довести боевую работу до конца. Или ответить за неудачу.
Атлетически сложенный мужчина неспешно шел по Тиходонску. С удовольствием рассматривал симпатичных девушек, переходил улицы только на зеленый свет, иногда заглядывал в витрины многочисленных магазинов. Он был одет в светлые спортивные брюки с широким ремнем, черную рубашку с расстегнутым воротом и кроссовки. Прогулочным шагом он прошелся по Магистральному проспекту, свернул на Богатяновский спуск, миновал доживающие свой век кварталы старинных трущоб и оказался на набережной возле пивного ресторана «Богатяновский».
В отличие от коренных жителей он не знал, что именно из-за этого ресторана спорили между собой Тиходонск и Одесса. Тиходонцы пели известную блатную песню со словами: «На Богатяновке открылася пивная», а одесситы считали, что пивная открылась все-таки на Дерибасовской. Впрочем, это было давно, а сейчас такие мелочи никого не интересуют.
Не зная тонкостей, Столяров, тем не менее, прекрасно знал местонахождение «Богатяновского» и нашел его, ни разу не спросив дорогу. Это была несомненная заслуга натаскивавшего его эксперта, который сорок лет прожил в Тиходонске, а потом эмигрировал в США и поселился на Брайтон-Бич. Его использовали «втемную»: он думал, что помогает писателю, готовящему с выездом на место книгу о казачьих краях.
Столяров сел у окна. По реке неторопливо плыли баржи и пассажирские теплоходы. Но он любовался стройными ножками официантки в форменном темно-синем костюме. В жизни его всегда интересовали только две вещи: красивые женщины и оружие. Причем он не мог наверняка сказать – что интересовало его больше. Наверное, все зависело от конкретного момента.
– Нефильтрованный «Пауланер» – большую кружку, картошечку, рыбчик и… пожалуй, хороший кусок свинины, – он обворожительно улыбнулся, рассматривая миловидное лицо девушки с темно-каштановыми стрижеными под «каре» волосами. Та улыбнулась в ответ.
– Сейчас все будет. Водочки не желаете?
– Да, пожалуй. Сто граммов. «Кристалловскую», пожалуйста.
Мачо был доволен собой. Он не только правильно говорил, но и умело применял местные термины. Рыба называется «рыбец», однако коренные тиходонцы используют ласковое «рыбчик». И обозначение сорта водки повышает достоверность поведения. Он не выделялся из толпы, а следовательно, оставался невидимым для контрразведки.
Когда он заканчивал обед, в ресторан зашел узкоплечий приземистый мужчина лет сорока. В руке у него был черный «дипломат». Мачо привычно «срисовал» облик связника. Ему с равной долей вероятности можно было дать как тридцать, так и сорок лет. На самом деле Мусе Хархоеву было двадцать восемь. Крючковатый нос, поджатые губы, смуглый цвет лица и жгуче-черные волосы. Лицо хотя и выбрито, но уже снова покрыто прорастающей щетиной. «Когда кавказец добривает правую щеку, левая успевает зарасти, поэтому они ходят небритыми», – вспомнил он фразу другого эксперта, специалиста по Кавказу, и принялся поглаживать себя по голове, поправляя прическу. Это был условный сигнал, «маяк». Связник молча повернулся и вышел. Мачо не торопясь допил кофе и расплатился. Потом так же неторопливо вышел на набережную.
Черноволосый мужчина сидел метрах в ста на чугунном кнехте, держа «дипломат» на коленях. Это было неправильно. Ему следовало пройтись взад-вперед, проверяя, нет ли «хвоста».
– Привет от Салима, – негромко сказал Мачо, подойдя вплотную.
Не проявляя никаких эмоций, тот кивнул и, оглянувшись, открыл «дипломат». Там лежали два пистолета – «ПМ» и «ТТ», граната и две пачки денег. Универсальный набор. Самое необходимое, по мнению кавказских друзей Салима.
– Спасибо, – кивнул Мачо. – Мне ничего этого не надо. По крайней мере пока.
