попытался исполнить свой служебный долг, то он точно так же лежал бы окровавленный на потертом полу давно не ремонтированного кабинета.
– Ладно, Исрапил, он ничего не понял, – сказал Исмаилов. – Делать нечего. Отрежь ему голову. Мы выставим ее на перроне для устрашения неверных. А потом займемся его семьей и теми родственниками, кто остался на родине. Они все должны ответить за предателя!
Рука Галинбаева скользнула за спину и выудила из-за широкого кожаного ремня остро отточенный нож, которым уже было отрезано несколько голов.
– Не надо, – простонал Османов и чуть пошевелился. – Я действительно никогда не знаю заранее! Они сообщают за два часа. Иногда – за час!
– И очень хорошо! – кивнул амир Исмаилов. – Ты будешь нам помогать?
– Да, буду, – обессилено произнес избитый аварец.
– Когда примерно пойдет этот литерный? – Лечи Исмаилов нагнулся и впился в глаза лежащего тяжелым, давящим взглядом.
– Обычно… три раза в месяц… Значит, дня через три, может, пять…
– Отлично, – Исмаилов потянулся, разминая кости. – Мы у тебя тут поселимся. Будут спрашивать, скажи – родственники в гости приехали. Один никуда не отходи, будь все время на виду. Закончим дело, я тебе заплачу, как положено, жалеть не будешь. И не вздумай дурака валять! И тебя зарежем, как барана, и всю семью вырежем!
Османов обессилено закрыл глаза.
БЖРК готовился в очередной рейс. Первый экипаж привычно укладывал чемоданы. На этот раз старшему лейтенанту Кудасову вещи собирала жена. Примирение у супругов состоялось еще в Тиходонске: вначале на квартире Оксаны в присутствии нервничающей Ирины Владимировны и вялого, как снулая рыба, Федора Степановича, потом в доме Кудасовых. Родители Александра так старались, что вышла вторая свадьба в миниатюре, только что «горько» не кричали.
Внешне у супругов все было нормально. Оксана вела себя, как и положено офицерской жене: перестирала и выгладила одежду, даже приготовила прощальный ужин. Но Александр чувствовал, что трещина в отношениях осталась. Где пропадала супруга столько времени, с кем… Рассказы про поездку в Туапсе были неубедительными, концы с концами в них не сходились. Правда, он тоже чувствовал за собой вину, поэтому не очень-то старался докопаться до истины.
– Счастливо съездить, Саша, – сказала Оксана, когда ужин был окончен. – Я буду тебя ждать. Возможно, мне придется навестить родителей. Но ты мне сможешь всегда позвонить…
– Как позвонить? – удивился Александр. – Я же тебе объяснял, мы нигде не останавливаемся…
– Я все помню, дорогой. Просто я приготовила тебе подарок…
Оксана положила на стол мобильный телефон.
– Это здорово, – Саша расплылся в улыбке. Он давно хотел такую штучку.
– Только из поезда звонить нельзя, да и здесь он работать не будет. Но когда в следующий раз выберемся в Тиходонск, или куда-нибудь еще, он очень пригодится…
– Ты положи его в чемодан и пусть лежит. Можешь даже не включать. А если захочешь и будет возможность – позвонишь мне, – ласково улыбнулась Оксана.
– Ну что ж… Если будет возможность, позвоню!
Александр спрятал аппарат под запасную форменную рубашку. Возможность контролировать Оксану казалась очень привлекательной, вот только удастся ли ее использовать… Не исключено, что в поезде есть аппаратура, пеленгующая излучение, или связь гасится, как в гарнизоне… Но это все можно незаметно выяснить у связистов. А пока пусть лежит, есть ведь он не просит.
В это же время полковник Белов тоже собирался в рейс. Последний свой рейс – представление на его увольнение уже лежало на подписи у командира дивизиона. Поэтому настроение у начальника смены было соответственное. Последние две недели он беспробудно пил. И даже сегодня с утра принял стакан водки, понадеявшись, что командный состав, как обычно, не заставят проходить предрейсовый медосмотр.
– Где моя чистая рубашка?! – рявкнул он.
– А ты ее стирал? – с издевкой спросила Ирина, не отрываясь от телевизора.
Глаза Евгения Романовича налились кровью.
– Хватит того, что я зарабатываю деньги! Горбачусь на этом долбанном поезде, облучаюсь, психую! А ты целые дни валяешься на диване!
– Невеликие у тебя заработки, дружок! И ты уже две недели пьянствуешь. Вполне мог постирать себе рубашку и носки.
– У меня для этого есть жена!
Ирина Александровна рассмеялась.
– У нормальных мужиков жены для другого! Спроси у своего Кудасова, для чего ему жена! И поучись у него!
Удар попал в самое уязвимое место.
– Что?! – Белов заревел, как раненный зверь.
– Ты издеваешься надо мной?! Сука, лесбиянка! Мало того, что ты не даешь мне, мало, что опозорила меня перед командованием и всем гарнизоном, выставила на посмешище перед этим сопляком, так еще ставишь мне его в пример?!
– Конечно! Он хотя и молодой, но умнее и талантливее тебя. Он блестяще выполнил правительственное задание, а ты только благодаря мне и Валечке проходил контрольные тестирования…
– Ну все!
Взбешенный до предела Василий Романович подскочил к жене, рванул за плечо, разворачивая к себе лицом, и с маху ударил в лицо – раз, другой, третий!
Ирина опрокинулась на пол, из расквашенного носа хлынула кровь, кровь сочилась из рассеченной губы, лицо побледнело, глаза расширились от ужаса.
– Сука, сука, сука!
Белов изо всей силы пинал жену ногами, нагибаясь, колотил кулаками по голове и лицу. Его рассудок полностью помутился, как будто началась белая горячка.
Под градом ударов женщина каталась по полу, из горла вырывались всхлипы и крики. Она прижала к лицу руки, сквозь короткие пухлые пальцы сочилась кровь.
– Получила? Получила, сука?!
Он вцепился ей в волосы и принялся колотить головой об пол.
– Вот тебе, вот! За то, что мучила меня всю жизнь!
– Отпусти, сволочь! Я сейчас позвоню в штаб! Вместо рейса под трибунал…
– Ах так! Звони, сука, заявляй!
Руки Евгения Романовича сошлись на горле супруги.
– Иди, звони! Что ж ты не звонишь?
Ирина хрипела, тело ее конвульсивно выгибалось.
– Ты мне всю жизнь испортила! Я бы уже генералом был!
Через некоторое время супруга затихла. Она была мертва.
– Ну что, довольна? Получила? – как заведенный повторял Белов. – Вы у меня все получите! Все, по полной программе!
Вскочив, он принялся ходить взад-вперед, отряхивая ладони, будто счищая налипший на них песок.
– Вы все запомните полковника Белова! Весь мир запомнит! Я вам покажу боевой пуск!
Затащив бездыханное тело супруги под кровать, он полотенцем вытер с пола кровь и расчетливо убрал видимые следы преступления.
Потом долго принимал душ, чистил зубы, причесывался, стремясь, чтобы то новое, что поселилось в нем, не было видно окружающим. Для окончательной подстраховки он даже собственноручно выгладил форму, начистил ботинки и наодеколонился «Шипром». В назначенное время он отправился на борт БЖРК.
А старший лейтенант Кудасов пришел даже раньше времени. Он прошел предрейсовый медосмотр и прогуливался вдоль путей, ожидая, пока подадут поезд. Одновременно он размышлял о подаренном Оксаной телефоне. Сейчас он понимал, что здесь много странностей. Раньше она никогда не делала ему подарков –