Так же безразлично черноволосый закрыл чемоданчик. По его поведению можно было понять, что это не рядовой курьер, но и не большой начальник. Скорее, командир среднего звена. На Мачо ему наплевать, он даже не знает, кто это такой. Но команда оказывать содействие пришла с высшего уровня, и он был вынужден ей подчиняться.
– Мне нужна машина с подлинными документами. Не привлекающая внимания, но хорошая, – сказал Мачо.
Связник кивнул. Он все время смотрел в сторону, как будто не хотел встречаться с ним глазами.
– Мобильный телефон, приобретенный без привязки к конкретным людям и оплаченный на месяц вперед…
Снова кивок.
«Ты что, немой?» – хотел спросить Мачо, но вовремя сдержался.
Он вспомнил слова второго эксперта: «С ними надо быть очень сдержанными. Если ему покажется, что вы его обидели, он забудет про общие дела и при первом удобном случае всадит вам нож в спину. Конечно, если вы не взяли его на крючок личной заинтересованности. Или личного страха».
– И еще мне нужно знать, кто обладает реальными возможностями в Кротово. Бизнес, криминал, власть – мне все равно. Мне нужно познакомиться с этим человеком. Это самое главное.
Некоторое время черноволосый сидел неподвижно. Наконец кивнул в четвертый раз.
Совещание в Кремле аукнулось в Кротово правительственной шифротелеграммой. Булатов ознакомился с ней, почесал затылок и вызвал своего заместителя по БЖРК майора Маслова, начальника второго экипажа БЖРК полковника Бодрова и начальника отдела контрразведки подполковника Кравинского. Первый экипаж находился в рейсе и от него присутствовать на совещании никто не мог.
– Ознакомьтесь! – он положил перед офицерами телеграмму и дождался, пока каждый из них ее прочтет.
– Да, дела… – сказал Маслов. – У нас допустимое отклонение: плюс минус восемьсот метров. Как ее загнать в этот кратер?
– Кому поручим? – не тратя время на ненужные эмоции, перешел к сути Кравинский.
– Первый экипаж более подготовлен, – сказал Бодров, пряча глаза. Лучше несколько минут позора, чем провал учебно-боевого пуска.
– С этим я согласен, – Маслов все еще держал телеграмму в руках. – Конечно, если в край попадет, то соскользнет вниз, а если нет…
– Ваше мнение, Николай Тимофеевич? – полковник Булатов перевел требовательный взгляд на начальника отдела К Р.
– Первый экипаж предпочтительнее, – кивнул тот.
Булатов повернулся к командиру второго экипажа.
– Спасибо, вы свободны!
– Есть! – Бодров радостно вскочил и выбежал из кабинета, как будто опасался, что командир части передумает.
– Значит, первый экипаж, – задумчиво проговорил Булатов и достал толстую папку. – Командир пуска полковник Белов…
– У меня есть сомнения, – проговорил Маслов.
– Белов не потянет, – одновременно с ним сказал Кравинский.
Булатов перебирал листки в папке.
– Результативность Белова в виртуальных пусках в полтора раза ниже результативности Кудасова. Но Кудасов всего лишь стажер.
Маслов и Кравинский молчали. Не им принимать решение, не им за него отвечать. Это компетенция Булатова. Вот пусть и думает, пусть решает.
– Что скажете, майор Маслов? – командир части посмотрел на майора тяжелым, давящим взглядом. – Кудасов отобран вами. Что скажете?
– Совершенно правильно, товарищ полковник. Кудасов рекомендован руководством Красноярского полка МБР, он прошел все виды тестирования, его личное дело безупречно.
– Не перекладывайте решение на чужие плечи! Ваше собственное мнение?
Майор помолчал. Но бесконечно молчать в такой ситуации было нельзя.
– Если бы решение принимал я, то поставил бы на старт Кудасова. Сравнение его показателей с показателями Белова говорит само за себя.
– А вы, Николай Тимофеевич, что скажете?
